Я взял на себя смелость сделать заказ и за вас, сообщил я ему.
Мне было жалко тратить время на всякие пустяки, вот и решил его сэкономить, а то эти творческие личности, знаю я их, способны и час убить на выбор блюда на ужин.
Кутюрье не возражал, кажется, даже был в восторге от моего напора.
Вы очень талантливы, сделал я ему комплимент, когда мы отведали картофельный гратен с кокотом, по-нашему, жюльеном и приступили к цыпленку по-баскски. Ив зарделся. Но ваш талант пока вы работаете на Диора, всегда будет оставаться в его тени, добавил я ложку дегтя в карьерные ожидания молодого кутюрье и тут же указал путь к славе. Я же предлагаю вам выйти из тени на свет и доказать всему миру, что вы гений от моды. Мои деньги помогут раскрыть ваш талант, и он засияет словно огромный бриллиант, в конце я добавил не менее обязательную часть про будущие инвестиции. Все творческие личности любят, когда в них вкладывают круглые суммы. Так что собирайте вещи, вы едете в Милан!
Сен-Лоран, судя по его сияющему взору, был готов следовать за мной хоть на край света.
Вы тоже едете в Италию? с надеждой спросил он меня.
Обязательно приеду, но чуть позже, томно сообщил ему я и перешел на деловой тон. Пока будете вести дела с Алессандрой Ромео, она совладелица нашего дома моды. Да, Ив, нашего! Ведь в его названии есть и ваше имя «AIF» Алессандра, Ив и Фрэнк. Я с самого начала видел только вас своим партнером, со значением произнес я.
Будущий всемирно известный кутюрье смотрел на меня печально-влюбленными глазами.
Договор мы подписали уже через час в местной юридической конторе, с которой сотрудничала «Way of Future LTD» и где нас уже дожидалась Алессандра Ромео.
Мы должны это отпраздновать, заявилась она ко мне в номер. За ней официант катил тележку с лакомствами и с ведерком со льдом, из которого торчала бутылка шампанского.
Должны, значит отпразднуем, я обреченно покосился на свой самый нелюбимый из алкогольных напитков.
Малыш, мне нужно отлучиться на пару часов, сообщил я девушке утром. Можешь посидеть здесь, как будто ты вместе со мной? из-за того, что я потерял возможность путешествовать самостоятельность, приходилось прибегать вот к таким действиям, чтобы избежать внимания собственной охраны.
А куда ты? ожидаемо заинтересовалась Алессандра. Без вопросов выполнить просьбу для женщины совершенно невозможно. Зато они любят все загадочное и легко вступают во всякие тайные сговоры.
У меня встреча, о которой никто не должен знать, прошептал я.
Алессандра приподнялась с подушки и ее длинные волосы открыли розовые соски.
Надеюсь, это не актриса?
Нет, это пожилой мужик, который совершенно не в моем вкусе, заверил я даму. Так побудешь здесь до обеда?
Хорошо, я еще посплю, Алессандра зевнула и вновь упала на подушку.
Одну проблему я решил, осталось решить вторую незаметно покинуть отель. Через дверь это сделать было невозможно, один их охранников постоянно дежурил возле моего номера. Каллахэн что-то совсем закрутил гайки, надо будут с ним поговорить, когда вернусь, ведь невозможно свои дела под такой плотной опекой проворачивать. Пришлось идти через балкон. Он был крохотный, одним словом французский. Посмотрел со второго этажа вниз, специально попросил этот этаж, где были простые номера, простые для дорогого отеля, конечно, но все равно прослыл у персонала скрягой. Убедившись, что свидетелей нет, я перемахнул через ажурные перила, на мгновение повис на руках, а затем спрыгнул вниз. Поймал такси и велел везти меня в Галерею Лафайет. Там в туалете я наложил грим, купил в одном из бутиков берет с длинным шарфом и уже на другом такси доехал до офиса детектива.
