Но, несмотря на все эти, казалось бы, положительные качества, впечатление о нем складывалось двоякое. Его улыбку в равной степени можно было назвать дружелюбной и опасной. Взгляд тоже одновременно теплый и цепкий, как у хищной птицы, проникающий в самую душу, будто Виктор видел, кому сколько положено прожить лет. А еще от него веяло смертью. Черной, как его автомобиль, и серой, как надгробия на кладбище. От людей, так тесно соприкасающихся с загробным миром, исходил своеобразный флер. Не знай Юэн, чем занимался Чилтон, просто посчитал бы его строгим мужчиной с пронизывающим взглядом, возможно, профессором каких-нибудь наук или деканом исторического факультета.
У вас хороший вкус на автомобили, мистер Чилтон, сказал Юэн, считая необходимостью упомянуть про катафалк. Если не ошибаюсь, это модель 1966 года выпуска?
Совершенно верно, подтвердил Виктор.
Юэн довольно кивнул, затем обернулся к выходу и заметил над дверью табличку.
«Не бойся смерти: пока ты жив ее нет, когда она придет, тебя не будет», прочитал он вслух. Это ведь Эпикур, да?
Увлекаешься философией?
Немного, Юэн взмахнул рукой. «Я знаю, что я ничего не знаю, а многие даже этого не знают», он обернулся и увидел, как Бернард и Виктор смотрят на него, будто преподаватели на экзамене. На самом деле, мои знания по философии очень ограничены.
Не беда, ведь, наверное, существует сфера, которая тебе более интересна.
Есть такая, Юэн кивнул и заметил на противоположной стороне в самом углу пианино. Оно сливалось с темной обстановкой, поэтому его сложно было обнаружить при входе. Юэн был даже уверен, что многие клиенты не замечали пианино вовсе, по большому счету потому, что когда они оказывались тут, головы их были забиты решением иных вопросов.
Музицируете на досуге? спросил Юэн, указав на пианино и медленно двигаясь в его сторону.
К сожалению, уже давно нет, горько сообщил Виктор и, прихрамывая, тоже направился к пианино. Бернард подходить не стал, но с интересом наблюдал за происходящим.
Когда Юэн оказался перед пианино, Чилтон приподнял клап и прошелся пальцами по клавишам. Музыкальный инструмент издал искореженный, царапающий слух звук, от которого Юэн поморщился.
Увы, вздохнул он, занеся пальцы над клавишами и едва их касаясь, но экземпляр хороший, его можно попробовать отремонтировать.
Были попытки, кивнул Чилтон, положив одну руку на пояс и переместив вес тела на левую ногу, однако мастер сказал, что пианино не подлежит ремонту. Поэтому здесь оно доживает свои последние дни.
Обидно, произнес Юэн и коснулся клавиш. И довольно символично, стоит признать.
Руки начали двигаться по старой памяти, играя вступление из «Лунной сонаты» Бетховена (единственное, что он смог вспомнить из классики), однако вскоре остановились. Мелодия звучала инородно и тревожно, словно просачивалась из потустороннего мира. Ни к чему было мучить пианино и собственные уши. Юэн опустил крышку и обратился к Чилтону:
Боюсь показаться нетактичным, но все же спрошу: что с вашей ногой?
Тромбофлебит, ответил мужчина. Заболевание снова обострилось, что ограничивает мою активность в последнее время.
Я что-то слышал об этом. Это ведь заболевание вен, если не ошибаюсь. Вам тяжело передвигаться?
Уже легче, я практически завершил курс лечения.
Хорошо, когда есть то, что вам помогает, даже если ненадолго.
Damnosa quid non imminuit dies? усмехнувшись, произнес Чилтон.
Это латынь, но перевода я не знаю, к сожалению, виновато улыбнулся Юэн.
«Чему не угрожает губительное время?» отозвался Бернард и тоже приблизился к пианино, очевидно, полагая, что ему необходимо внести свою лепту в эту беседу. Гораций.
