Прошу меня простить, наконец произнес он и слегка кивнул. Меня зовут Линвуд.
Рада с вами познакомиться, лорд Линвуд, наигранно-официальным тоном ответила она.
Взаимно, мисс Фокс.
Стоило ей заслышать его густой, точно шоколад, голос, как кожа тут же покрывалась мурашками. Мысленно собравшись и ненадолго задержавшись взглядом на его губах, она снова посмотрела ему в глаза:
Вот мы и представлены должным образом.
Верно, согласился он.
Венеция взглянула на него и ее лицо озарилось соблазнительной улыбкой.
Поэтому можете рассказать мне о том, что у вас на уме.
Вам об этом узнать совершенно не захочется, лорд Линвуд, уж поверьте мне.
Touche[2][3], мисс Фокс. В его голосе слышалось легкое удивление, хотя лицо оставалось непроницаемым.
Изогнув губы в легкой усмешке, она опять вернулась к созерцанию лондонских улиц.
Что привело вас нынче вечером в зеленую комнату? Никогда вас там раньше не видела.
Я сопровождаю своего друга лорда Рейзби. Выражаясь вашими словами, он жаждет быть соблазненным или, точнее, сам выступить в качестве соблазнителя.
А вы?
А я не ищу себе любовницу, мисс Фокс.
Так же как и я покровителя.
В ее глазах сквозило холодное презрение.
Хоувик и Девлин придерживаются на сей счет иного мнения.
Они заблуждаются.
Она наградила собеседника еще одним стальным взглядом. Линвуд посмотрел ей в глаза и, немного помедлив, спросил:
А если бы я пришел сюда специально, чтобы дождаться вас?
Мы с вами вдвоем в темноте. Она слегка изогнула бровь. Кто знает, что могло бы случиться?
Не шевелясь, они продолжали взирать друг на друга во мраке. Венеция, истинное воплощение соблазна и чувственного приглашения, стояла неподвижно и очень тихо. На губах и в глазах притаилась едва заметная, но многообещающая улыбка.
Дверь балкона открылась.
Линвуд, я Рейзби резко остановился при виде Венеции. Прошу прощения, я не подозревал.
Приношу свои извинения, джентльмены. Только теперь ей удалось разорвать зрительный контакт с Линвудом и присесть в реверансе. Лорд Линвуд. Она в последний раз посмотрела на него, затем перевела взгляд на Рейзби. Лорд Рейзби. Проходя мимо Линвуда, наклонилась к нему и, вдохнув запах его одеколона, чуть слышно прошептала: До следующей встречи, милорд.
Миновав Рейзби, Венеция прошла в зеленую комнату, ни разу не оглянувшись, хотя и ощущала на себе тяжелые взгляды обоих мужчин.
Именно с этого все и началось.
Глава 2
Даже когда Венеция вернулась в комнату, закрыв за собой дверь, ее сердце продолжало гулко колотиться.
То, что произошло между ней и Линвудом, у нее не случалось прежде ни с одним другим мужчиной. Он оказался совсем не таким, каким она его представляла. Да, мрачен и опасен, но одновременно было в нем нечто тревожащее и очаровывающее. Она постаралась тут же пресечь эту мысль, не желая признаваться даже самой себе в чувствах, испытанных ею при взгляде в глаза Линвуда. Теперь слишком поздно что-либо менять. В любом случае она не собиралась отступать от плана, первая часть которого уже осуществилась, они познакомились, семена посеяны. В следующий раз будет проще иметь с ним дело, теперь-то она уже знает, чего ожидать.
Ты в порядке, Венеция? прошептала Элис, всматриваясь ей в лицо.
Венеция тут же выдала успокаивающую улыбку, маскирующую истинные чувства.
Ну разумеется.
Сегодня у Хоувика с Девлином появились соперники. Элис взглядом указала в угол комнаты. Новые поклонники.
