Красномордый служитель закона расправил топорщащуюся на животе чёрную рубашку. Мокрые следы под мышками свидетельствовали, что тот от жары испытывал большие неудобства.
А вот это не твоё дело. Ты много на что имеешь право. Переоденешься и позвонишь. Парень, сморщил он лицо, мечтая не меньше арестованного оказаться вне душного помещения, давай без проблем. Поверь мне, ты тут надолго, толстяк швырнул одежду на лавку. Сказки про ФБР будешь в камере таким же отморозкам рассказывать. Нет жетона нет агента!
Мэтт усмехнулся. Полицейский абсолютно прав. И как его угораздило оставить портмоне дома у Кэтлин? Он не мог вспомнить, когда и где его доставал в последний раз. Мэттью снял, аккуратно сложил пиджак, и повернулся к толстомордому.
И как тебе лишний вес не мешает? Или ты благодаря нашивкам чувствуешь себя лебедем? издевательски осведомился Вуд.
Жёлтые крылья эмблемы натянулись на могучих предплечьях полицейского; казалось, что птички кричали, пытаясь взлететь, надрываясь от неподъёмной тяжести, наложившей запрет на свободу.
Толстяк стёр со лба капли пота.
Если бы поменьше таких козлов за день приходилось принимать, то ничего не мешало бы! Офицер достал из кобуры электрошокер. Ты поторопись, мне ещё отпечатки твои снять нужно, сфотографировать и медикам твою задницу показать, он бегло взглянул на бровь арестованного, и не только.
Мясистый палец нажал на курок, послышался звук электрического разряда. Полицейский рассмеялся:
Ага, лебедь
Мэттью хмыкнул: таких забывчивых «козлов», как он, не может быть много. А вот запугивать его напрасное занятие. Он не доставит радости своим срывом. Первое правило агента никаких эмоций.
В ФБР лишний вес причина для увольнения. Смотри не взлети птичка.
Ну, слава богу, я не в вашей конторе пашу!
Толстяк недовольно поморщился. Мэтт выводил его из себя. Эти подколы, шутки, вперемешку с вопросами. Томас не любил тех, кому удавалось его разболтать.
Какое ФБР?
Разве у нас оно не одно? Вуд сверлил взглядом приставленного к нему служаку. А ведь ты веришь в то, что я говорю правду. Знаешь, что все мои пальчики и фотографии на память придётся уничтожить.
Полицейский отвёл взгляд.
Моё дело маленькое, капитан приказал я исполняю. И раз он тебе не верит, то почему это должен делать я?
Капитан? Мэттью удивился, левая бровь поползла вверх.
Было непонятно, почему на задержание простого преступника приехал капитан и, не назвав звания, представился детективом?
А чего ты удивляешься? бурчал полицейский. Ваше начальство не приезжает на аресты?
У нас каждый выполняет свою работу.
Вот и он тоже, просто оказался рядом и решил помочь шефу Толстяк взглянул на камеру наблюдения и тихонько добавил: Машина-то на его сына зарегистрирована.
Теперь пришла очередь потеть Мэтту, но он не подал вида. Офицер решил добить его своим предположением:
Так вот я и говорю тебе: переодевайся и устраивайся поудобнее ты тут надолго. Не надейся, что в течение двух часов выйдешь с повесткой в суд. Смотри, как бы тебе «петушком» не стать, он ехидно захрюкал, сотрясая волнами двойной подбородок. Для тебя уже зарезервирована наверху камера с хорошей компанией. Не того избить решил, отморозок вашингтонский. В нашем городе будешь жить по нашим законам!
Агент ничего не ответил. Он поморщился, нечаянно задев рубец затянувшейся раны.
Полицейский рассматривал гематому от удара кастетом, огромным пятном расплывшуюся по рёбрам Мэттью. Вместе с кровоточащей бровью, требующей срочного вмешательства хирурга. Побои говорили о серьёзности нападения, а значит и правомерности применённой защиты. Но это не касалось его, Бергера. Приказы не обсуждаются, и премиальные ему насчитывает не финансовый отдел ФБР.
Он указал взглядом на бордовый рубец:
Что, фурункулы замучили?
Вуд ухмыльнулся, не хотелось вдаваться в подробности, но отвечать на этот вопрос придётся.
Не поверишь, пулевое ранение.
Толстяк рассмеялся.
Ты ври, да знай меру, боец невидимого фронта! Он указал пальцем на бровь: Не забудь сказать об этом врачу. Пусть обработает всё как следует. Мне не нужны неприятности.
