И вот теперь мы подкатываем к парку и видим у каменной статуи героя Гражданской войны с десяток подобных клоунов. Кого там только не было: и черные размалеванные готы, и цветные хиппи, и панки в рванине, и металлисты в коже с жуткими рожами на футболках. Играют на гитарах, пьют пиво и водку. Почему-то всегда ересь всех направлений тянет друг к другу. Нам же только лучше: можно проучить оптом, а не выискивать эту мерзость поодиночке.
Когда микроавтобус влетел в парк и резко затормозил у памятника, подняв тучу пыли, неформалы недоуменно оцепенели, а гитары умолкли. Когда же распахнулась дверца и выскочили мы в черных бомберах, берцах, балаклавах с криком: «А ну стоять!», большинство рванули врассыпную. Парочка-тройка особенно агрессивных попытались сопротивляться, однако были тут же опрокинуты с ног и втоптаны берцами в грязь. Меня же интересовал в тот момент лишь один разодетый Попугай, наш новый дизайнер. Тот не убежал, однако и сопротивляться не пытался: просто сидел у постамента героя, держа гитару на коленях. Я кивнул на него Рафаэлю мол, надо этого прессануть. Когда я подбежал к нему и поднял кулак с кастетом, Попугай даже не зажмурился, а лишь посмотрел мне в глаза. И этот взгляд меня смутил: в нем не было ни страха, ни презрения. Скорее, была жалость.
Ну, что же ты смотришь? спокойно спросил он. Бей! Ты ведь за этим сюда пришел!
Я хотел было ответить что-нибудь резкое, однако вовремя опомнился: мы же работаем в одной конторе! Он ведь может узнать мой голос! А главное наше правило скрытность.
И что же ты, даже кулаков не поднимешь, чтобы защититься? Рафаэль левой рукой смял цветастый балахон у Попугая на груди, приподнял его, стукнул спиной о памятник. Ну давай же, дерись!
Мои принципы не позволяют мене отвечать насилием на насилие, ответил Попугай. Ведь так мы лишь порождаем еще большее зло.
Рафаэль словно остолбенел. Его готовая для удара правая рука опустилась. Я же вдруг ощутил опасность: он засомневался! А сомнение величайший враг праведника! И тут я не выдержал: несколько раз обрушил кастет на лицо расфуфыренного клоуна.
Уходим! Менты! крикнул подбежавший Уриэль. Он заметил у моих ног плюющегося кровью Попугая, наклонился к нему и сказал: Слышь ты, баклан! Если еще раз тебя в таком виде встречу пришибу! Вкурил?
И, схватив меня за рукав, поволок к автобусу.
Мир вам! сказал Попугай нам вслед разбитыми губами.
Рафаэль, который рванул было за нами, при этих словах вдруг остановился и растерянно обернулся. Но я втащил его в автобус.
Всю дорогу до храма мы, по обыкновению, обсуждали, как прошел рейд. Болтали все, кроме Рафаэля. Тот, как и накануне ночью, сидел молча, уставившись в окно.
О чем задумался? ткнул его в плечо Гавриэль.
Я и подумать не мог, что когда-нибудь еретик будет учить меня тому, что должна проповедовать наша вера, растерянно проговорил тот.
Наша вера учит нас сражаться со злом! жестко перебил я. И лучше пресекать его до того, как оно разрастется. А каких масштабов способно достигнуть зло, я видел лично. Ты ведь не был с нами в прошлом году на рейде в Красновке!
А что там было, в Красновке? спросил Гавриэль. Знаю, что в рейде участвовали только высшие посвященные Братства и информация не для лишних ушей И все-таки, что ты там видел?
Я видел оживший кошмар! И не дай Бог кому-нибудь из вас встретить такое! С другой стороны, может, и полезно посмотреть. Тогда бы уж точно перестали сомневаться в пользе нашего дела.
И, сказав это, я глянул на Рафаэля. Тот снова отвернулся к окну. Когда же приехали к храму, он, не заходя в него, ушел домой. Магистр, который, по обыкновению, дожидался нас на крыльце, заметил это и проводил его подозрительным взглядом. «Сейчас он спросит меня, что с нашим братом. И что я должен ответить?» в панике подумал я. Ведь Рафаэль мой лучший друг! Однако отвечать не пришлось. Отец Пейн лишь вздохнул и молча ушел в храм.