Проследив за взглядом подруги, Венеция увидела группу мужчин. Одни держали в руках большие букеты цветов, другие шампанское. Рассматривали ее высокомерно и похотливо, их лица раскраснелись от чрезмерного количества выпитого спиртного. Мужчины, привыкшие обладать женщинами и держать власть в своих руках. Мужчины, над которыми теперь и у нее появилась некая власть. Она не имела права самоустраниться ни ради себя, ни ради какой-либо другой актрисы. В этом она не солгала Линвуду. При мысли о нем ее тело снова содрогнулось, как воды спокойного озера, растревоженные брошенным в него камнем.
В этот момент Линвуд и Рейзби, словно услышав ее мысленный призыв, проскользнули в комнату с балкона. Взгляд черных глаз Линвуда скрестился через комнату с ее взглядом и задержался чуть дольше положенного. Ее сердце на мгновение запнулось, хотя это конечно же осталось незамеченным. Внешне она по-прежнему оставалась столь же собранной и уверенной в себе, что и всегда, умение, приобретенное за долгие годы упорной практики.
Линвуд слегка кивнул ей. Она в ответ чуть заметно улыбнулась, после чего намеренно сосредоточила внимание на Элис под его пристальным взглядом.
Они идут сюда, сообщила Элис, неотрывно глядя на стоящих в углу джентльменов.
Венеция кивнула. В этом заключалась ее работа. Она превосходно с ней справлялась и получала хорошие, очень хорошие деньги, позволяющие вести тот образ жизни, который она хотела. Одним-единственным взглядом она, оставаясь хозяйкой положения, могла прервать беседу, если та выходила за рамки дозволенного. Блистала и очаровывала, не изменяя своим твердым принципам, и пыталась научить тому же Элис.
Осторожнее с Куигли, он не так безобиден, как кажется, предупреждающе шепнула она подруге.
Выбросив Линвуда из головы, Венеция повернулась к ищущим ее внимания мужчинам, и вечер пошел своим чередом.
Два дня спустя на балу у виконта Буллфорда Линвуд снова заметил загадочную Венецию Фокс. Он любовался ее миндалевидными глазами и играющей на губах завлекающей улыбкой. В ее походке определенно прослеживалось что-то текуче-кошачье. Мужчины провожали ее жадными взглядами, но она либо не догадывалась об этом, либо не придавала значения. Венеция показалась ему расслабленной и изысканной соблазнительницей, однако совсем не такой, как он представлял. Не вульгарная, готовая на все, скорее дразнященедоступная. На ней было платье цвета красного вина, шелк которого переливался в свете камина, глубокий полупрозрачный красный, выгодно подчеркивающий ее черные волосы и белоснежную, с жемчужным сиянием кожу.
Линвуд наблюдал за тем, как Венеция приветствует сначала Рейзби и Монтейта, затем Буллфорда и Девлина с Хоувиком, поочередно флиртуя с каждым из них, если это можно так назвать, ведь, несмотря на блеск в глазах, она всех удерживала на расстоянии вытянутой руки. Именно Венеция Фокс являлась хозяйкой положения. Хотя вокруг нее толпилось множество мужчин, ни одному не позволялось дотрагиваться до нее, как бы сильно им того ни хотелось. Неудивительно, что за нее назначали столь высокую цену. Линвуд вспомнил ее соображения об иллюзиях и о том, что легкое заигрывание с гостями часть ее профессии. Подобные игры считались очень опасными для любой женщины, а для такой красавицы и подавно.
Он наблюдал за ней, потому что она была обворожительна, а еще, разговаривая с ней, он позабыл о других, более мрачных событиях своей жизни. Именно из-за нее он здесь, хотя и не намеревался развивать отношения.
Их взгляды на мгновение встретились, после чего она снова повернулась к мужчине, с которым до этого беседовала.
Дождавшись, когда Венеция ускользнет на балкон, Линвуд последовал за ней, нашел ее у балюстрады всматривающейся в залитый лунным светом сад. Не говоря ни слова, подошел к ней и тоже стал смотреть вдаль.
Нам нужно положить конец таким встречам. Она не обернулась. В голосе звучала насмешка. Поползут слухи.
Вы боитесь слухов?
Напротив. Вам отлично известно, я должна их всячески поощрять.
В таком случае вам следует радоваться моему присутствию.
Вот как?