Виктор улыбнулся и похлопал Бернарда по плечу. Жест выглядел теплым и дружеским, даже каким-то родственным. В этот момент Юэну показалось, что Чилтон и Бернард очень хорошо ладят друг с другом словно отец и сын. Он мог, конечно, ошибаться, но создавалось именно такое впечатление. Может, Виктор видел в Бернарде преемника? Бернард ведь что-то говорил о том, что пару раз помогал владельцу бюро. Хотя они ведь не родственники, с чего бы Чилтону передавать свой бизнес Бернарду? У старика наверняка есть дети и внуки, прямые наследники. Но Юэн все же задумался.
Я совсем позабыл, что ничего вам даже не предложил, спохватился Виктор.
«Интересно, он сейчас говорит о виски или об экскурсии в морг?» мысленно поинтересовался Юэн.
В честь знакомства можно отведать по бокалу сухого вина. У меня ремиссия, так что на мне это пагубно не отразится, Чилтон двинулся в сторону своего рабочего стола. Там, в другом углу у него стояло нечто похожее на холодильник для спиртного, отделанный темным деревом в стиле обстановки кабинета. Впрочем, молодежь вино обычно не пьет, но у меня есть и другие напитки
Спасибо за предложение, мистер Чилтон, поспешил Бернард, словами останавливая мужчину, но у нас дела. Мы зашли поздороваться, и нам уже пора ехать.
Нам правда пора ехать? спросил Юэн, надеясь все-таки на стаканчик виски.
Пора, повторил Бернард.
Что ж, несколько расстроенно сказал Виктор. Мое предложение все равно остается в силе.
Виновато улыбнувшись, Бернард кивнул на прощание и вышел из комнаты первым. Юэн повторил его жест и тоже вышел, как и Чилтон, немного расстроенный. Несмотря на двоякое впечатление, которое производил гробовщик, он все-таки выглядел адекватным человеком, с которым было бы интересно пообщаться на разные темы.
* * *
Слушай, обратился Юэн к Бернарду, отвлекаясь от созерцания улиц города, проносящихся за окном машины. Фотограф вопросительно промычал в ответ. Этот старик, Чилтон, ты ведь знал, что у него такие проблемы с ногой?
Да. Именно поэтому он редко появляется в бюро в последнее время.
Юэн посмотрел на свисающий с зеркала ловец снов. Кажется, это был тот самый, который они откопали в той комнате клетке-аквариуме. Или какой-то новый? Юэн не мог понять. Амулет покачивался из стороны в сторону, поблескивая бусинами.
Как думаешь, человек такой профессии, как Виктор, иначе воспринимает смерть? Он часто сталкивается с мертвыми, укладывает их в гробы, прихорашивает и все такое, но он осознает, что однажды очутится на их месте?
Бернард не отводил взгляда от дороги, но его глаза этой самой дороги в этот момент будто бы не видели. Казалось, вопрос Юэна ввел его в состояние глубокой задумчивости.
Может быть, он осознает это даже лучше, чем кто-либо другой, но смирился со своей смертностью.
Я просто подумал, если он ну когда-то же должен умереть. Кто займется его похоронами, если всегда до этого ими занимался он?
Юэн не зря задал этот вопрос. Он ожидал, что по ответу Бернарда поймет, кому в теории может перейти местный похоронный бизнес. Просто интересно, показалось ли ему, что отношения Бернарда с Чилтоном похожи на родственные или нет? И да, это был отчасти вопрос философии: кто-то должен однажды похоронить человека, который хоронил других.
Полагаю, найдется кто-то, кто этим займется, пожал плечами Бернард. Юэн ожидал более развернутого ответа.
Кто, например? Ты?
Бернард даже резко повернул голову в сторону Юэна с каким-то испуганным выражением лица, будто только что услышал что-то дикое и страшное.
Нет, с чего бы? Берн мельком глянул на амулет, а потом снова перевел взгляд на дорогу. У Виктора есть два сына. Один из них тоже занимается похоронным бизнесом, но в другом городе, а со вторым он, кажется, не общается.
Мне показалось, вы с ним хорошо ладите. Он тебе, должно быть, доверяет, если дал ключи от своего бюро. У него нет других преемников? не унимался Юэн, пытаясь выудить информацию.
Не знаю, может, и есть.
«А может, это ты, просто ты еще об этом не знаешь».
