Если бы не бабушка Ро, которая не осуждала, но страдала вместе с ней, пыталась понять и помочь Ради нее Зои прекратила оставлять следы своей боли, но не смогла избавиться от нее. И ее живой и острый ум нашел новый, никому невидимый способ справляться с чувствами не дышать.
Погруженная в свои мысли, Зои, опустив голову, шла домой, в Архив, к своим реликтам и своему одиночеству.
«Может, солгать и признаться во всем, пусть обнуляют. Их право, подумала Зои, и сама же себя остановила. Но тогда настоящий убийца останется на свободе и сможет убить еще кого-то. Да и как я могу подвести бабушку? Она столько сделала, чтобы спасти меня, стольким пожертвовала. О, великий фотосинтез, наполни меня кислородом. Нет, я должна узнать, что произошло, я сделаю это. Я докажу им, что я не убивала профессора!»
Зои стояла перед ступеньками, ведущими в родное здание. Она забралась вверх, всматриваясь в старые мраморные плитки, откинула капюшон и, подняв взгляд, увидела молодого парня в светло-серой форме, стоящего у дверей.
Привет, произнес парень и улыбнулся.
Ой, простите, Архив сегодня был закрыт на несколько часов. Я писала это в Нейро. Вы долго ждете?
Ничего. Я только недавно пришел.
Зои замерла и всмотрелась в миловидное лицо, золотистые волосы, аккуратно уложенные гелем на правый пробор, в светло-карие глаза, которые настороженно смотрели на нее.
Лавр? осторожно спросила Зои.
Да, а ты Зои?
Зои кивнула и быстро прошла мимо него, отсканировала чип и открыла главные двери.
Пойдем, сказала она.
Зои первая вошли в просторный холл, а Лавр послушно последовал за ней.
Можем пойти в мой кабинет или на кухню, смущенно произнесла Зои, обернувшись к парню.
Как скажешь, ответил Лавр и оглядел холл. Здание старой эры. История.
Да, его основу укрепляли двести лет назад и оставили под Архив. Кроме того, он мощный собиратель энергии для поселения, как и здание Синтеза. Да и сносить такие махины уже нет возможности. Представляешь, какое облако пыли накрыло бы поселение при этом?
Даже не представляю, чуть улыбнулся Лавр.
У меня есть вода и напитки со вкусом кофе, чая и апельсина.
Нет, спасибо.
Она кивнула в знак согласия. Кто же захочет пить всякую химическую гадость? Наверняка у них в лаборатории есть синтетические более вкусные напитки.
Между ними повисла тишина. Они оба стояли и не могли придумать, что же стоит сказать. Лавр оживился первым и произнес:
Спасибо.
За что? уточнила Зои.
За твои слова. Мне было так одиноко и грустно эти дни. Все оставляли свои фальшивые послания, восхваляли его, чуть не плакали. Говорили о том, каким хорошим он был отцом. Но откуда они могли знать, каким он был? Они его не знали. И это было так
Не к месту.
Да, я бы хотел услышать «соболезную», «он был хорошим человеком» или «мне он помог в работе» или что-то искреннее.
Понимаю.
Да?
Моя бабушка умерла полгода назад. И меня завалили такими сообщениями, видео с закатами и всякой чушью. При том совершенно незнакомые люди. И только твой отец написал, что он счастлив быть ее другом. И это придало мне сил, словно мы поделили с ним боль утраты пополам.
Еще раз спасибо, Зои. Мне жаль твою бабушку.
Они замолчали.
Сегодня будет прощальный вечер, посвященный отцу. В Синтезе.
Зои грустно улыбнулась.
Ты должен справиться, ради него.
Да, но я бы предпочел исчезнуть, и он чуть улыбнулся.
Улыбка Зои стала менее печальной. Она смотрела на невысокого парня, чьи плечи поникли, глаза излучали тоску, уголки бледных губ сползали вниз к небритому уставшему опущенному подбородку.
Тебе надо побриться, надеть свою лучшую форму и пойти на прощальный вечер.
Да, так и сделаю. Прости, что пришел, не предупредив. Мне хотелось побывать в месте, где он потерял свою жизнь Перед тем как отпустить его окончательно.