Она повернула голову и встретилась с ним взглядом. Линвуд не сумел понять по ее интонации, рада она его видеть или сердится. В ее глазах светилась некая холодность, постепенно угасшая. Она выгнула бровь, будто спрашивая, не намерен ли он уйти. Он положил руки на плоское ограждение балкона. Довольно улыбнувшись, Венеция снова принялась рассматривать окутанный мраком сад. Ее губы не походили на маленькие розовые бутончики, которые Линвуд так любил в женщинах, скорее, были полными и страстными, навевающими мысли об эротических наслаждениях, которые они могут ему доставить.
Еще одно убежище? поинтересовался он.
Вам известны все мои секреты, лорд Линвуд.
Не все.
Верно, не все, согласилась она, поворачиваясь и глядя ему прямо в лицо. В ее глазах промелькнуло и тут же погасло некое выражение, которое он не сумел понять. У меня их очень много.
Я заинтригован, мисс Фокс.
Он не кривил душой. Венеция была самой известной и востребованной актрисой Лондона. Ослепительной и притягательной и одновременно холодной. Репутация опережала ее. Линвуду еще не приходилось встречать женщину вроде нее.
Моими секретами или мной самой?
И первым и вторым. Но мне казалось, льстивые речи нужно приберегать для зеленой комнаты.
Венеция рассмеялась. В лунном свете ее глаза под изящными бровями казались серебристыми, а кожа бледной и совершенной, точно фарфор.
Я поведаю вам один из своих секретов в обмен на один из ваших, произнесла она хрипловатым манящим, как у сирены, голосом, смело глядя ему в глаза.
Молчание затянулось, возникшее между ними чувственное напряжение сделалось более заметным.
Их окружала темнота, столь же густая и непроницаемая, как тайны, которые Линвуд хранил в своем сердце и скорее унес бы с собой в могилу, чем поведал кому-нибудь.
В самом деле, мисс Фокс? Вы согласны раскрыть мне свою самую страшную тайну в обмен на мою?
Она посмотрела в чернильно-синее небо, усеянное крапинками звезд, снова перевела взгляд на Линвуда. Ее глаза, казалось, излучали сияние.
Нет, негромко отозвалась она, снова удивив его прямотой, я бы этого не сделала. А как поступили бы вы?
Думаю, ответ на этот вопрос вам уже известен.
Да
Похоже, у нас много общего.
Может быть, когда дело доходит до секретов. Она посмотрела прямо ему в глаза, поразив в очередной раз холодностью и отрешенностью. Сомневаюсь, однако, что вы способны охранять тайны столь же тщательно, как и я.
Боюсь, вы недооцениваете меня, мисс Фокс.
Уверяю вас, лорд Линвуд, это вы недооцениваете меня.
Звучит как вызов.
Я люблю вызовы.
В ее глазах полыхало пламя. Между ними снова воцарилось молчание, смешанное с желанием. Венеция стала смотреть в сад. Линвуд почувствовал возбуждение, подогреваемое стремлением лучше узнать эту женщину. Он внимательно всматривался в ее профиль, не в силах отвести взгляд.
Вы давали представление сегодня вечером?
Я даю представление каждый вечер. И каждую минуту каждого дня тоже. Эта цена, которую актрисе приходится платить, если она хочет стать знаменитой.
Сейчас вы тоже играете, мисс Фокс?
Разумеется, не колеблясь ни секунды, подтвердила она.
Он ожидал иного ответа, а ощутил на себе воздействие той власти, которую она имела над мужчинами.
Вы всегда говорите столь откровенно?
Я актриса, лорд Линвуд, потому никогда не бываю откровенной.
Она снова улыбнулась, вызвав ответную улыбку, столь редкую за последние несколько месяцев.
Что представляет собой настоящая Венеция Фокс?
Он никогда бы не осмелился задать этот вопрос ни одной другой женщине, ее же спросил, потому что действительно хотел услышать ответ.
Что вы имеете в виду?
Довольна ли она тем, что всегда пребывает в тени божественной актрисы мисс Фокс?
Божественной? Вы снова мне льстите.
А вы уклоняетесь от ответа.
В таком случае да, она очень довольна тем, что скрывается в тени.
Могу ли я с ней познакомиться?
Едва ли она сумела бы вас заинтересовать.
