По-мужски, уточняет он с ироничной улыбкой.
Щеки против воли краснеют.
Да, не веду.
Но сегодня сейчас будто какой-то черт дергает меня за ниточки. Внутри меня все бурлит, и причина этому не тридцатиградусная жара.
Ладно, будущий адвокат, говорит все с той же иронией. Пошли купаться.
Я лучше останусь, киваю на стол с неразобранными продуктами. Иначе мы так до ночи не поедим.
Как хочешь, поцеловав мою щеку, он тихо добавляет рядом с ухом. Мне больше нравится, когда ты ведешь себя очень по-женски.
Положив свой телефон рядом с моим на стол, направляется на берег. Там сейчас все смешалось от брызг, криков и тел, перемешанных в воде.
Глава 3
Полина
Захар сто тысяч раз намекал мне на то, что мои профессиональные амбиции не стоят затрат энергии.
Что работать мне вообще не обязательно.
Я знаю, что рассчитывать на яркую карьеру в области юриспруденции мне не стоит, но это не значит, что я не буду пытаться построить хоть какую-нибудь. Никогда не считала, что будет легко, но это не значит, что я не буду пытаться найти свое место в жизни. Мне кажется, что без него я просто растворюсь в пространстве, ведь мой отец моя семья не всегда будет рядом.
Черт шиплю, поранив палец о вакуумную упаковку мясной нарезки.
Бросив ее на стол, подношу ранку к губам, понимая, мне тоже нужно в воду. Солнце припекает кожу так, что на ней останутся ожоги. Но не могу сдвинуться с места. Я будто вросла в песок у себя под ногами.
Внутри меня землетрясение, которое накатывает волнами. От этих толчков на шее испарина, а в голове бардак.
Он что, был в армии?
Все это время? Весь год?
Мне все равно. Это ничего не меняет.
Я люблю Захара. Да, люблю! Пусть он смотрит на некоторые вещи потребительски, только через призму собственных интересов, и иногда меня это злит, но это не делает его плохим человеком. Просто он не привык тратить время на обдумывание вещей, которые не касаются его лично, он точно знает, что главное в жизни это близкие люди. У него отличная семья, и да он хочет, чтобы я стала ее частью
Это терзает меня особенно сильно именно сейчас, когда из ниоткуда возник тот самый человек, рядом с которым я чувствовала себя так, будто дома. Чувствовала, как никогда в жизни!
К черту. К черту его!
Можно мне воды слышу тонкий голос рядом и поворачиваю голову.
Варя Матвеева смотрит на меня из-под своих пушистых черных ресниц глазами того же насыщенного карего оттенка, что и у ее старшего брата. Ее черные волосы собраны в мокрую косичку, ярко-зеленый купальник очень ей идет.
Сейчас хватаю из сумки-холодильника бутылку, чувствуя, как под кожу иголками забираются воспоминания.
Я тебя помню, говорит она тихо. Ты Полина.
В груди укол.
Плещу воду в стакан, улыбаясь, и отвечаю:
Я тебя тоже помню. Ты Варя.
Она улыбается, демонстрируя ямочки на щеках и отсутствие переднего центрального зуба.
Хочешь есть? спрашиваю, пока она пьет.
Угу кивает, захлебываясь.
Начинаю копаться, вскрывая нарезку и хлеб. Быстро сооружаю для Вари сэндвич, но роняю его на тарелку, когда слышу раздраженный голос за спиной:
Мне тебя что, к себе веревкой привязать?
Антон бежит к нам, стряхивая с кистей своих рук воду.
Я только попить отошла лепечет ему Варя.
Он возвышается над ней всем своим ростом. Над ней и надо мной тоже. Мокрые шорты прилипли к его ногам, край одной штанины уполз вверх, оголяя каменные мышцы бедра, которые напрягаются от движения.
Я сказал никуда от меня не отходить. Никуда, Варя. Больше не возьму тебя с собой, сверлит он глазами ее маленький лоб.
Я больше не буду!
Я тебе не верю.
Анто-о-он хнычет она.
Капли воды стекают по его лицу.
Эта прическа делает его черты такими резкими и непривычными, что в животе у меня шевелится новый табун проклятых мурашек. А может дело не в прическе, а в том, что он стал немного другим. Более жестким, даже его голос звучит жестче.
А может, у меня просто проклятые галлюцинации.