Переодевшись в подвале бывшего кинотеатра в повседневную одежду, я достал из кармана плаща телефон. На нем оказалось пять пропущенных звонков, все от журналистки Жени. Я тут же перезвонил.
Добрый вечер, услышал я в трубке знакомый голос. Ты все еще хочешь пообщаться с моим информатором? Он звонил охраннику, сказал, что сегодня придет. Времени мало. Поторопись!
Еду!
Я попросил отца Годфри подбросить меня до общаги.
Что ты думаешь о Рафаэле? спросил тот, когда мы отъехали от храма.
Я старался не смотреть на него, чтобы не выдать своих сомнений. Отец Годфри был одним из самых влиятельных братьев нашего Ордена, одним из отцов-основателей. Когда-то именно он вместе с магистром создавал Братство Света. Помимо других обязанностей в храме, его задачей было возить нас на рейды. Сам он в драках не участвовал: его функцией была эвакуация. Я понимал, что с такой простой задачей мог справиться кто-нибудь попроще, не такая важная шишка Ордена, и подозревал, что магистр неспроста поручил это дело именно ему. Полагаю, главным делом отца Годфри было наблюдение за нами.
Рафаэль верный воин Света! твердо ответил я.
Да? Отец Годфри пристально глянул на меня. А вот наш магистр, похоже, сомневается в его преданности. Надеюсь, напрасно
Я промолчал. Мне и без того тяжело было гнать от себя сомнения насчет Рафаэля. Мы пришли в Братство одновременно, когда нам было по двенадцать лет, и сразу стали не просто друзьями братьями. Сближало нас еще и то, что мы оба пришли в Орден ради установления Высшей Справедливости. Правда, меня привело в Братство Света одно-единственное желание возмездие. Я пришел сюда, чтобы поквитаться за твою смерть, Рита. Я ведь покаялся отомстить! Рафаэль мыслил более масштабно. Он вырос в очень религиозной семье и считал, что лишь верой в Христа спасется человечество. А потому нужно непременно помешать Темным силам, которые переполняют мир и стараются лишить людской род спасения. Зато методы, как этого добиться, мы оба приняли одинаковые: ересь нужно карать беспощадно!
Когда я выбрался из микроавтобуса, уже смеркалось. Подойдя ко входу в общежитие, позвонил журналистке:
На месте!
Отлично! ответила та. Он еще не приходил, сижу на проходной, жду. Так что ты там, на улице, смотри в оба. Не проворонь! Я дам знать, когда он появится.
Я отошел в тень растущего неподалеку дерева и принялся рассматривать каждого, кто входит в общежитие. В основном это были компании припозднившихся студентов, навеселе возвращающихся домой. В общежитие вошел какой-то мужик в шляпе и сером пиджаке. «Вряд ли это информатор, решил я. Женя говорила о молодом человеке. Этому же на вид лет сорок. Видимо, отец какого-нибудь студента»
И вот, наконец, появился подходящий кандидат одиноко бредущий парень в голубой джинсовой куртке и надвинутом на лицо капюшоне черного балахона. Наверняка это тот, кого я жду! Он быстро подошел ко входу, с подозрением посмотрел по сторонам и вошел в общежитие. Я приготовился. И, едва распахнулась дверь, схватил появившегося на пороге человека, оттащил в сторону, прижал к стене.
Что вы себе позволяете? взвизгнул тот.
Я же с удивлением обнаружил, что передо мной тот мужик в сером пиджаке и шляпе.
Прошу прощения, нервно бросил я. Иди своей дорогой!
Мужик хотел было снова возмутиться, но, перехватив мой свирепый взгляд, поспешно удалился, озираясь, придерживая шляпу и причитая что-то вроде: «Молодежь пошла». Но мне было плевать: в руке у меня снова завибрировал телефон.
Слава, ты там? услышал я в трубке. Похоже, он здесь! Уже уходит! и подтвердила мою догадку: На нем синяя джинсовка. Не пропусти
Пока она говорила, я заметил, что названный персонаж уже покинул общежитие и теперь поспешно удаляется в сторону сквера. У меня машинально сжались кулаки, но я напомнил себе: «Ты обещал вести себя мирно!»