В последнее время мы как-то много говорим о смерти, давай сменим тему.
Поддерживаю, согласился Юэн. Все равно Бернард, казалось, сказал все, что мог, да и эти беседы не настраивали на позитивный лад. Какой сериал ты смотрел последним?
Сериал? С чего вдруг такие вопросы?
Ты же сам сказал: надо поменять тему. Вот, меняю. Так какой сериал?
Бернард притормозил, сворачивая на парковку перед библиотекой.
Не помню, когда я вообще последний раз смотрел какой-либо сериал. Времени не хватает. И желания тоже.
Юэн окинул взглядом здание библиотеки.
Подожди-ка, теперь все складывается. Как я мог забыть, что здесь работает твоя подружка. Это для нее ты так вырядился? ехидно улыбнувшись, спросил он.
Я не наряжался. Просто ты мало меня видел, поспешил оправдаться Бернард. Единственный, кто здесь наряжается, это ты. Что за цепь у тебя на шее? Ты похож на собаку, сбежавшую от хозяина.
Очень смешно, протянул Юэн и изобразил смех. Вообще-то, не похож. Кто сейчас собак на цепь сажает?..
Машина остановилась прямо перед входом, около которого на этот раз никого не было. Библиотека и прилегающая к ней территория в принципе выглядели пустынно. Бернард постучал пальцами по рулю и тяжело вздохнул.
Волнуешься? спросил Юэн, косясь на него. Прямо как перед первым свиданием, да?
Иди к черту, буркнул Берн.
Нет, спасибо, мне и здесь неплохо.
Бернард повернул ключ зажигания, выключая двигатель, однако выходить из машины не спешил, только смотрел в сторону дверей библиотеки.
«Может, мы рано приехали? думал Юэн. Или он кого-то ждет?»
Слушай, мне нравится твоя машина, сиденья такие удобные, но чего мы ждем?
Бернард вдруг переменился в лице и испуганно похлопал себя по карманам куртки.
Что-то забыл? поинтересовался Юэн, однако ответа на свой вопрос не услышал.
Бернард оттянул край куртки и запустил руку во внутренний карман, но, судя по выражению его лица, и там не нашлось того, что он искал. Юэн усмехнулся. Посмотрел на свое улыбающееся отражение в боковом зеркале, проигрывая в голове одну фразу.
У меня есть предположения, что ты мог забыть.
Лучше помолчи, бросил ему Бернард беззлобно.
Он отстегнул ремень безопасности и перегнулся через сиденье. Подтянув к себе сумку с фотоаппаратом, Берн принялся проверять содержимое кармашков. Юэн увидел краешек снимка, который Бернард чуть вытащил, однако рассмотреть, что именно это была за фотография, не удалось.
Мои предположения не оправдались, с наигранной горечью произнес Юэн.
Пойдем, скомандовал Бернард, открывая дверь и прихватывая с собой фотоаппараты. Пока что без оборудования. Сначала послушаем, что скажет Питтс, а потом, если что, ты все принесешь.
Выйдя из машины, Юэн хлопнул дверью.
Я? спросил он и недоумевающе развел руки в стороны. Мы полчаса, ладно, минут десять от силы, вдвоем только загружали все необходимое, а разгружать должен я в одиночку? То есть, пока я буду работать, ты будешь строить глазки той блондинке?
Неплохая схема, довольно кивнул Бернард, находясь уже у самого входа. Или ты думал, что будешь каждый раз прохлаждаться?..
Городская библиотека встретила их привычной тишиной. Берн поздоровался с женщиной у входа и попросил сообщить Дэвиду Питтсу о своем приезде. Однако едва женщина вышла из-за стойки, как Питтс пришел к ним сам, будто соткавшись из воздуха.
Здравствуй, Бернард, поздоровался он с фотографом, не протянув руки в перчатке для приветствия, и вопросительно посмотрел на Юэна. В прошлый раз их друг другу так никто и не представил не было серьезного повода, теперь же все обстояло иначе.
Мой ассистент, сказал Бернард.