Вот только тот оказался закрыт, а соседи бухгалтерская фирма, имеющая офис на том же этаже, на мой вопрос ответили, что еще в феврале труп Жана Стекольникова выловили из Сены. Человек прошел первую мировую войну, служил в иностранном легионе и утонул в центре Парижа в такое верилось с трудом, особенно с учетом той истории о детях-сиротах, в которую он влез незадолго до смерти. Англичане, суки, постарались.
Месье, жандармы сказали, что его пытали перед смертью, заговорщически понизив голос, дополнил ответ патрона его молодой помощник, подтверждая мою догадку.
Покидал офис я в расстроенных чувствах, все-таки стал хоть и косвенной, но причиной смерти полезного для меня человека, которого планировал задействовать и в других своих акциях. Прошел пешком пару улиц, обдумывал, кидать ли островитянам ответку, и если да, то какую, разозлили меня наглы. Но кровожадные планы пришлось придержать, выходило, что конкретно сейчас лучше не высовываться. Не понятно, что детектив рассказал своим палачам перед смертью. Он был профи и невзирая на мою маскировку, которую, к слову, он сразу распознал, мог многое во мне подметить.
На душе стало скверно. Я мазнул взглядом в поисках бара, но неожиданно увидел золотые купола.
Хоть свечку за упокой его души поставлю, пробормотал я себе под нос.
В Штатах я был вынужден обходить православные храмы, даже в образе Тейлора Андерсона. Иметь какое-то отношение к русским было в сегодняшней Америке слишком опасно, ФБР отслеживало всех их прихожан, а значит вполне могли сесть на хвост или даже сразу скрутить и увезти для вдумчивой беседы.
Но сейчас я в Европе и ноги меня сами понесли к церкви.
Давно я здесь не был. Я остановился возле резных двухстворчатых дверей, сдернул с головы дурацкий берет и перекрестился. В храме в это предобеденное время было безлюдно, если не считать женщину, которая выдавала свечи, причем их можно было получить совершенно бесплатно, но я все же бросил несколько франков в ящик для пожертвований.
Остановившись напротив иконостаса возле нужного столика, я вновь перекрестился. Молитва вспоминалась тяжело, много лет ее не повторял. Так погрузился в воспоминания, что не заметил, как ко мне подошли.
Сын мой, у тебя какая-то беда?
Чуть было не ответил по-русски. Уже даже рот открыл, но вовремя вынырнул из транса, в который неожиданно для себя погрузился.
Мазнул по священнику взглядом, на всякий случай, запоминая его и, не прощаясь, покинул церковь.
Пора было возвращаться в отель. Вечером меня ждало еще одно дело, подготовкой к которому я начал заниматься еще в Бельгии. Благо, в замке Риверьен из-за размещения в нем гоночной команды была организована неплохая мастерская.
Для того чтобы передать весточку в Советский Союз я выбрал забаву моего детства авиамодель с резиновым двигателем. В пятидесятых и шестидесятых годах этот вид авиамоделизма пользовался огромной популярностью, и многие советские мальчишки могли собственными руками собрать свой личный летательный аппарат тяжелее воздуха. Я не был исключением и, разумеется, не забыл, как должна выглядеть и работать такая авиамодель.
Собрал его за несколько часов. До лучших образцов она не дотягивала, всё-таки резиновый двигатель чемпионы этого дела, а авиамоделизм считался спортивной дисциплиной и по нему проводились чемпионаты мира, изготавливали несколько месяцев, одни шнуры должны были провести в масле не меньше тридцати дней. Но мне и не нужно было ставить рекорд по скороподъемности, высоте полета и времени нахождения в воздухе. Мне было не нужно, чтобы моя модель взлетела на сто с лишним метров и пролетела полкилометра, поэтому меня устраивали более скромные результаты. Единственное, огорчало, что провести натурные испытания я не мог. И без того, Кэрролл все пытался выведать, чего это я закрылся на несколько часов в мастерской. А Фрэнк Уилсон, запускающий на террасе собственного замка игрушечные самолётики привлек бы внимание намного большего количества народа, а людей из-за гонок по территории слонялось много. Поэтому пришлось ограничиться испытаниями в подвале и расчетами.