Эй, парень! Я поспешил за информатором. Есть минутка?..
Обернувшись и увидев меня, тот рванул со всех ног.
В принципе, я ожидал такой реакции. Как еще должен повести себя человек, который уверен, что за ним охотятся маньяки, а тут вдруг его окликнул незнакомец? Но меня это не беспокоило. В том, что я его поймаю, не сомневался: у меня в школе был разряд по бегу.
Однако, к моему удивлению, этот на вид щуплый парнишка рванул от меня с такой скоростью, что сдал бы, наверное, на мастера спорта. Куда там с моими разрядами Я бежал изо всех сил, но, несмотря на все потуги, только отставал. «Уйдет же, зараза! билась в голове мысль. Надо было схватить его сразу да треснуть пару раз о стену, а потом уже разбираться, что да как»
К моему счастью, я сообразил, что информатор бежит к гаражному массиву, который начинался сразу за сквером. Эти гаражи я знал, как свой дом родной. Я вырос в районе неподалеку, и в детстве это было наше любимое место для игр. В гаражный массив был всего лишь один въезд, а дальше сплошной тупик. Конечно, можно забраться на гараж или перелезть через забор, но на это потребуется время. Я же ему времени не дам!
Увидев, как информатор скрылся в гаражах, я не побежал за ним, а поспешил к железной тумбе, стоявшей неподалеку, по которой мы еще пацанами забирались на крышу. Но тут меня снова ждала неудача: мой длинный плащ зацепился за какую-то торчащую арматуру. Пока я выпутывался потерял время и, оказавшись наверху, понял, что опоздал: информатор уже добежал до дальнего забора. Вот-вот перелезет, и тогда только его и видели
«Господи, молю тебя, помоги!» прошептал я. И Господь услышал мои молитвы! Информатор вдруг остановился, озираясь и прислушиваясь. Видимо, подумал, что ему удалось скрыться от погони. Более того, он решил не карабкаться через забор, а поплелся обратно к выходу из гаражей. Тут я, конечно же, не упустил такой шанс. Подкравшись по крыше поближе, я прыгнул с гаража прямо ему на голову и сбил с ног.
Признаться, первым желанием было хорошенечко отделать этого бегуна. Я уже занес кулак, чтобы от души треснуть ему в ухо, да только снова вспомнил обещание никакого рукоприкладства. А зря! Только я собрался начать мирный диалог, как информатор резко извернулся и со всей мочи зарядил мне локтем в пах. От мужика я мог ожидать всякого, но только не такого подлого удара. Я согнулся, однако негодяя из рук не выпустил. Наоборот, покрепче сжав джинсовую куртку, я вознамерился все-таки пару раз двинуть ему коленом по почкам. Но не успел. Этот подонок выскользнул из рукавов, после чего я увидел лишь, как он перемахивает через забор. Я же так и остался корчиться на земле посреди гаражей с его джинсовкой в руках.
«Чтобы я еще раз послушал девчонку!.. сетовал я на свой провал, возвращаясь к общежитию. Никогда не отступай от правила: сначала бей, а потом разговаривай!»
У общежития я увидел спешащую мне навстречу Женю. На ней были светлая футболка и такая коротенькая юбочка, что я в первое мгновение позабыл и о бегуне, и о своем провале. Но тут же опомнился, отвел взгляд и пристыдил себя за невольно возникшие грешные мысли.
Привет! прощебетала Женя, поправляя лямку болтающейся у нее на плече дамской сумочки. Ну и как, поговорил с информатором?
Поймать-то его поймал начал я и даже попытался оправдаться: У меня в школе был разряд по бегу! Да и в гаражах этих я ориентируюсь отлично
Но что-то пошло не так, тут же разочарованно догадалась журналистка.
Удрал, гад! с досадой признался я. Дерется как девчонка!
Хреново, вздохнула Женя. Думаю, теперь он сюда больше ни ногой. Ведь поймет же, что не без моей помощи на него вышли. И зачем только я согласилась!
Извини, промямлил я. Что тут скажешь? Облажался! Хотя тут же успокоил себя тем, что облажался по ее вине: нечего было убеждать меня обойтись без кулаков!
Ладно. Женя махнула рукой. Что сделано, то сделано. Лица его ты, конечно, не разглядел?
