Так вот кто тут по квартирам шарит! Я тебя, шпана уличная, давно караулю! Признавайся, сколько домов успел обчистить?
Мужик швырнул мальчика на стул и взял верёвку:
В полицию я тебя сдавать не буду, а на первый раз сам проучу. Вздую так, что неделю сесть не сможешь.
Пустите, дяденька, взмолился Тимошка, ей Богу, это не я! Я сегодня первый раз в жизни в Петербург приехал, из деревни я, сирота.
Из деревни, говоришь? А костюмчик-то на тебе барский. Говори, у кого украл!
Незнакомец с силой разжал судорожно стиснутые Тимошкины пальцы и вытащил часы Петра Сергеевича.
Понятно протянул он, часы у барина стибрил.
Он сунул часы себе в карман и намотал на кулак концы верёвки:
Скидовай штаны!
«Ничего говорить не буду, обречённо решил Тимошка, всё равно не поверит. И дядя Петя меня теперь не дождётся. Да и без часов я к нему вернуться не могу. Остаётся мне скитаться по улицам, как той бабульке, что часы у меня вырвала».
Он зажмурился в ожидании порки, перекрестился:
Хочешь верь, дяденька, хочешь не верь, но суд ты чинишь над невиновным. Сирота я из села Соколовка, меня доктор усыновил. Это его часы.
Мужчина опустил поднятую было руку и кинул верёвку на пол:
Соколовка, говоришь? Ну и чей ты сын?
Тимка я. Николая Петрова сын.
Кольки Петрова? обрадовался дядька. А не врёшь?
С чего мне врать, насупился Тимошка. Померли по осени мои мама с батей и дед. Только я из всей семьи и выжил.
Он уже понял, что порки не будет, и несмело взглянул в лицо незнакомцу:
А ты знал моих родичей, дяденька?
Как не знать! Я с Колькой Петровым почитай всё детство на кулачках дрался. Девчонку делили. Только она мне отказала и за Кольку замуж пошла. Значит, ты есть ихний сынок Тимошка?
Тимка кивнул.
Ну а меня Иваном звать. Иван Лукин. Наш дом в Соколовке у старого колодца. Слыхал, небось? А здесь я старшим дворником работаю.
Знамо дело, слыхал, сказал Тимошка. Я деда Луку хорошо помню. Он мне один раз рогатку подарил.
Это он любил мастерить, расплылся в улыбке Иван. Эх, землячок! Славно, что ты ко мне попал. Сейчас чайку попьём, самоварчик поставим. Хочешь, у меня оставайся, пристрою тебя к генеральше мальчишкой на побегушках. Свой кусок хлеба всегда заработаешь.
Мне в больницу надо, жалобно сказал Тимошка, меня там дядя Петя, мой названный отец, ждёт. Братца моего Кирьку бешеная лиса укусила. Мы его в больницу привезли, а я потерялся.
Жаль, что остаться не можешь, Иван так хлопнул Тимку по плечу, что тот присел. Ну да ладно. Пойдём, доведу тебя до больницы. Односельчанину грех не помочь. Только обещай, что будет время забежишь ко мне проведать.
Тимошка облегчённо вздохнул:
Спаси тебя, Господи, дяденька Иван.
Иван протянул Тимошке часы Петра Сергеевича, надел форменный картуз, на околыше которого был жетон с номером дома, и вывел его на улицу:
Давай сюда.
Он провёл Тимку через длинный арочный двор, свернул за угол и показал пальцем налево:
Вот она, больница.
Тимошка взглянул на часы. Они показывали восемь часов. Значит, он пробегал за бабкой целый час. Ждёт ли его Пётр Сергеевич? С замирающим сердцем мальчик подошёл к знакомому корпусу прививочной станции и опустился на лавочку.
11
Прошло ещё полчаса. По двору больницы то и дело озабоченно пробегали сёстры милосердия и дюжие мужики-санитары в фартуках и в белых нарукавниках. Один раз мимо него, помахивая тросточкой и посверкивая золотыми перстнями на толстых пальцах, прошёл купец в чёрном котелке, а Петра Сергеевича всё не было.
«Неужели он не нашёл меня и уехал в Гатчину? забеспокоился Тимошка. Может быть, думает, что я сбежал, и ищет меня по городу?»
Он совсем было решился заглянуть в больницу и спросить, где доктор, как дверь распахнулась, и оттуда показался Пётр Сергеевич. Кирьки с ним не было.
