Оценив сегодняшний вечер, я поверил, что Прима Палат живёт очень весело. Возможно, гораздо веселее, чем положено будущей матроне.
Она засмеялась и процитировала поэта:
«Пусть юность поёт о любви!», Такая жизнь меня вполне устраивает.
К чему Вы все это рассказываете мне? Я могу признаться во всём Вашему отцу.
Прима с улыбкой покачала головой:
Вы не сделаете этого. Я говорила о Вас с Домицианом Марцеллом. Он о Вас очень высокого мнения. Я бы никогда не стала с Вами откровенничать, если бы не была уверена в Вашей надёжности.
Так зачем же Вы меня сюда привели?
Она посмотрела на меня так, что у меня перехватило дыхание.
Вы мне нравитесь, объявила она. Это я попросила Домициана привести Вас к Маркусу, и вот вы здесь.
Подобная откровенность показалась мне слишком уж деловитой. Такой подход со стороны девушки обескуражил. Кроме этого, на кону было моё будущее, место главы гильдии значило для меня куда больше. Я поднялся:
Всё ясно. Уже поздно, я пойду.
Она, посмотрев на меня, сжала губы.
Вы не можете же так вот просто уйти.
Простите, домина. Я должен покинуть Вас.
Значит, вы не хотите остаться?
Хочу или нет, но иду.
Она подняла руки и поправила волосы тем притягательным жестом, который не может оставить равнодушным, если проделывающая его женщина смотрит на мужчину так, как смотрела на меня Прима. Но я нашёл в себе силы устоять.
Останьтесь. Я так хочу.
Я покачал головой:
Мне пора.
Она долго, изучающе смотрела на меня, безо какого бы то ни было выражения, затем встала и пожала плечами.
Ну что ж, Ваше решение Прима подошла к двери и потянула её на себя.
Быть может, мы ещё когда-нибудь встретимся
Спокойной ночи. ответила она вежливо.
Она улыбнулась и закрыла дверь. Её отрешённая улыбка преследовала меня всю дорогу домой.
___________________________________
В последующие дни я думал о ней постоянно. Я не делился с Зену историей о встрече с Примой на вечеринке, но она обладает наитием, и я заметил, как моя помощница озадаченно поглядывает в мою сторону.
В день Солнца я навестил её.
Когда она открыла дверь, я обнаружил, что онемел. Я мог лишь восхищённо таращиться на неё. Она же была спокойна. Спокойна и холодна. И одновременно до безумия соблазнительна. Пригласив меня войти, она предложила вина, и я с благодарностью осушил чашу.
Через пару седмиц я уезжаю. Я зашёл узнать, не нуждаетесь ли Вы в чём-либо?
Вы уезжаете?
Её голос прозвучал резко, будто мои слова её заинтересовали.
Да. Еду в Финикию.
С кем же?
Один.
На ней была голубое шёлковое платье, светлые волосы в причудливых локонах рассыпались по плечам. Она выглядела притягательно, знала об этом, и улыбалась мне снисходительно.
Я толчком закрыл дверь. Вы знаете, наши свидания добром кончатся.
Она пожала точёными плечами:
Вам совершенно необязательно оставаться со мной.
Я приблизился к ней:
А я и не собираюсь оставаться.
Кассий! в нетерпении вскликнула она. Да успокойтесь Вы хоть на миг!
Теперь, когда я вновь был наедине с ней, моя осторожность вновь обнаружила себя. Одно дело мечтать оказаться наедине с ней, и совсем другое в действительности быть рядом с дочерью Льва Палат. Я пожалел, что пришёл.
Послушайте, начал я мне нужно думать о работе. Если Ваш доминус прознает, что я провожу время с его дочерью, я пропал. Уж будьте уверены, он позаботится о том, чтобы я оказался на дне. Если не на морском, так на дне нищеты.
Да разве Вы проводите со мной время? наигранно удивилась Прима, округлив глаза.
Это, как раз необязательно. Достаточно будет одних слухов.
Откуда бы узнать, да и есть ли у него интерес к подобному знанию?
Он может узнать, что я выходил от Вас.
Значит, Вы будете осторожнее, доминус Феликс.
Эти заботы не по мне, Прима. Они угрожают моей жизни.
Да Вы не поклонник Купидона? Засмеялась она. Мои возлюбленные мечтают не о работе, а обо мне!
