Тебе она понравится, приободрил я сестру, тоже не без интереса ее рассматривая.
Стройная, красивая и бедно одетая, как почти все здесь. Серое пальто с воротником непонятного черного меха, вязанный берет, предположительно, с теплой подкладкой, в тон ему вязанные рукавицы и шарф. На ногах единственная фирменная вещь высокие кожаные сапоги.
Кто она хоть такая? не слишком поверила мне Клара.
Зовут Алина. Студентка, комсомолка и просто красавица.
Студентка, повторила за мной сестра, судя по тону первое слово из перечня ей не понравилось. А на что вы жить будете и главное где?
В квартире. Сейчас мы туда приедем и все увидишь, мы как раз подошли к моей машине.
Это твоя? удивилась она, когда я открыл дверь.
Садись давай. Сейчас я чемодан в багажник уберу и поедем.
В этот момент к «жигулям» подбежал мужик с огромными баулами и попытался засунуть их в мой багажник.
Командир, до центра! Плачу два червонца!
Не такси! грубо ответил я, с силой захлопнув багажник, сел в машину и дал по газам.
Ты чего это? Двадцать рублей на дороге не валяются, предъявила мне рациональная старшая сестра.
Нам с ним не по пути, отрезал я.
Даже странно как ты с таким подходом смог на машину накопить, усомнилась Клара, с интересом рассматривая салон изнутри, когда мы выехали на проспект. Кстати, сколько ты копил? ударилась она в подсчеты. Это ты что всю стипендию на нее откладывал? А на что жил? в ее голосе появилась тревога.
Да не переживай ты, улыбнулся я ей. Машина мне всего в две тысячи обошлась. Повезло.
Даже две тысячи для тебя сумма слишком большая.
У меня зарплата хорошая, еще премию недавно получил.
Тогда ладно, Клара приняла мои аргументы.
Приехали, объявил я, припарковавшись у подъезда.
Сестра вылезла из машины и начала осматриваться. От ее взгляда не ускользнуло ничего: дома, что стояли рядом, детская площадка, играющие на ней дети и их мамы с бабушками, которые, к слову, тоже проявили к нам интерес.
И какой этаж? спросила Клара.
Самый козырный третий.
Мы поднялись по лестнице, я открыл дверь и первой пропустил сестру. Она по-быстрому скинула с себя сапоги и в верхней одежде прошлась по квартире.
Две комнаты! удивленно резюмировала она. Ты получил двухкомнатную квартиру?!
Пока я здесь только прописан, но процесс получения хаты в единопользование идет.
Клара непонимающе на меня уставилась.
Все нормально, комнаты смежные, так что коммунальной квартира не будет, уверил я ее, помогая снять пальто. Ладно, приводи себя в порядок, а через час у нас ужин с будущими родственниками.
На важное событие Клара надела стильное трикотажное платье, умело наложила вечерний макияж и стала совсем похожей на мою мать.
Альберт, ты чего так смотришь? заметила она перемену на моем лице.
Просто соскучился, отговорился я и отвел взгляд.
Отличный костюм! похвалила она мой прикид и попыталась найти бирку. Это ГДР?
Это наше ателье.
Альберт, ты очень изменился, проговорила она, когда мы вновь оказались в салоне автомобиля. Квартира, машина откуда у тебя такая хватка?
Гены отца? дал я подсказку.
Альберт, наш отец Анатолий Чапыра! сразу как-то подобралась сестра, ее голос звенел, она словно чеканила каждое слово. Не упоминай о Взидрице при посторонних! Ты ведь не говорил невесте, что ты сын военнопленного? она пытливо заглянула мне в глаза.
Не говорил. Но вряд ли это останется для всех тайной, в поселке же о нас знают.
По документам мы дети Чапыры и точка! твердо произнесла Клара, закрыв тему.
К дому Митрошиных мы добирались в молчании. Всю дорогу каждый думал о своем. Я о выезде за границу. Слова Клары зародили во мне сомнения не помешает ли получить разрешение мое происхождение? Шафиров обещал, что проблем не будет, документы же готовит подразделение МВД. Но дело в том, что, обещая, он не знал о моем настоящем отце. Надеюсь, ОВИР эту информацию так и не получит.