Какое там В темноте, да и капюшон этот дурацкий
Как же мы его теперь найдем?
Какое-то время мы оба молчали.
Что-то прохладно, сказала она.
«Еще бы, как-никак начало мая!» подумал я, снова глянув на ее голые коленки. И сразу отвернулся, пообещав себе: «Вернусь в храм врежу себе сорок плетей, чтобы контролировал мысли и не пялился куда не следует!»
Может, дашь мне накинуть это? Журналистка кивнула на джинсовку информатора.
О, конечно.
Я накинул куртку ей на плечи и сразу отдернул руки. Женя заметила это и окинула меня лукавым взглядом:
Ах, ну да. Вам же нельзя к женщинам прикасаться.
Прикасаться можно, проворчал я. Но не более того.
А что, разве сейчас был намек на что-то большее?
Я почувствовал, как краснею, и возблагодарил Небеса, что уже стемнело. Признаться, у меня совсем нет опыта общения с девушками. И ни разу не было близости. Как ты помнишь, Рита, когда тебя не стало, мне было всего двенадцать. Магистр Ордена после твоей смерти взял сироту под свою опеку. Так я оказался в Братстве Света. Отец Пейн сразу же объяснил мне, что истинный воин Света должен быть избавлен от греховной связи с женским полом. И неспроста. Пример был перед глазами: некоторые из наших братьев тех, кто основывал Орден, были женаты, имели семьи. Это делало их слабыми. Порой возникали ситуации, когда воин Света начинал разрываться между верой и близкими. И далеко не всегда выбор был в пользу веры. Истинный воин Света должен быть свободен и независим от мирских сует. Потому, когда принимали новых членов в Братство, обет безбрачия стал одним из условий вступления.
Чего задумался? спросила Женя.
Я вздрогнул, когда ее рука легла мне на плечо.
Ладно, расслабься. Тебе все равно со мной ничего не светит. У меня «более того» еще заслужить надо!..
И вдруг она вскрикнула, извлекая из кармана куртки какую-то бумажку:
Гляди, а это что?
Я поспешно схватил ее находку, больше радуясь, что это повод сменить тему разговора. Подошел к фонарю, что светил у входа в общежитие. Это оказался билет на поезд.
Это же его! И прочел на билете: Погорск Красновка.
Красновка! При виде этого названия меня пробрал озноб.
Я знаю, где это, сказал я. Поселок километрах в ста отсюда.
Что, приходилось там бывать?
Приходилось. Я снова невольно содрогнулся. Пугливым меня не назовешь: я повидал в жизни много опасных вещей. Но то, что мне пришлось испытать год назад в Красновке
Там и фамилия есть, отвлекла меня Женя от мрачных воспоминаний.
На билете действительно оказались фамилия и инициалы: «Боренко У. М.».
Странные какие-то, заметил я. Что-то не припоминаю мужских имен на «У».
Быть может, это не русское имя, пожала плечами Женя. Да и вообще, мало ли как его родители могли назвали. Сейчас модно давать всякие необычные имена: Уильям, Ульф, Ульян Или Упырь!
При этом слове я опять вздрогнул. Что ж, если след ведет в Красновку поеду и туда. Хоть и давал себе зарок, что больше ни ногой в этот жуткий поселок
«Кстати, возможно, и ехать никуда не придется, вдруг сообразил я. Раз билет у нас, значит, информатору понадобится новый!»
Гляди, тут указано время отправления поезда, ткнул я пальцем в билет. Отправляется в двенадцать десять.
Ага! запрыгала от радости Женя. Мы успеваем! Вперед, на вокзал?
Я снова окинул взглядом легкое не по погоде одеяние журналистки.
Может, зайдешь в общагу переоденешься? Ночь, как-никак
Времени нет! Поспешим!
И Женя побежала к дороге. Я какое-то время наблюдал за грацией ее бега. А когда вдруг понял, на что именно смотрю, зло выругал себя: «Да перестань же на нее пялиться! Да уж, тут просто плетьми не отделаешься!..» И, ругая себя, угрюмо поплелся следом.
Увидев на обочине голосующую молоденькую девушку в короткой юбочке, тормознул первый же водитель.
Куда едем? промурлыкал он, опустив стекло и оценив прелести Жени пошлым взглядом.