Единственное, что я могу сказать с уверенностью на внутренней стороне его правого бицепса появилась татуировка, которой раньше там не было, но я предпочитаю ее не рассматривать, упрямо отводя глаза от его тела. Тем более что он отрывает взгляд от лица своей сестры и смотрит на меня.
Мне приходится поднять подбородок, чтобы ответить на его взгляд, от которого теперь, в эту секунду, я ни за что не убегу, но глаза все равно предательски скатываются на прямую линию его губ с характерными фамильными особенностями. Его нижняя губа чуть выдается вперед, и это та фамильная особенность, которая его сестре не досталась, зато она есть у его матери
Мои собственные губы не двигаются, потому что секунду назад я успела поклясться себе в том, что ни за что не начну разговор первая.
Привет, произносит он наконец-то.
Не жестко, а хрипловатонизко. Так, что на моем затылке шевелятся волоски, а по ногам бегут мурашки.
Привет, отвернувшись, я беру с тарелки злосчастный сэндвич и вручаю его Варе.
Спасибо забирает его она.
Хочешь? вежливо интересуюсь у Матвеева, кивнув на раскрытые упаковки.
Нет, спасибо.
Я все равно принимаюсь делать новый сэндвич. Чтобы занять руки. Чтобы не реагировать на близость полуголого мужского тела, исключительность которого как в граните отпечаталась на моей подкорке.
Как он двигается, как касается, как выглядит без одежды и как он улыбается
Его молчаливое присутствие в метре от меня нервирует.
Какими судьбами? спрашиваю, посмотрев на него.
Он все еще смотрит. В упор смотрит на меня.
Выходные, как и у всех, говорит, окидывая взглядом пляж за моей спиной.
Мне вдруг становится этого достаточно. Вдруг понимаю, что его присутствие в метре от меня не просто нервирует, а выворачивает из кожи. С меня этого достаточно.
Понятно. Тогда отдыхай, оставляю в покое ни в чем не повинные продукты. Не буду мешать.
Ты не мешаешь, те самые хрипловатонизкие нотки опять щекочут мои нервные окончания.
На моем языке болтается вопрос. О том, где он был весь этот год. Но разве это важно?! Из армии тоже можно позвонить!
Была рада увидеть, вру и направляюсь к воде, собираясь проторчать там так долго, как только смогу.
Глава 4
Полина
Ты его знаешь? вопрос Даши заставляет меня отодвинуть полу своей шляпы, чтобы взглянуть на нее.
Сидя на соседнем лежаке, она пристроила на коленях подбородок, а ее глаза, которые она от меня прячет, смотрят туда же, куда и мои: на пирс, где уже минимум полчаса происходит настоящая вакханалия под руководством Стаса Дубцова. Парни сигают в воду, делая сумасшедшие сальто в воздухе, и сталкивают друг друга в озеро. Друг друга или всех, кто попадается под руку. Короткий крик Карины, девушки Дениса Фролова, в очередной раз эхом разлетается по берегу. Ее погружение сопровождается столбом брызг. Ее парень ныряет следом, сразу после того, как отправил в озеро Карину, а через секунду она появляется из воды, сидя на его плечах и хохоча.
Кого? спрашиваю, пряча за шляпой лицо и глаза.
У меня будто выросло шестое чувство, ведь я вдруг ни секунды не сомневаюсь в том, кто такой этот «он», о котором она спрашивает.
Того в красных шортах. Антона поясняет Даша.
В груди шевелится отвратительное, уродливое чувство. Притупленная злость на Дашу за то, что из всех из всех парней в радиусе километра она выбрала именно этого. И за то, что она имеет на это полное право, а я я ничего такого не имею. Я злюсь на себя. Злюсь. За то, что чувствую все это именно так. Вместо того чтобы вовсе ничего не чувствовать, я чувствую обиду на весь мир за то, что Даша имеет полное право интересоваться Антоном Матвеевым, а у меня такого права нет.
У меня нет на него никаких прав. И никогда не было.
Мои глаза находят те самые шорты. Впиваются в них злым взглядом.
Их хозяин ныряет в воду, войдя в нее так, будто полжизни провел в бассейне, а вынырнув, ждет, пока с писком «бомбочкой» рядом с ним в воду плюхнется маленькая Варя. Вид широкой улыбки на лице ее брата и его смех пробираются мне под кожу мурашками, заставляя затвердеть соски будто от холода.