Вот сейчас и проверю, не ошибся ли я.
Приехав на такси в седьмой округ Парижа, именно там в особняке-отеле д'Эстре сейчас размещалось советское посольство, я сразу же пошел к дому, расположенному напротив нужного мне отеля. Консьержа удалось пройти без проблем: назвался курьером, а коробка в руках наглядно подтвердила мою легенду. Попасть на крышу тоже труда не составило. Ее никто не запирал, судя по стульям и столику, жильцы любили проводить здесь время.
Было уже темно, но звезды на небосклоне еще не засветили, зато в посольстве некоторые окна были освещены, они и служили мне ориентиром.
* * *
Сергей Александрович! подняв трубку телефона, сквозь недовольное ворчание жены Виноградов услышал напряженный голос товарища Куницына. Срочно спускайтесь! У нас ЧП!
Понятное дело, стряслось что-то серьезное, иначе чрезвычайного и полномочного посла СССР во Франции не стали бы бесцеремонным образом будить в пять утра.
Немедля Виноградов соскочил с кровати, быстро оделся и поспешил вниз.
Заходите, Куницын запер за послом дверь своего кабинета. Мы получили Послание! развернувшись к послу лицом, прошептал чекист. Ночью закинули на территорию с помощью вот этого, оба мужчины подошли к столу, на котором и лежал игрушечный летательный аппарат.
Вы открывали? сглотнув вязкую слюну, спросил Виноградов.
Вот и случилось то, о чем предупреждали в той прошлогодней грозной и странной директиве из Москвы, касающейся каких-то непонятных посланий, которые в любое время могут попасть в посольство или к сотрудникам посольства необычными способами.
Разумеется, нет! директивой было не только запрещено самим вскрывать послания, она обязывала информацию о них сразу же засекречивать.
Летите первым рейсом? Счастливого пути, пожелал посол чекисту.
Директива также содержала запрет на пересылку посланий по дипломатической почте. Их должен был незамедлительно доставить в Москву второй секретарь посольства.
Председатель КГБ Серов только сегодня вернулся из Англии, где лично обеспечивал безопасность Хрущева и еще не отошел от той нервотрепки, в которую был погружен последний месяц. Сперва планировал поездку, затем сама поездка не обошлась без сюрпризов.
Сложности добавило то, что Хрущев наотрез отказался лететь на самолете и, невзирая на уговоры председателя КГБ, решил идти в Англию на новейшем крейсере Орджоникидзе. Это его дурацкое решение и стало причиной последующих неприятностей.
Серов, еще в марте получил от резидента КГБ в Англии информацию о том, что разведслужбами Великобритании планируется какая-то акция против крейсера и боевых кораблей сопровождения, и в подтверждение уже на второй день пребывания советской делегации в Англии, а точнее в половине восьмого утра 19 апреля вахтенный мичман с миноносца Совершенный увидел в воде странную тень и буквально сразу на поверхность всплыл человек в маске для подводного плавания. Он попытался зацепиться за борт корабля, поскреб по нему руками, а затем ушел под воду. Проверка ничего не дала, пловца не нашли, но и на корпусах кораблей эскадры вражеских мин обнаружено не было.
Что это было так никто и не понял, британские коллеги ожидаемо заверили, что не имеют к произошедшему никакого отношения.
По возвращении в Москву Серова ждал новый сюрприз вновь объявился Пересмешник. И вот уже несколько минут председатель КГБ сидел за своим рабочим столом и немигающим взглядом смотрел на очередное его послание.
Этот ублюдок доставил ему слишком много проблем. Если бы из-за той утечки в западную прессу сняли Хрущева, то Серов лишился бы всего, не только должности, но и жизни. И угроза для него еще не миновала. Теперь он с тревогой ждал итоговый доклад комиссии, созданной для проверки данных, изложенных в докладе Никиты Сергеевича. Судьба Хрущева, а значит и Серова должна была решиться через год на очередном заседании пленума ЦК КПСС.