Она подошла к столу.
Вам калиды или воды?
Воды, пожалуй.
Я наблюдал за девушкой, гадая, зачем я ей нужен. Она не казалась обделённой мужским вниманием.
Ах да, Кассий, взгляните-ка на этот браслет. Я привезла его из Гардарики. Вы разбираетесь в украшениях? Не правда ли чарующая вещь?
Она протянула мне руку с массивным браслетом на запястье. Он был из серебра, с какими-то сакральным орнаментами и выпуклым узором сверху.
Ого! Действительно, воскликнул я. необычное украшение! Оно, должно быть, дорогое.
Она снова рассмеялась.
Цена за него уплачена, действительно, немалая. Она бросила лёд в оба кубка. На старости лет будет, что проживать.
Я ещё раз взглянул на диковинный браслет. Мне вдруг пришло в голову, что домина Палат живёт, должно быть, не по средствам. Лев писал, что не хочет баловать дочь деньгами. Я знал расценки на таберны в центре города. Столик, заваленный всевозможными украшениями, одежда из дорогих заморских тканей Как же одинокая девушка умудряется поддерживать подобный уровень жизни?
Вы получили наследство?
Она заметно смутилась. Но это, непривычное для дочери Палат, чувство продлилось лишь мгновение.
Хотелось бы. А к чему этот вопрос?
Это конечно, не моё дело, домина, сказал я, показывая взглядом на гору дорогих безделушек, но всё это великолепие, наверное, недёшево?
Она повела плечами:
Наверное. Доминус Палат щедр.
Говоря это, Прима не смотрела мне в глаза. Я кожей почувствовал ложь. Я был этим заинтригован, однако, отложил обдумывание на потом, и переменил тему разговора:
Так что, Вы планируете где-то осесть с этим богатством?
Она вновь отвела глаза, проявив нерешительность.
Большую часть времени я планирую провести в Суррентуме.
Суррентум? Ответ меня озадачил. Вы собрались в Суррентум?
Она мягко улыбнулась:
Вы не единственный, кому необходим отдых. Вы когда-нибудь бывали в Суррентуме?
На такой дальний юг я ещё не выбирался.
Я сняла домус вблизи Суррентума. Он очень славный и уединённый. Я даже уже наняла одну горянку из близлежащей деревни, чтобы она мне готовила и убирала, а её муж следил за хозяйством.
Я вдруг понял, что этот рассказ возник неспроста. Я бросил на Приму быстрый взгляд.
Прекрасно. Когда выезжаете?
В то же время, в какое и Вы во Фракию. Она провернула браслет на запястье узором вниз, подошла и присела рядом со мной на скамнум. И, так же, как и вы, я путешествую в одиночестве. Она посмотрела на меня.
Домина начал было я, но она опустила руку на моё плечо, останавливая меня.
Я понимаю, что Вы чувствуете. Я давно не ребёнок. Я по отношению к Вам испытываю то же самое сказала она. Едем со мной в Суррентум, Кассий. Все уже устроено. Я вижу Ваше трепетное отношение к отцу и гильдии, но гарантирую Вам полную безопасность. Я сняла домус, назвавшись женой доминуса Бландуса Северуса. Вы будете доминусом Северусом, партенопским купцом. Там нас не опознает никто. Разве у Вас нет желания провести со мной вдвоём месяц?
Мы не можем сделать этого, возразил я, в душе понимая отсутствие препятствий.
Не переживай, милый. Я все очень тщательно спланировала. Я поеду в наш домус в своей новой биге. Вы же приедете на день позже. Всё будет очень славно. Домус стоит особняком, на высоком холме, над самым морем. До ближайшего селения не меньше мили. При вилле есть сад с апельсиновыми деревьями и виноградом. Вам там понравится.
Ещё бы, Прима, признался я. Мне уже хочется посетить это место. Но что будет с нами, когда закончится этот благословенный месяц?
Она рассмеялась:
Если вы опасаетесь, что я ожидаю от вас предложения замужества, то тут Вам опасаться нечего. Замуж я не собираюсь. Скорее я, действительно, стану весталкой. Я даже не уверена в своих чувствах к Вам, Кассий. Но в одном я уверена я хочу пробыть с Вами наедине этот благословенный месяц.