Знакомство сестры с невестой и ее родителями получилось сердечным. Природная сдержанность Клары с лихвой компенсировалась эмоциональностью Светланы Григорьевны.
Теперь понятно в кого ты такой сухарь, не преминула шепнуть мне Алина, когда мы шли к накрытому столу.
А хозяйка расстаралась. Здесь были и деликатесы в виде тонко нарезанной сырокопченной колбасы, балыка и буженины, паштет из трески, аппетитный вид которому придавал зеленый лук, выращенный на кухонном подоконнике. Были здесь и салаты: всеми любимые «оливье» с «винегретом», а также домашние заготовки: маринованные грибы, которые собирал лично прокурор, соленые огурцы. Мы тоже внесли свой вклад, пополнив стол консервированными ярко-красными помидорами.
Сперва разговор шел о родственниках: Митрошины рассказывали о своих корнях, сестра кратко упомянула об умерших родителях. Митрошины не удовлетворились и зашли с другой стороны, начали выспрашивать о поселке, доме, где живет Кларина семья, о ее работе. Ее должность начальника отдела делопроизводства будущих родственников удовлетворила, как и должность бригадира ее мужа, то есть моего зятя. Сестра тоже осталась довольна тем, что будущая невестка оказалась не просто студенткой, но и дочерью прокурора.
В отличие от родителей Алине вообще было не важно, кто семья ее будущего мужа, ей больше хотелось побыть со мной наедине, и она то и дело показывала мне глазами на выход из гостиной. Я уже было уступил, но тут Светлана Григорьевна заметила наши переглядывания и прекратила это безобразие.
Алина! одернула она дочь. Лучше расскажи будущей золовке о своей учебе.
Борис Аркадьевич, можно вас, повел я головой в сторону кухни.
Митрошин кивнул и, прихватив недопитую бутылку коньяка, первым вышел из комнаты.
Чего там у тебя? спросил будущий тесть, когда мы расселись на табуреты вокруг стола и он разлил коньяк по стопкам, в кухонном шкафу только они нашлись.
Рассказ о Прошкиной и ее ушлых соседях занял минут пять, свою идею о возбуждении уголовного дела по статье «истязания» я изложил за минуту, еще столько же прокурор смотрел на меня задумчивым взглядом.
Какие к черту истязания? наконец, разродился он. Ты статью-то читал? Где в твоей истории систематическое нанесение побоев? Сам же сказал, что эту Прошкину никто пальцем не трогал.
В статье указаны не только побои, но и иные действия, носящие характер истязания, а также есть ссылка на 108 и 109 статьи, в которых сказано о мучениях.
Физических.
Слово «физических» там нет. Если бы дело касалось только физических страданий, то 113 статья как отдельная была бы не нужна. Все телесные повреждения у нас охватывают статьи 108 и 109. Но законодатель зачем-то ввел самостоятельную статью «истязания». Ввел-то он ввел, но не разъяснил как ее применять. На лицо пробел законодательства, и нам с вами нужно его устранить.
Митрошин подавился коньяком.
Постучав по его спине, я продолжил.
Борис Аркадьевич, у нас есть шанс изменить правоприменительную практику!
Альберт, вот почему тебе спокойно не служится? Зачем ты вечно лезешь во всякие дебри? То тебе залог подавай, но он хотя бы был предусмотрен кодексом. А вот твоих «психологических страданий» в кодексе нет!
А надо, чтобы были. Мы же с вами практикующие юристы, мы должны развивать право, устранять пробелы.
Альберт, повзрослей уже! И вообще 113 статья прокурорская! Ты здесь никаким боком.
Меня можно включить в следственную группу, тут же предложил я решение проблемы. Хорошо, давайте начнем с малого, пошел я на компромисс, раз уж прокурор принял мое предложение в штыки. Возбудим дело по 131 статье «оскорбление».
Сто тридцать первая? переспросил Митрошин. Но по ней нет необходимости проводить предварительное следствие. Ты опять не у дел.