Серов решительно раскрыл послание и начал читать:
«Очень рад, что вы хоть и с опозданием, но все же прислушались к голосу разума и удовлетворили мою просьбу»
Контра! не совладав с нервами, выкрикнул председатель КГБ. Белогвардейская сволочь! Я до тебя доберусь, недобиток! На коленях передо мной будешь ползать!
Взяв себя в руки, председатель КГБ продолжил чтение:
«За послушание полагается награда»
Кровью харкать будешь! вновь последовала вспышка гнева.
«Дарую вам своей милостью богатое месторождение алмазов. Находится оно в Архангельской области близ поселка Поморье»
Алмазы? главный чекист смотрел на печатные строчки и пытался осмыслить только что прочитанное. Алмазы! его глаза предвкушающе загорелись, губы растянулись в хищном оскале, в голове начали зарождаться грандиозные планы.
«Найденных там камней хватит не только на восстановление Екатерининского дворца, но и на реставрацию других памятников архитектуры»
Что?! Какие к черту памятники!? В задницу себе их засунь! Гребанный беляк!
«Оправдаете мои ожидания, подарю нефтяное месторождение»
Условия, значит, решил нам ставить?! прохрипел от злости Серов. А вот это ты видел?! он показал невидимому собеседнику фигу.
Глава 5
Мистер Уилсон, я еще вам сегодня понадоблюсь? спросил меня Люк, когда встретивший нас в аэропорту Нью-Йорка автомобиль, Каллахэн прислал, остановился возле ставшего мне за два года родным особняка.
Нет, отдыхай, я забрал из рук помощника свои два чемодана, заполненные одеждой на все случаи жизни. Я ведь теперь не просто парень из Апстейта, я теперь величина мирового масштаба. Обо мне пишут статьи и снимают фильмы. Со мной ведут дела европейские монархи, меня жаждут заполучить в свою команду американские политики, меня добиваются красивые женщины по обе стороны Атлантики.
Фрэнк, ты опоздал к ужину, сделала мне выговор строгая домоправительница, плевав на мой высокий статус.
Я в самолете поел, отбрехался я, а заодно порадовал женщину, что готовить ей для меня не придется, и потащил два здоровенных чемодана вверх по лестнице.
Ваш дядя у своих питомцев, проинформировала она меня в спину. В отличие от соседки Пегги, Марта термитов тараканами не обзывала и вообще к работе доктора Уилсона относилась с уважением.
Спасибо! Можешь быть на сегодня свободна, отпустил я ее домой.
Тогда до завтра, Фрэнк.
Кое как доперев багаж до спальни, я рухнул на кровать с пониманием того, что пора изобретать чемоданы на колесах.
Где-то минут через пятнадцать ко мне заглянул дядя.
Ты спишь что ли? спросил он, увидев, что я лежу поперек кровати.
Думаю, я сел, от души зевнул и посмотрел на Брайана. Мятые брюки, растянутый свитер, растрепанные волосы и очки опять где-то оставил настоящий ботаник. Как в Канаду съездил?
Пока я катался по Европам дядя должен был слетать в Монреаль и договориться о сотрудничестве с Эмилем Ганьяном, изобретателем акваланга.
Все хорошо. Документы в кабинете. Пойдем туда, там все и расскажу.
Поездка дяди оказалась успешной, он привёз аж три проекта договора. Один на поставку двух дюжин аквалангов вместе со всеми необходимыми запасными частями. Второй на техническое обслуживание, фирма Ганьяна была готова выделить нам целую команду техников, а третий на обучение использованию новейших аквалангов Ганьяна.
Я изучал техническую документацию, а дядя продолжал мне рассказывать о поездке.
Эмиль утверждает, что его акваланги совершеннее, чем у Кусто. Он вообще назвал этого Кусто жадной коллаборационистской сволочью, дядя хохотнул.
Я не стал это комментировать, хотя в свое время читал, что о Кусто много кто отзывался не комплементарно.