Зои сделала глубокий выдох и машинально посмотрела на часы оставалось всего девять минут до смены. Она совершенно забыла, что вчера поставила дневной картридж, вместо суточного, чтобы сегодня отправить все пустые на заполнение. А еще эти мысли, плохой сон, переживания. Зои даже не заметила мигающую кнопку, не почувствовала вибрацию от баллона.
Вот же углекислый газ, выругалась Зои.
Что случилось? встрепенулся Лавр.
Прости, мой картридж, и Зои приподняла кофту, под которой яростно мигала красная кнопка. Глаза Лавра расширились от испуга.
О святой Лаврентий, у тебя есть запасной?
Конечно, он в кабинете. Подожди секундочку, я поменяю.
Да, конечно, беги скорее.
Она быстро прошла в свой кабинет, Лавр пошел за ней. Зои открыла ящик, достала контейнер со сменными картриджами, вытащила один, глубоко вдохнула остатки кислорода и поменяла картриджи. Достала контейнер с пустыми оболочками и с силой запихнула туда еще один.
Фух, периодически забываю про смену.
У тебя не приходит оповещение? удивленно спросил он.
Разовая вибрация и мигает лампочка на баллоне и часах, аккуратно сказала Зои.
А как же голосовое сообщение? И вибрация каждую минуту, а затем постоянная начиная с пятой.
Зои засмущалась.
У тебя сломан баллон или часы? Я могу помочь, написать или оставить заявку, если Техники на тебя не реагируют.
Нет, нет. Но спасибо. Я сама подкрутила кое-что.
Как это?
Да вот так получилось, замялась Зои. В определенный период времени меня очень раздражал голос оповещения и постоянная вибрация.
Что? Ты сама модифицировала баллон и часы? Отключила оповещение?
Ну, я подкрутила что-то, и Зои чуть сжалась, ожидая услышать неодобрения и нотации.
И ты не боишься? Ну сама знаешь чего.
Только немного.
Класс, Лавр широко улыбнулся и с интересом внимательно вгляделся в Зои. Ты не похожа на других, но мне это нравится.
Он посмотрел на часы.
А знаешь, приходи вечером на прощальный вечер. Он пройдет в главном офисе Синтеза.
Я не уверена, что мне можно.
Почему? Я покажу тебе лабораторию отца. Ты бывала у него?
Нет.
Вот, посмотришь. Заодно покажу мою работенку.
Меня не пустят в Синтез, грустно сказала Зои.
Это почему?
Второй статус.
О-у-у. Ты не похожа на человека второго статуса.
Так вышло, коротко ответила Зои и отвернулась.
Давай так. Я постараюсь добыть тебе приглашение. Если все получится, отправлю его тебе в Нейро. Договорились?
Зои пожала плечами. Когда-то она мечтала работать в Синтезе. Рисовала себе, как будет важно сидеть в какой-нибудь лаборатории и придумывать, как спасти человечество. Но, все уже в прошлом. Она давно уже не мечтала о карьере в Синтезе, о белой форме, о значке, который никогда не прикрепят ей на лацкан рубашки.
Лавр улыбнулся и выскользнул в двери. Зои пошла на кухню, сделала себе очередную отвратительную жижу на обед и съела ее. После чего вернулась в кабинет, открыла программу Архива и хотела заняться работой, но мысли крутились вокруг приглашения. Она бы очень хотела побывать на прощании. Увидеть людей, которые окружали профессора в том, чужом мире, пройтись по коридорам Синтеза, посмотреть, как ведут себя другие, почувствовать себя другой. Но если Лавр станет расспрашивать о смерти отца, что она ему ответит? Хотя этот разговор и так неминуем, она же сама ему написала. Но ей хотелось, чтобы он сначала узнал ее и понял, что она не могла причинить его отцу вред. Странно, что он сразу не набросился на нее с вопросами о смерти отца. Она бы на его месте так и поступила. Наверное, поэтому она не на его месте и не работает в Синтезе. Зои тут же вспомнила слова из ее досье: «агрессивная, степень желтая», «тяжело идет на контакт», «отсутствуют социальные черты», «эгоистична, степень красная», «гражданская ответственность, уровень минимальный», «предрасположена к преступлению». И ни одной положительной характеристики. Такие выводы сделал искусственный интеллект и бездушные аналитики, при присвоении ей статуса в четырнадцать лет. Не безосновательно конечно, а на основе бездушных данных, поданных из всех инстанций. Но программы не умеют чувствовать, как они могли понять, что творилось внутри Зои.