Быстро перевожу глаза на свой педикюр, отвечая:
Немного.
Он красивый
Угу
У него есть девушка? спрашивает со смущением.
Я не знаю! Не знаю даже, откуда он здесь взялся! Я не в курсе, что его связывает с Денисом Фроловым, ведь у них не может быть общего круга общения. Я ненавижу свое ханжество, но это так. Денис из очень обеспеченной семьи, а Антон он из района спальных многоэтажек.
Мне было на это плевать. Я не могла сгладить эту разницу между нами, но я хотела попробовать!
Может, поэтому Даша безошибочно выбрала его среди других. Потому что она оттуда же. Из района спальных многоэтажек.
Не знаю. Лучше спроси у него сама, предлагаю, быстро вставая.
Что? Не-е-ет тянет страдальчески. Я не умею подкатывать к парням.
Может он сам к тебе «подкатит» предполагаю.
Собственные слова царапают горло, но я упрямо не собираюсь от них отказываться.
Поднимаю с лежака свой сарафан и надеваю его через ноги, чувствуя, что солнца с меня на сегодня хватит.
Черт она смеется, опуская лицо в ладони. Я, кажется, влюбилась. Его сестра учится в той же школе, что и моя. Представляешь? Она, вообще находка для шпиона Варя
Это точно бормочу еле слышно. Я пойду, посмотрю, как там наше мясо. За это время можно было поросенка зажарить
Тебе помочь? встрепенувшись, спрашивает Даша.
Внезапно меня злит еще и то, что она такая милая. Милая и добрая. Это я точно знаю, ведь мы уже три месяца вместе работаем. Она любит животных, занимается легкой атлетикой. Она бегунья в резерве университетской команды, и у нее потрясающая фигура. Уверена, ей не нужно прилагать усилия, чтобы парни к ней «подкатывали». Даже Дубцов, вместо того, чтобы пялиться на девицу, которую с собой притащил, пялился на ноги Даши.
О-о-о, твою твою мать!
Я просто хочу уйти. Я хочу уйти от нее подальше.
Нет, мотаю головой. Я сама
Это бегство, но об этом знаю только я одна. Махнув ей рукой, я втаптываю ноги в песок. Быстро иду к мангалу под навесом, где Захар вместе с Адамом жарит котлеты для бургеров.
Мой аппетит резко испарился.
Вряд ли я смогу хоть что-то проглотить. Это болезнь: терять сон и аппетит, стоит только Антону Матвееву объявиться в моей жизни. Когда-то я теряла их от счастья, а потом из-за чувства вины и горечи, которая не давала радоваться чему-либо вокруг себя.
Адам спрыгивает с разделочного стола, на котором сидел, с ленцой контролируя действия Захара, который переворачивает на гриле те самые котлеты.
Спина моего парня блестит от пота. Здесь, рядом с огнем, дико жарко.
Тело Захара в отличной форме. Он в детстве занимался футболом, и родители готовы были продвигать его карьеру, но ушел из спорта из-за травмы, а потом решил, что об этом не жалеет. Решил, что зарабатывать на жизнь головой ему нравится больше. Носить деловые костюмы и участвовать в конференциях, на которые в последнее время его отправляют регулярно.
Как дела? спрашиваю, утирая со лба пот.
Пот повсюду на моем теле от этого спринта по песку, который не выветрил из меня мою дурь.
Инспекция подоспела, салютует мне Адам. Я пошел купаться. Смени меня, предлагает занять свое место.
Вали уже, посмеивается Захар.
Повернув голову, он смотрит в мое лицо, чуть сощурив глаза. Они у него зеленые. Мне нравится цвет. Глядя в них, я пытаюсь уцепиться за эту зелень, чтобы выдавить, выбросить из головы другие глаза. Насыщенно-карие.
Захар начинает выкладывать котлеты на тарелку. Я тут же хватаюсь за булки, принимаясь распределять на них сыр и салатные листья. В четыре руки мы быстро сооружаем первую партию бургеров, которые несем к столу, куда Адам уже созвал желающих перекусить.
Двигаясь механически, я чувствую, как в разных местах покалывает кожу, потому что Матвеев тоже здесь.
Заняв один из свободных стульев и пристроив на своем бедре сестру, он тихо болтает с Кариной, и ее смех то и дело в меня ударяет.