Это заманчиво, Прима. Но это будет ошибкой.
Она прикоснулась пальцами к моему лицу и заглянула мне в глаза.
Я только что вернулась из Партенопы, очень устала. Обсуждать больше нечего. Я обещала Вам безопасность и тайну. Теперь все зависит от силы Вашего желания. Думайте. Встретимся в Суррентуме. Если Вас не будет на вилле, я Вас пойму.
Она направилась к двери, держа светильник в руке. Неожиданно складка её платья опустилась на его огонь и мгновенно вспыхнула. Прима вскрикнула, огонь пожирал лёгкую ткань, причиняя девушке боль. Я метнулся к ней, лоскутами срывая горящую материю и топча её на полу. Когда с огнём было покончено, Прима схватила паллу и закуталась в неё. Однако, я успел заметить чёрный рисунок на её спине.
Что это? спросил я, указывая на татуировку.
Прима Палат потупилась:
Это тартарский оберег.
Я подошёл к ней:
Подождите, Прима
Прошу Вас, Кассий, давайте оставим разговоры на потом. Нужно проветрить комнату. Либо Вы прибудете на виллу, либо нет. Вот и всё. Она коснулась своими губами моих. Спокойной ночи, доминус Северус.
По лестнице я спускался, уже твёрдо зная, что буду на вилле. Упругое, почти обнажённое, тело Примы в клубах дыма долго стояло у меня перед глазами.
ДОБРЫЕ ВЕСТИ
До отъезда в Суррентум оставалось четыре дня. За это время предстояло ещё многое сделать, но я обнаружил, насколько трудно мне теперь сосредотачиваться.
Я был похож на влюблённого подростка, трепещущего в ожидании первого свидания с любимой. В моменты просветления а я должен признаться в их небольшом числе я убеждал себя, что спятил, если готов на такое, но тут же утешался тем, что на Приму можно положиться. Поскольку уж она утверждала отсутствие угрозы, значит, так оно и есть. Я был бы последним дураком, если бы отказался от того, что мне предлагает Прима Палат.
За два дня до моего отъезда прибыл Друз Марциал, для замены в гильдии в моё отсутствие. Я работал с ним ранее, он был опытным в торговых делах, у него был нюх на прибыль. Но он мне не очень нравился. Он был чрезмерно красив, чрезмерно обходителен, чрезмерно изысканно одет, его первым именем, вообще, могло бы быть: «Несравненность».
По моему мнению, неприязнь была взаимной. После того, как мы провели полдня вместе, обсуждая его предстоящие обязанности, я предложил ему отобедать.
Потрясающе, согласился он. Посмотрим, что за кухня в этом древнем городе. Но хочу предупредить Вас, Кассий, я ожидаю, что пир будет по высшему разряду.
Я повёл его в свою инсулу, где заранее предупреждённый повар угостил нас торжественно вынесенным сервами тюрбо, фаршированным кабаном, абрикосами под соусом гарум и фалернским вином.
После того, как кувшин вина на две третьих был опустошён, Друз стал вести себя гораздо непринуждённее и дружелюбней.
Вы счастливый человек, добрый Кассий, сказал он, поднимаясь на локте с триклинии. Вам, возможно, это и неизвестно, но в Гардарике Вы любимчик. Крокет очень высокого мнения о торговых делах Вашей коллегии. Открою секрет через несколько месяцев Крокет отзовёт Вас туда. он неопределённо махнул рукой в восточную сторону. Вам достанется торговый двор в Новеграде, а мне, благословенный Кассий, придётся сменить Вас в этом городишке.
Даже не верится, отозвался я, разволновавшись. Вы, верно, шутите?
Такие несмешные шутки не в моём амплуа.
Я пытался не сдержать проявление радости. Не думаю, что был в этом успешен. Получить в управление торговый двор в главном городе мировой торговли пушниной было за пределами моих мечтаний. Это станет поворотом не только в моём финансовом положении во всей нашей торговой империи лучшую должность занимал только сам доминус Лев Палат.
Со дня на день ждите голубиную почту с этой доброй вестью, сообщил Марциал. Старик сам одобрил Ваш назначение. Вы счастливчик, богоравный Кассий! Пью за Вашу удачу!
Я поднял кубок вместе с ним.
Вам не жаль будет покидать это место?