Если прокурор признает необходимым проведение предварительного следствия, то я его проведу, не согласился я, приведя положения статьи 126 УПК РСФСР.
Да с чего вдруг я должен признать, что это необходимо?! его лицо покраснело от гнева.
Похоже я все-таки вывел будущего тестя из себя. Но отступать я был не намерен.
Потому что дело сложное, нужно проводить кучу следственных действий: допросы свидетелей, очные ставки, психиатрическую экспертизу потерпевшей. Кроме того, надо делать запросы, собирать характеристики, отдельные поручение всем службам давать. Нужно собрать по этим Горбуновым всю информацию, до которой только можно дотянуться. Может здесь имеет место уже сложившаяся преступная группа и серия однотипных преступлений.
Что-то тебя опять куда-то не туда понесло, удрученно помотал головой Митрошин. Опять серию захотел? Тебе мало было проблем?
Внеочередное звание это поощрение, а не проблемы, парировал я.
Мальчики, вы чего тут разорались? хозяйка дома открыла дверь кухни. Из-за ее спины обеспокоенно выглядывали Алина с Кларой.
Мы по работе! гаркнул на них Митрошин. Сейчас переговорим и вернемся!
Дверь послушно закрыли с той стороны. Слышен был лишь недовольный комментарий Светланы Григорьевны.
Эта работа их нигде не оставляет!
Борис Аркадьевич, мы же не можем бросить пожилую, одинокую женщину в беде, позволить совершиться преступлению, зашел я с другой стороны.
Ты следователь, Альберт, а следователи приходят, когда преступление уже совершено, а не перед этим.
То есть дождемся, когда Прошкину упекут в дурдом, заколют препаратами до невменяемого состояния, и только потом вмешаемся? Или вообще вмешиваться не будем. Хрен с этой Прошкиной, главное же не высовываться. Служить ровно, не спорить с начальством, не лезть куда не просят.
Довольно! Разошелся он тут, Митрошин отставил коньяк и буравил меня недобрым взглядом. Хорошо, возбужу я тебе дело по сто тридцать первой. Расследуй, раз тебе под хвост шлея попала. Но о сто тринадцатой даже не думай!
Глава 4
С утра Клара, выдав мне тысячу наставлений по питанию, здоровому образу жизни и правильному обхождению с невестой, ее острый взгляд старшей сестры вчера уловил, что работа меня интересует намного больше будущей жены, с чувством выполненного долга и обещанием непременно быть на свадьбе младшего братика, поехала домой. Я проводил ее до автовокзала, но автобуса ждать не стал, не хотел опоздать на оперативку.
Сбросив верхнюю одежду в кабинете, я прошел в общий коридор, где влился в куцый поток следователей, спешащих на утреннюю экзекуцию. В приемной положил на стол старшей группы учета свежевозбужденное уголовное дело для регистрации и поспешил за народом в кабинет Головачева, где временно прописался майор Курбанов. Временно, потому, что ходили слухи, что Головачев идет на поправку и уже в начале января порадует следственный отдел своим возвращением.
Альберт, вернись! окликнула меня Капитолина. Это что ты мне такое принес?
Уголовное дело, терпеливо объяснил я.
Вижу, что не приглашение на свадьбу, приложила меня сарказмом старшая учетчица. Обиделась, что я ее не пригласил? Так я вообще пока никого не приглашал. Отмашки от Алины и ее матери я еще не получал, организацией свадьбы они же занимаются.
Приглашение будет позже, невеста все никак с дизайном не определится, улыбаясь, парировал я.
Ты это сейчас на каком языке сказал, Чапыра? приспустила очки Капитолина и приморозила меня взглядом. И вообще не заговаривай мне зубы! Что за дело ты сюда притащил? Ты в курсе, что мы не расследуем оскорбления? В какую графу я по-твоему его должна засунуть?
Преступления против личности, сделал я подсказку.
Не умничай! Вот пока Руслан Тахирович мне указания не даст, я его регистрировать не буду!
То есть указания прокурора это просто каракули? уточнил я.