Судя по всему, они отлично общаются, а я я даже толком не знаю, кто она такая.
Игнорировать то, что там, рядом с ними, вдруг оказывается и Даша, помогает лишь то, что Захар тянет меня за талию, усаживая на свои колени.
Выдохнув, я обнимаю руками его шею и прижимаюсь к ней носом, ища в его запахе чертово успокоение!
Я хотел купить тот дом, который ты продавал в прошлом году, обращается он к Денису Фролову. Не успел.
Ха-ха, хмыкает Стас. Все хотели его купить. Победил сильнейший.
И кто это был? интересуется Захар.
Один московский «дачник», расслабленно поясняет Денис.
Рука Карины лежит на его бедре, и он перебирает ее пальцы, потягивая воду из бутылки.
Палец Захара на моем бедре чертит медленные круги. Мне хочется попросить его, не делать этого, потому что это прикосновение ощущается, как что-то навязчивое и раздражающее, потому что я не могу расслабиться. Сделать это мне не дает взгляд, который ловлю на себе через стол. Ничего не выражающий взгляд Матвеева, которым он вскользь мажет по нам, прежде чем опустить лицо и спрятать глаза под козырьком своей бейсболки. Повернув голову, он что-то тихо говорит Даше, которая, кажется, к парням умеет «подкатывать» намного лучше, чем сама думает.
Они болтают. Так, как могут разговаривать только те люди, которые на одной волне.
Это задевает меня за живое.
Проблески улыбки на его губах. Его тихий смех. Задевает! Потому что со мной, в отличие от Даши, он в первую встречу держал проклятую дистанцию. Думал целых две недели, прежде чем позвать меня на свидание
Что ты хочешь на день рождения? обращается ко мне мой парень.
Что? смотрю на него, приподняв голову.
Его глаза заглядывают в мои.
С прищуром делает глоток пива из бутылки, ведь сегодня за рулем я. Вопрос, который он задает, в секундной образовавшейся паузе раздается над всем столом.
Мой день рождения в сентябре. Год назад в этот день я позволила ему себя поцеловать. В первый раз. Я сделала это, свернувшись внутри той самой пружиной. Позволила оставить на своих губах короткий легкий поцелуй, который был приятным. Достаточно приятным, чтобы я позволила ему сделать это снова
До него еще дожить надо вылетают из меня слова, от которых щеки вспыхивают, ведь именно так отвечал мне Матвеев, когда хотел уйти от ответа!
Готовь сани летом, хмыкает Захар.
Я обычно дарю девушкам абонементы в салоны красоты, сообщает Дубцов.
Да ты джентльмен, е-мое, посмеивается Адам.
Любимым девушкам такую херню не дарят, просвещает его мой парень.
Я кусаю губу, потому что его слова, вместо того, чтобы согреть, создают в душе неуместный дискомфорт.
Весь этот день один сплошной дискомфорт!
Мое горло перехватило, но я произношу слова, от которых в груди щемит.
У меня кажется тепловой удар говорю ему хрипло. Отвези меня домой.
Произнося это, я отдаю себе отчет в том, что больше никогда Матвеева не увижу.
По крайней мере, приложу для этого все усилия.
Глава 5
Полина
Ты сегодня норм? Захар на меня смотрит с водительского сиденья.
Я разглаживаю ладонями юбку на коленях, отвечая на его вопрос.
Да. У меня пересып, говорю ему тихо.
Это вместо недосыпа? хмыкает.
Ага. Как недосып, только наоборот.
Можем сегодня это исправить, его ладонь ложится на мое голое колено. Можешь у меня сегодня остаться. Я тебе спать не дам
Его ладонь теплая. Прикосновение тоже. Знакомое, приятное, обычное. Он сто раз так делал, и я оставалась у него на ночь. И много раз отвечала отказом на его предложение переехать к нему насовсем. Жить вместе в его квартире. Там столько места, что можно было бы завести собаку или двух. Сам Захар не собак хочет, а детей. Он хочет большую семью, это то, чего не скрывает. Такой у него взгляд на жизнь, так хочет ее строить, а я не знаю, чего хочу, и раз за разом ему отказываю. Не в детях, про это мы даже близко не говорили, а в том, чтобы жить вместе. Он не настаивал, мы меньше года вместе. Девять месяцев, если точнее, и больше всего на свете я боюсь случайно забеременеть.