Юэн Гибсон, назвался Юэн, тоже не протягивая руки. О маленьких странностях заведующего библиотеки он был наслышан, и так как уже неоднократно видел, что Дэвид избегал рукопожатий, решил не ставить себя лишний раз в глупое положение.
Питтс начал рассказывать, для чего вообще позвал их. Из всего монолога Юэн понял, что Дэвиду нужна была серия фотографий, раскрывающая всю прелесть библиотеки, некая реклама с красивыми, зазывающими картинками, которые будут участвовать в городской выставке. Юэн понятия не имел, как можно было реализовать пожелания Питтса, но Бернард слушал мужчину с сосредоточенным видом и понимающе кивал тому в ответ.
«Пусть у Берна болит от этого голова. Он тут профессионал, а я всего лишь мальчик на побегушках», подумал Юэн, отключаясь от беседы, и заметил приближающуюся к ним блондинку.
Глаза у нее сверкали издалека, спина гордо выпрямлена (даже слишком, что выглядело чуть наигранно), и взгляд ее был устремлен на фотографа из похоронного бюро, а другие люди для нее и вовсе будто перестали существовать.
Юэн как бы невзначай толкнул локтем Бернарда в бок, кивнув в сторону девушки. На что Берн никак не отреагировал.
Эрика проведет тебя, Бернард вас по тем местам, которые, как мы посчитали, подходят для съемки, а вы посмотрите, так ли это, или лучше выбрать что-то другое, заключил Питтс. Все это время он держал руки за спиной.
Стоявшая рядом с ним Эрика улыбалась, но ее волнение выдавали покрасневшие кончики ушей, которые были прекрасно видны из-за стянутых в высокий хвост волос. Облегающие брюки подчеркивали стройные бедра, а сквозь шелковую блузку цвета слоновой кости проступали очертания узких, даже островатых плеч.
Идем, подала голосок Эрика и, развернувшись, пошла вглубь библиотеки в царство книг и книжной пыли.
Передав эстафету Эрике, Питтс отправился по своим делам. Юэн шел позади, наблюдая, как блондинка то и дело старалась якобы случайно касаться Бернарда плечом. Фотограф, в свою очередь, либо не совсем понимал, что она делала это специально, либо просто не подавал никаких ответных знаков. Юэн усмехнулся и чуть не врезался во впереди идущих, когда те резко остановились.
Мы подумали, что здесь неплохое освещение, поэтому несколько общих кадров можно снять отсюда, сказала Эрика.
Бернард оценивающе взглянул на длинный стеллаж с книгами. Юэн не понимал, чем именно этот стеллаж отличался от десятков других в библиотеке, но решил помалкивать.
Освещение не проблема, обратился Бернард к Эрике. Мы взяли с собой много оборудования.
Эрика закусила нижнюю губу и посмотрела в пол. Уши девушки окрасились в красный.
«Как мило и очевидно», подумал Юэн и посмотрел на Бернарда, который никаких знаков смущения не показывал. Напротив, он выглядел даже несколько отстраненным, будто щелкнул по какому-то внутреннему включателю, переходя в режим «только работа».
Я отойду минут на пять, осматривайтесь, Эрика кротко кивнула и покинула их.
Бернард нырнул в ряд между стеллажей, Юэн последовал за ним.
Слушай, шепотом обратился он к фотографу. Тебе этот Питтс не кажется каким-то странным?
Бернард остановился и провел пальцами по корешкам книг, доставая с полки одну из них.
Потому что носит перчатки и ни с кем не здоровается за руку?
И это тоже, но на самом деле в меньшей степени, как ни странно, Юэн приблизился к Бернарду и заговорил еще тише: И все же я слышал много версий. Кто-то говорит, что у него аллергия на книжную пыль и на руках от этого выступают покраснения. Кто-то считает, что он мизофоб, но никому в этом не признается. Некоторые утверждают, что это просто привычка из-за работы с книгами. Он же вроде раньше занимался реставрацией старых книг и рукописей.
Юэн испытующе посмотрел на Бернарда и приблизился еще на шаг, встав к нему практически вплотную.
И что ты хочешь услышать от меня? спросил Берн, положив книгу на место, и немного отступил.
Ты с ним дольше общаешься. Должен знать, что из этого правда.