Не дерзи мне, Чапыра, хуже будет, предупреждающе понизила голос старшая группы учета.
Капитолина Ивановна, делайте как считаете нужным, моя улыбка и не подумала увядать.
В кабинет начальства я вернулся с настроением «будь что будет». Поздоровался с теми следователями, которых еще с утра не видел, плюхнулся в кресло и стал ждать взбучки от Курбанова.
Ожидание не затянулось.
Чапыра! майор зашел в кабинет потряхивая в руке злополучным уголовным делом. Я жду объяснений!
Пришлось, вставать и докладывать.
Не понял, какая еще старуха?! Какая соседка?! Да срать я хотел кто кого в запале сумасшедшей назвал! При чем здесь следствие? Нам своих дел что ли мало?! Ты теперь всякую маету со всего отдела будешь к нам тащить? Побои, клевету, мелкое хулиганство все соберешь?! все больше распалялся Курбанов.
А еще скоро по нашему этажу будут бродяжки с попрошайками табунами ходить, подлил масла в огонь Панкеев, который вальяжно сидел за столом по правую руку от начальства.
Какие еще бродяжки? позеленел майор, переведя взгляд на старшего следователя.
Статья 209 Уголовного кодекса тоже не требует предварительного следствия, по-холуйски преданно пояснил тот.
Лучше пусть Чапыра самогон сюда приносит, присоединился к вакханалии Сорокин. Руслан Тахирович, а давайте 158 статью себе заберем, внес он рацпредложение. Не все же участковым радоваться, и в нашем отделе должен быть праздник.
Каждый день, дополнил Войченко.
Вам бы только нажраться, тут же среагировала Акимова, сидевшая напротив Панкеева и рядом с Журбиной, которая сразу поддержала соседку:
И не важно чем!
Ну что же вы, Людмила Андреевна, так о своих товарищах? Сорокин осуждающе покачал головой. Мы, следаки ребята разборчивые, это опера глотают все, что горит.
Да вы нисколько их не лучше, синхронно зафыркали представительницы прекрасной половины следствия.
Молчать! майор сменил цвет лица на бардовый. Устроили тут балаган, сбавил он тон, но ненадолго, как только встретился со мной взглядом его голос опять пошел в рост. А все ты, Чапыра! Где ты там бардак! И что мне теперь с этим делать?! Курбанов вновь приподнял со стола злополучное уголовное дело и тут же швырнул его обратно.
Расследовать, товарищ майор, ответил я на заданный начальством вопрос.
Думаешь, тебе распишу? мстительно осклабился начальник. А хрен тебе! Панкеев дело расследовать будет!
Отличное решение, товарищ майор! Я сотрудник молодой и с тем объемом следственных действий, что предстоит провести, могу и не справиться.
Руслан, ты чего? встрепенулся старший следователь, спеси у него заметно убавилось, спина выпрямилась, а то сидел весь такой важный. С этим делом явно что-то нечисто, не зря же именно Чапыра его в отдел притащил. Я не намерен отвечать за его художества!
Все там чисто, я поспешил отгородиться от незаслуженных подозрений. Просто дело сложное, требует проведения множества следственных действий.
Это оскорбление-то? усомнился Курбанов. Остальные следователи, судя по их лицам, выражали с ним полную солидарность.
Предположительно дело многоэпизодное, дополнил я картину.
В смысле, соседка твоей старухи злостная матершинница и успела оскорбить весь дом?
Надо проверять эту версию, принял я предложенный план расследования.
Панкеев поперхнулся, видимо, представил, как будет ходить по квартирам и допрашивать жильцом.
А участковый с этим справиться не может? Без следователя в этом «сложном» деле никак не обойтись? Курбанов опять облил меня сарказмом. Второй раз за утро.
У меня есть еще одна версия, скромно признался я.
Не тяни! слились голоса Курбанова и Панкеева.
Истязание.
Это же прокурорская статья, опешил начальник.
Так точно! Вот мне и поручили проверить есть ли там состав истязания и если есть, то дело прокуратура заберет себе. Но теперь этим будет заниматься товарищ Панкеев.