«Умер!» с ужасом подумал Тимка, но сразу же понял, что с Кирьяном всё хорошо, потому что доктор улыбнулся ему и потрепал по голове:
Соскучился?
Тимошка вскочил:
Соскучился. Как Кирька?
Надеюсь, поправится. Ему сделали перевязку, ввели инъекцию вакцины от бешенства, измерили температуру. Сейчас он спит в палате, а завтра утром мы его навестим.
Он взглянул на Тимошку и удивлённо заметил, что новенький матросский костюмчик за один день превратился в лохмотья.
Да ты, брат, выглядишь, как каторжник на рудниках, иронично хмыкнул доктор, придётся покупать тебе обновку.
Дядя Петя, я этот костюм выстираю! горячо сказал Тимошка. Ты не думай, я не озоровал. Это так получилось.
Да я и не думаю. День у нас с тобой был хлопотный, пережить пришлось много, вот костюм и не выдержал.
Точно! повеселел Тимошка и протянул доктору его хронометр.
Ого! Почти девять. Думаю, что ночевать мы поедем к моим друзьям Арефьевым. Они неподалёку от больницы живут. Да и не пора ли нам поесть, как ты думаешь? У нас с утра росинки во рту не было.
А ведь и правда, вспомнил мальчик, мы сегодня совсем ничего не ели, если не считать тарелки овсяной каши на завтрак. Я бы сейчас целую бадью щей навернул!
Арефьевы действительно жили в двух шагах от больницы. Да еще в том доме, где работал дворником Иван Лукин. Тот заговорщицки подмигнул Тимке, чинно поздоровался с доктором и пошёл пристраивать в дворовую конюшню кобылу батюшки Василия.
Нам сюда, Пётр Сергеевич указал Тимке на полированную дубовую дверь и ввёл его в парадное, украшенное голубой изразцовой печью.
Дядя Петя, а почему в Петербурге есть двери, которые ведут не в дом, а с улицы на улицу? припомнил Тимошка свою беготню за странной старушкой.
Наш пострел везде поспел, пошутил Пётр Сергеевич и объяснил, что это и есть знаменитые петербургские проходные дворы и подъезды. Дома построены так плотно друг к другу, что мышь не проскользнёт. Поэтому хозяева и надумали делать проход на обе стороны здания, чтобы можно было выйти на нужную улицу, не обходя весь квартал.
Господа Арефьевы были дома. Аккуратная горничная в коричневом платье и кружевной наколке на пышных волосах приняла у Петра Сергеевича шляпу и предложила Тимошке почистить его костюмчик. Он насупился. Ещё чего не хватало. Он и сам не маленький, справится и без посторонней помощи. Вот сейчас пойдёт в людскую, где живёт прислуга, и попросит там щётку. Но никуда уйти он не успел: навстречу им из глубины квартиры уже радостно спешила стройная, как девушка, хозяйка Нина Павловна.
Юрий, к нам Петя приехал, позвала она мужа и поцеловала Петра Сергеевича в щёку.
Ты надолго?
Как Бог даст, сказал Пётр Сергеевич, кстати, познакомьтесь с моим сыном.
Он подтолкнул Тимошку вперёд, и тот оказался перед невысоким полным господином с каштановыми усами.
Я давний друг вашего батюшки, молодой человек, представился он Тимке, а звать меня Юрий Львович.
Тимошка подумал, что, наверное, надо бы шаркнуть ногой, как положено делать у господ при знакомстве, но застеснялся и неуклюже пожал протянутую хозяином руку.
Серьёзный юноша, засмеялась Нина Павловна и пригласила всех к столу.
Тимка решил, что сядет в самый уголок, чтоб не опозориться. Хотя тётя Сима не раз показывала ему, как правильно пользоваться ножом и вилкой, Тимка всё равно боялся опростоволоситься. Не так-то просто привыкнуть к новой жизни человеку, попавшему из крестьянской избы в барские хоромы.
Он присмотрел себе местечко и с удивлением заметил, что за столом уже сидит невысокая девочка того же возраста, что и он. Только он, Тимошка Петров, был обыкновенным курносым мальчиком, а девочка выглядела настоящей красавицей. Она искоса посмотрела на вошедших и сложила в улыбку очаровательные розовые губки:
Добрый день, дядя Петя.
А, Зиночка, улыбнулся Пётр Сергеевич, позволь познакомить тебя с моим сыном Тимофеем. Возьми его под своё покровительство.
Тимошка покраснел, как спелый помидор, а девочка презрительно осмотрела его с головы до ног и презрительно фыркнула:
Тимофей, когда вы в последний раз были у портного? Ваш костюм в ужасном состоянии.