«И что я сделала, чтобы изменить свою жизнь? Прошла стабилизацию, реабилитацию, преобразование? Нет, я послушала бабушку. А еще назло программе взломала ее и прочитала свое досье. Я бы могла подправить характеристики, а может даже изменить статус. Но зачем-то сорвалась и выплеснула все свои мысли и планы бабушке Ро».
Зои вспомнила тот вечер, когда она, надрываясь, кричала и ходила по комнате, а бабушка сидела в кресле и только качала головой. Зои повторяла слово в слово все, что прочитала в досье. Слово в слово. И теперь они никогда не сотрутся из ее феноменальной памяти, будут вставать перед ней, гореть на внутреннем экране красным цветом. Они будут править среди тонны информации, которая хранилась в мозгу Зои. Она упала на пол, у самых ног бабушки и спросила:
Может мне стереть их из Нейро, поправить свое досье? Я смогу. Может не сразу, но я уверена Я пороюсь в информации и найду слабые стороны. Я все исправлю.
Зои, милая моя. Это незаконно, если тебя поймают, то обнулят.
Не поймают. Я сделаю так, что не поймают.
Бабушка закрыла глаза, из которых текли жгучие слезы.
Моя девочка, я знаю, что ты сможешь. Но эти слова уже внутри тебя. Ты никогда не сможешь их забыть, даже если исправишь тысячи таких досье.
Зои яростно вытирала свои слезы, которые стекали по пылающим щекам.
И, знаешь, это их досье ничто. Ты не такая. Я тебя знаю. Но
Зои внимательно смотрела на бабушку покрасневшими от слез глазами. Ее зрачки были больше и темнее обычного, что придавало ее взгляду невероятную глубину и горечь.
Если ты это сделаешь, изменишь данные, внедришь то, что ты хочешь, то будешь именно такой. Подтвердишь все, что они написали.
Бабушка Ро погладила Зои по черным блестящим волосам, взяла ее лицо в руки и поцеловала в лоб. Зои молча отдала бабушке свой планшет, который сделала сама из ненужных другим деталей и реликтов, подлежащих утилизации и больше никогда об этом не упоминала.
Зои сидела в одиночестве своего кабинета, обнимала лицо ладонями и пыталась представить, что под ними бабушкины руки. Слезы медленно потекли по щекам.
Глава 5
Уже через час Зои пришел пригласительный билет на прощальный вечер. Она хотела написать извинения и отказаться. Ей не место, среди этих важных людей. Но, проговорив сообщение, она услышала, как фальшиво оно звучит. Кроме того, ей нужно узнать хоть что-то о смерти профессора, или для начала о его жизни. Самый подходящий способ пообщаться с теми, кто знал его, работал с ним, дружил.
Зои стерла послание и посмотрела на часы, автоматически проверив время, хотя прекрасно знала, что меняла картридж всего полтора часа назад. Начало мероприятия было назначено на пять часов, а это означало, что у нее в запасе было не так много времени на сборы. Она знала, что на прощальные вечера нужно приходить в самой красивой и светлой форме. Но работа в Архиве не подразумевала форму. Зои пошла в комнату и открыла шкаф. Вся одежда, которую она приобретала в последний год была намного больше ее тела, и это казалось недопустимым. Форма или другая одежда должна облегать тело, показывая, что тебе нечего скрывать от других членов поселения. Почти все покрои официальных и современных нарядов были обтягивающими для женщин и чуть свободнее для мужчин, что было связано с анатомией и удобствами полов.