Почему бы не предоставить мне право самому судить об этом?
Линвуд заигрывал с ней, намереваясь продлить очарование, хотя в настоящее время ему было совершенно не до флирта и женщин.
Раскрыть душу перед незнакомцем?
Она изогнула изящную бровь и слегка подалась вперед таким образом, что взгляд Линвуда сам собой устремился к ее декольте, а перед мысленным взором предстала картина того, как она обнажает перед ним восхитительную грудь. Он понимал, она лишь играет с ним, как и со всеми прочими, но в данный момент ничуть не волновался. Эта женщина единственное, что отделяет его от горечи и ужаса собственных мыслей и воспоминаний.
Возможно, мы не всегда будем чужими друг другу, мисс Фокс.
Возможно, согласилась она, одаривая его чувственной улыбкой.
В ночном воздухе разлились чарующие чистые звуки музыки, доносящиеся из бального зала.
Волга, сказала она. Мой любимый танец.
Их взгляды встретились.
Боюсь, мисс Фокс, сегодня вечером я не танцую.
Да и как он мог, когда столько висело на волоске?
Венеция сделала несколько шагов ему навстречу и остановилась, едва не касаясь подолом платья мысков его ботинок. Склонила голову набок, загадочно глядя на него. Линвуду вдруг захотелось поцеловать ее, отведать на вкус ее губы, поддаться искушению, которое она воплощала. Он уже долгое время не был с женщиной. Но стоило лишь потянуться к ней, ощутить горькосладкий аромат апельсина, как она отстранилась и прошептала, лаская ему щеку своим теплым дыханием:
Это была не просьба.
Ее голос взволновал не только душу, но и мужское естество, воспламенив кровь.
Венеция отстранилась не сразу, несколько замешкавшись.
Думаю, как-нибудь после полудня нам стоит прокатиться в экипаже. Слова сами слетели с языка, прежде чем он успел осознать, что говорит.
Она посмотрела ему в глаза, омыв холодным синебелым блеском зимнего моря, влекущим и одновременно недостижимым. Линвуд тут же догадался, что она намерена отказать.
Может быть.
Сияние глаз стало жарким, но она тут же опустила длинные черные ресницы и зашагала обратно в бальный зал, чувственно покачивая бедрами.
Часы в маленькой гостиной пробили одиннадцать, когда Венеция наливала кофе сначала Элис, затем себе.
Отвечая на твой вопрос, скажу: да, вчера вечером все прошло хорошо, улыбаясь, ворковала Элис. Рейзби предложил мне содержание в тысячу фунтов в год за то, чтобы я стала его любовницей. И еще дом на Харт-стрит недалеко отсюда. Ты только вообрази! Мы бы тогда жили с тобой почти по соседству. А еще он обещал проследить, чтобы дом обставили самой лучшей мебелью. Уверена, это предложение не сравнимо с тем, что посулил тебе Хоувик, такая уйма денег мне даже не снилась.
Не стоит так уж превозносить предложение Хоувика, Элис.
До меня дошли слухи, что он предложил тебе десять тысяч фунтов.
Тебе ли не знать, что сплетням доверять не стоит.
И все же это должна быть значительная сумма.
Значительная, но не столь большая, как ты себе представляешь, солгала Венеция, думая о тех огромных деньгах, которые герцог Хоувик готов был ей предложить. Некоторые мужчины считали, что могут купить весь мир, стоит лишь сторговаться в цене. Она едва не скривилась от этой мысли.
И все же ты его отвергла.
Попивая кофе, Венеция тщательно обдумывала ответ. Отношение Элис понять несложно. Венеция же, руководствуясь личными соображениями, предпочитала выйти за рамки того, что считалось нормальным в профессии актрисы.
И что же ты ответила Рейзби?
Сказала, мне нужно время все обдумать. Прежде всего хотелось переговорить с тобой.
А сама ты как считаешь?
Не потребовать ли больше денег.
Венеция посмотрела подруге в глаза.
Не нужно на меня так смотреть. Элис отвернулась. Мне отлично известно твое мнение о женщинах, продающих себя мужчинам. Но тысяча фунтов в год не та сумма, от которой можно отказаться.