Никогда не был, растерялся мальчик.
Никогда? девочка выразительно подняла круглые бровки и отодвинулась, всем своим видом давая понять, что с Тимошкой ей не о чем разговаривать.
Ужин показался Тимошке необычайно вкусным. Он изо всех сил пытался есть медленно и аккуратно, но это получалось с большим трудом. Почему-то суп хлебался только полной ложкой, а жареная картошка была так хороша, что сама просилась в рот.
Обжора, сквозь зубы шепнула ему Зиночка и выпалила скороговоркой: «Робин Бобин Барабек скушал сорок человек».
Тимошка не знал, кто такой Робин Бобин и почему он слопал столько народу, но ему абсолютно не понравилась эта Зинка.
«Разве так можно вести себя с гостями?» подумал он.
Тимошка вспомнил, как ещё при жизни родителей к ним в дом забрели нищие из Малороссии худая, истощённая баба и бойкая, вредная девчонка. Ух, как та деваха ела! Ровно свинья у корыта: чавкала, крошила хлеб по столу. Не стесняясь никого, сунула нос в чугунок с картошкой и вырвала из рук Тимошки сладкую пареную репку. Он ей ни слова поперёк не сказал. Понимал, что гостям в доме лучшее место. Правда, девахина мать все же старалась вколотить дочке науку поведения и всё время таскала её за тощую косицу.
«Хорошо бы и эту Зинку хоть раз оттаскать за красивые волосёнки с голубым бантом на макушке», подумал Тимошка, и ему сразу же стало стыдно за свои мысли.
Почему у нас Тимофей ничего не ест? спросила Нина Павловна, заметив, что Тимка решительно отодвинул от себя мороженое. Неужели есть дети, которые не любят мороженое? Наши девочки его обожают. Особенно Зиночка.
«Девочки? обратил внимание на её слова Тимка. Значит, кроме Зины есть ещё одна дочка. Наверное, такая же злющая, как эта». Он вздохнул: «Скорее бы домой к тёте Симе. Там никто не будет дразнить за лишнюю ложку похлёбки. Наоборот, тётя Сима всегда хвалила, когда видела, как я подбираю кусочком хлебушка все остаточки с тарелки».
После ужина гости и хозяева перешли в просторную гостиную. Тимошка не знал, куда ему сесть, и остался стоять около двери.
Иди сюда, позвал его Пётр Сергеевич и подвёл к большому стеклянному шкафу, в котором стоял большой игрушечный корабль под парусами. Совсем такой, какой Тимошка видел на картинках в доме доктора.
Это макет судна «Гиляк», объяснил Пётр Сергеевич, Юрий Львович обошёл на нём вокруг света.
«Обошёл вокруг целого света!» поразился мальчик и с уважением посмотрел на хозяина. Наверно, это очень долго, сказал он вслух.
Да уж, не быстро, засмеялись взрослые, а Зина тайком скорчила ему рожу.
Ниночка, позволь мне телефонировать в Гатчину, мне нужно сообщить, что я внезапно оказался в Петербурге и не успею вернуться к завтрашнему дежурству в клинике, обратился к хозяйке Пётр Сергеевич.
Она с улыбкой кивнула, и Пётр Сергеевич подошёл к небольшому деревянному ящичку с ручкой. Тимошка смотрел во все глаза. Он слышал, что есть специальные аппараты, по которым можно разговаривать с разными людьми, не выходя из дома, но никогда их не видел. Доктор покрутил ручку на ящике:
Барышня, мне госпиталь в Гатчине, очень громко и чётко сказал он в трубку и поднёс к уху чёрный рожок на проводе. Алло, Николай Иванович? Говорит доктор Мокеев. Я вынужденно оказался в больнице принца Ольденбургского и прошу разрешения задержаться хочу показать Тимофею Петербург.
От этих слов Тимошкина душа воспарила прямо к сияющей всеми огнями люстре и принялась летать кругами около потолка.
«Завтра я увижу зверинец! задрожал от радости Тимка. Подивлюсь на полосатую лошадь. Говорят, там есть и другие диковинные звери слоны с длинным, как рукав, носом».
Но, посмотрев на помрачневшее лицо доктора, Тимка понял, что случилось неладное.
12
В гостиной воцарилась тишина. Все напряжённо смотрели на Петра Сергеевича, словно ожидали, что, как только он положит трубку, суровая складочка около его глаз разгладится, и он скажет что-нибудь забавное. Но этого не случилось.