Она перебрала вешалки и поморщилась. Другого выхода не было. Достала свой бледно-фиолетовый праздничный облегающий костюм. Штаны фиалкового цвета, отливающие блеском синтетического материала, обтянули ее стройные длинные ноги. Кофта на несколько тонов светлее штанов, с серебренным блеском ткани и глубоким полукруглым вырезом, обволокла тонкую талию и небольшую грудь. Зои посмотрела на себя в зеркало. Бледная кожа, черные брови и ресницы, обрамлявшие голубые глаза и угольно-черные волосы, контрастирующие на фиалковом костюме. Губы стали бледнее, чем были год назад, да и тело тоже уменьшилось минимум на размер, а может и на два. Ей повезло, что полтора года назад бабушка Ро купила ей этот дорогой костюм из синтетической ткани, которая подстраивалась под формы, при этом, как говорила реклама в Нейро, эта ткань позволяла коже дышать. Они с бабушкой долго над этим смеялись:
«Если еще и кожа начнет дышать, то кислорода точно на всех не хватит».
Зои улыбнулась. Прошла в ванну, взяла баночку с гелем для волос, которым уже не пользовалась около года. Открыла, потрогала подсохшую массу, почувствовала небольшие комочки, но другого у нее все равно не было. Сделала ровный прямой пробор, взяла в руку достаточно геля, растерла по обеим ладоням и пригладила волосы на голове. И так несколько раз, и еще немного геля по всей длине. Она давно не стригла волосы и только сейчас заметила, что они уже доходят ей до лопаток. Волосы стали послушными, гладкими, ровными и неимоверно блестящими. Зои достала старый контейнер с косметикой и нанесла немного цвета на губы. Они потемнели, насытились бордовым цветом и как будто припухли.
Через час Зои стояла на проходной главного здания Синтеза. Ее сердце бешено колотилось, она сжала ладони в кулаки, чтобы не выдать нервозность. Сканер считывал чипы, выстроившихся в очередь нарядно одетых людей. Тут были и медики в форме бледно-желтого цвета и защитники в красно-бордовом и множество людей в белой форме. Они все казались расслабленными и спокойными, беседовали и обменивались приличными улыбками. Зои подошла к турникету и зажмурилась, ожидая, услышать писк. Она уже представляла, как все эти люди оборачиваются и смотрят на самозванку, которую поймали с поличным. Но двери турникета открылись, она выдохнула, скованно улыбнулась и пошла к эскалаторам за другими гостями. Поднялась, переходя от одной движущейся лестницы к другой, и так до четвертого этажа. По длинному коридору из стеклянных стен она прошла к широко открытой двери и вошла в зал, полный людей. Около дальней стены слева была голограмма профессора в полный рост, а на стене слева показывали с выключенным звуком записи его выступлений. Зои посмотрела на лицо профессора, его мимику, горящие глаза. и ком горечи перекрыл воздух.
Она подошла ближе к голограмме и всматривалась в его лицо, шевелящиеся губы, в то, как он размахивал руками.
«Интересно, о чем он рассказывает с такими открытыми чувствами наслаждения на лице?» подумала Зои и чуть улыбнулась.
Вскоре она заметила оценивающие ее взгляды. Многие из пришедших с интересом смотрели на нее и улыбались. Зои прошла к огромному окну, выходившему на центральный паровой фонтан, и встала около него. Ей было неуютно, казалось, что обтягивающая одежда сковывает тело, кожа под костюмом зудела с непривычки. Она сцепила руки за спиной, чтобы не позволять себе чесаться, и стала наблюдать за пришедшими. Через какое-то время появился Лавр, коренастый, в белой форме, осанка прямая. Ей даже показалось, что он намеренно выпячивал грудь вперед, отчего выглядил неестественно важным, несущим с гордо поднятой головой свое бремя. Мужчины пожимали ему руку, женщины обнимали и что-то шептали на ухо. У многих были тонкие прозрачные современные трубки, которые сливались с кожей, и показывались только у перегородки носа. Ее же трубка гордо шла от носа за ухо, а там скрывалась за волосами, на ремне ее обтягивающих штанов висел обычный круглый баллон, хотя у многих баллоны было не видно. Она отвернулась к окну, стараясь скрыть свои отличия.
Все это было не для нее. Она не должна была приходить сюда. Ей хотелось подойти к Лавру, сказать, что благодарна такой возможности, и сбежать. Но как она могла сделать это при всех? Показать себя, ту, кто никогда не сможет позволить себе безлимитных картриджей и невидимых трубок, ту, кому пожизненно присвоен второй статус, девочку из Архива ненужностей. Зои, подавшись порыву, резко повернулась, чтобы убежать, но врезалась в чье-то мощное высокое тело.