Привыкну. усмехнулся я. Ради такого повышения можно пожертвовать этой жарой, вонью и сточными канавами.
Марциал пожал плечами:
Я бы, персонально, был против. Работать рядом со стариком Палатом та ещё каторга. Я бы не вынес. Он расслабился и откинулся на подлокотник кушетки. Да, тюрбо-то ничего оказалась. Пожалуй, мне здесь всё по вкусу!
Он отпил из кубка и вытер губы краем скатерти.
Кстати, как тут здравствует неистовая Прима?
Кто?
Прима Палат. Вы ведь тут вроде её няньки?
Я растревожился. Марциал обладал чутьём на скандал. Малейшее его подозрение о наших с Примой отношениях и он будет рыть землю, как свинья в поисках жёлудя, пока не докопается до горячей сплетни.
Я нянчился с ней ровно один вечер, небрежно бросил я. Пока довёз до постоялого двора из порта. С тех пор я её почти и не видел. Я полагаю, она занимается в коллегии весталок.
Друз прыснул.
Она чем? Где занимается?
В коллегии весталок, повторил я.
Прима?! Он подался вперёд, вперил в меня взгляд расхохотался до слёз. Смешнее каламбура я ещё не слыхивал сроду. Прима весталка! Ну и ну! Марциал откинулся на подлокотник клинии и застонал от хохота. Я еле сдержался, чтобы не запустить кубком в его смазливую рожу.
Отсмеявшись, Друз поймал мой взгляд. Очевидно, он понял, что мне не так смешно, и насмехаться при мне над дочерью Льва Палата неуместно. Поэтому он осёкся и, как бы извиняясь, сказал:
Простите, любезный Кассий. Он приложил к глазам край скатерти. Если бы Вы знали Приму ближе И снова засмеялся.
Да чему Вы смеётесь? возмутился я, с несдержанной резкостью в голосе. В чем дело?
Это, поверьте мне, действительно смешно. Она и Вас провела. Видели бы Вы себя! До сих пор из всех, кто её знал до Вас, остаётся в неведении только её отец.
Не понимаю. О чём, во имя Веритас, речь?
Да Вы и вправду мало с ней знакомы. Я предполагал, что она втрескается в Вас: Вы в её вкусе. Она падка на атлетов. Только не рассказывайте мне, что она предстала пред Вами в балахоне, тяжёлой обуви и со стянутыми назад волосами.
Я по-прежнему не понимаю Вас, Друз. Что это все значит?
Его лицо расплылось в улыбке. О, да Вы гораздо счастливее, чем я считал, благородный Кассий! Или несчастнее это при всей моей честности. В Гардарике она просто ходячая притча о плохой репутации. Когда наша шумная компания прослышала о том, что Вы, по приказу доминуса Палата, будете за ней присматривать, мы решили, что Ваша песенка спета. Волчица Палат не пропускает ни одного стоящего мужчину. А к Вам она даже не приставала? Абсурд!
Меня бросало то в жар, то в холод. Но я собрал всё своё самообладание, чтобы небрежно бросить:
Это для меня новость.
Да, Прима Палат настоящая гроза для мужчин. Я признаю она хороша, но вся беда в том, что она может втянуть в историю. Не будь доминус Палат таким крупным дельцом, она не избежала бы широкой огласки и позорного клейма. У неё огромный талант вляпываться в любую грязь, какая только возможна. И сюда она примотала только потому, что оказалась замешанной в резне Соловья. Она смылась из Гардарики только поэтому.
Я уставился на него и притих. Соловей был главой бунтовщиков, разбойничьей шайки, известным по всей Тартарии настолько, что легенды о нём достигали даже побережья нашего моря. Соловей довольно долго держал в руках целую провинцию, был сказочно богатым, влиятельным, неуловимым, жестоким правителем.
Какое отношение к Соловью она имела? спросил я.
Доверенные люди утверждают, она была любовницей этого лемура. ответил Марциал. Она везде его сопровождала. Поговаривают, что при ней его и закололи.
Несколько месяцев назад Соловья зверски зарезали прямо в его логове. Его женщина скрылась. Убийцы тоже исчезли. Считается, что Соловей убит по приказу Хана-Кристофана, главаря соперничавшей банды. По слухам, он обретается теперь где-то в Романии.