Пётр Сергеевич закончил разговор, встал и взволнованно походил по комнате.
В Поволжье большая вспышка холеры, наконец сказал он, мне приказано немедленно присоединяться к отряду врачей. Завтра туда отправляется санитарный поезд. Тимка, собирайся, едем в Гатчину прямо сейчас.
Петя, Петя, хоть переночуй, запротестовал Юрий Львович.
Нет, Юра, нельзя медлить ни минуты. Пока доедем, пока соберёмся
Он одобрительно посмотрел на Тимку, который уже стоял наготове около двери, и взглянул на Арефьевых:
Я попрошу вас ежедневно навещать в больнице Кирьяна. Больной пробудет там около месяца. Ну а Тимофей пока прекрасно поживёт с Серафимой.
Знаешь что, Петруша, вмешалась в разговор хозяйка, оставь нам Тимофея. Он будет сам навещать своего братца в клинике, а Зиночкин учитель начнёт готовить его в гимназию.
Пётр Сергеевич с уважением посмотрел на Нину Павловну:
Ты, как всегда, находишь наилучшее решение, Ниночка. Пожалуй, это разумный выход.
Тимошка бросился к доктору и обхватил его руками:
Дядя Петя, не оставляй меня здесь. Я с тобой поеду в Поволжье, буду тебе воду кипятить, чтоб ты не заболел, буду суп стряпать, кашу варить! Я очень ловкий, дядя Петя, я не буду тебе обузой!
Глаза Петра Сергеевича влажно заблестели, и он положил руки на плечи Тимошке:
Мальчик мой дорогой, на эпидемии не положено брать детей, там только доктора и сёстры милосердия.
Я обязательно, обязательно выучусь на лекаря и буду везде ездить с тобой! закричал Тимошка. Обещаю тебе, ты только не умирай на эпидемии, дядя Петя, как мои мамка с папкой померли!
Да Бог с тобой, Тимошка, с чего ты взял, что я собрался умирать. Я ещё дождусь, когда ты станешь доктором, раз ты мне это пообещал.
Ну а пока тебе необходимо прилежно готовиться в гимназию. Трудно сделать это лучше, чем у Арефьевых. А Зиночка тебе поможет. Правда, Зина?
Девочка сделала умильное лицо и сладко улыбнулась:
Даже и не сомневайтесь, дядя Петя, день и ночь буду с ним уроки готовить.
Вот и славно, подвёл итог Юрий Львович. Петя, обязательно сообщи нам с дороги, как у тебя идут дела и как здоровье, а Тимошка станет ежедневно писать тебе письма. Грамоту знаешь? спросил он Тимошку.
Мальчик кивнул и нехотя оторвался от названного отца. Пётр Сергеевич быстро прошёл в переднюю, взял из рук горничной свою шляпу и потрепал Тимошку по волосам:
Не скучай без меня, лекарёк, лечи пока Кирьяна, а там, даст Господь, и я возвращусь.
Дверь за Петром Сергеевичем закрылась, и Тимошка сразу почувствовал себя одиноким и растерянным, почти таким же, каким ощущал себя пару часов назад, когда заплутал в незнакомом городе.
Зиночка, дружок, покажи Тимофею комнату для гостей. Я думаю, ему понравится новое пристанище, хозяйка ободряюще улыбнулась Тимошке. Не сомневаюсь, что мы с тобой скоро подружимся, и ты перестанешь дичиться. Вот увидишь, у нас тебе будет интересно и полезно. А за Петра Сергеевича ты не беспокойся, ласково добавила она. Он не единожды ездил на эпидемии и, как видишь, всегда возвращался с победой.
Мама, нам пора, прервала мать Зина.
Она взяла Тимошку за рукав двумя пальцами и потянула в сторону коридора:
Здесь ты будешь жить, Зиночка открыла дверь и ввела мальчика в небольшую квадратную комнатку, в которой были только кровать, комод и письменный стол, украшенный красивой лампой под абажуром зелёного стекла. Да не вздумай за мной ухаживать, я этого не люблю, строго предупредила она его, а то у вас, мальчишек, одно на уме.
«Ухаживать за этой мымрой!» от возмущения Тимошка лишился дара речи. Да он бы с ней даже раков ловить не пошёл, не то, что ухаживать. Коров пасти и то на другую сторону выгона убежал бы. Тимка решительно сел к столу и отвернулся к окну, всем своим видом показывая, что не намерен дальше разговаривать. Зиночка фыркнула и, тряхнув кудрявой головкой, вылетела из комнаты.