Ну, надо же! А без моих слов ничего не видно?
Томас промолчал.
Мэтт снова усмехнулся: избежать неприятностей офицерам отделения не удастся, но совершенно по другому поводу. Он переоделся и позволил защёлкнуть на ногах подобие наручников с короткой цепью.
А тебе идёт этот цвет, с довольной ухмылкой окинул его взглядом сержант.
Дверь в комнату распахнулась, и в неё заглянула смуглая женщина-полицейский.
Бергер, снимешь пальчики, загляни к капитану.
Стоявший к двери неповреждённым боком Мэттью поймал взгляд чёрных глаз и обворожительно улыбнулся. Вздёрнув бровь, девушка приподняла краешек губ, прежде чем закрыть за собой дверь. Толстяк что-то пробурчал.
Вуд как ни в чём не бывало продолжил прерванный разговор:
Спасибо! Думаю, и на тебе он смотрелся бы неплохо. Может, придётся ещё примерить, какие твои годы, Бергер? Здоров, молод, в меру красив.
Улыбка сошла с пухлых губ офицера: как же его достал этот самоуверенный гад. Он толкнул агента в плечо.
Для тебя сержант Бергер! Можешь сделать один звонок, шутник. И хватит разговоров, отныне «да, сэр», «нет, сэр», «понятно, сэр».
Понятно, сэр.
Мэттью знал, кому нужно позвонить. Очень хотелось услышать голос дочери и Кэтлин, но необходимо искать помощь, чтобы и они не превратились в обвиняемых.
Он должен предотвратить волнение родителей. Лилибет обязательно позвонит Чайтону, и тот прилетит ближайшим рейсом. В этом Мэтт не сомневался. Но она может так же позвонить Бренде и Одри; те тоже примчатся. Только переживаний родственниц ему и не хватало.
Про то, чей номер будет набран Кэт, думать не хотелось. Она его любит в этом Вуд теперь уверен на все сто. Не бросится женщина вслед за нелюбимым мужчиной вот так, готовая на самопожертвование. Или это простая жалость? Нет
Но что тогда было вчерашним вечером? Что связывает, что удерживает её рядом с Бейном?
В висках застучали молоточки. Мэттью встряхнул головой и начал одну за другой придавливать цифры телефона отца. О Кэтлин он додумает после
Харрис ответил не сразу. Долгие секунды показались вечностью. Сердце наполнилось страхом: что делать, если трубку возьмёт Бренда? Сказать правду он не сможет, а возможность получить совет и помощь от отца будет потеряна. И мама обязательно почувствует его состояние. Врать дорогому человеку не хотелось.
Наконец Мэтт услышал хриплый голос Харриса.
Слава богу, Мэттью. Я не могу до тебя дозвониться.
Он облегчённо вздохнул, но вынужден был перебить отца:
Пап, мама рядом?
Нет.
Вуд плотно прижал трубку к уху и повернулся спиной к двери.
Это хорошо. Прошу, не называй меня больше по имени. Никто не должен знать о моём звонке.
Что случилось?
Долгая история, боюсь, у меня нет времени её рассказывать, не дадут
Кто не даст? перебил сына старший Вуд.
Мэтт, запустив пальцы в волосы, втянул воздух, прежде чем ответить:
Пап, я сейчас нахожусь в изоляторе временного содержания полиции Финикса.
Повисла короткая пауза. Послышался звук передвигаемой мебели. Он представил, как отец, уставившись в стену растерянным взглядом, опустился на стул.
Как так? Какая «полиция»?
Пап, давай без нервов. Ты врач, отключи эмоции и выслушай.
Харрис несколько раз вздохнул.
Говори.
Ты сможешь узнать подробности у Кэт или Лилибет. Позвони им.
Паркер тоже не берёт трубку, а у внучки постоянно занято.
Как «не берёт»? Вуд нахмурился, уткнувшись лбом в стену. Очень странно
А уж как мне всё это странно. Что произошло? В двух словах рассказать можешь?
Мэттью обернулся к полицейскому, заслышав тяжёлое дыхание рядом с собой. Тот сделал шаг назад, но было очевидно, что толстяк пытается разобрать слова, сказанные на той стороне провода.
Не дадут!
Я ничего не понимаю. Они знают, что ты фэбээровец?
С моих слов. Я забыл жетон дома у Кэт вместе со всеми документами.
Да что у вас там происходит?! Это совершенно на тебя не похоже.
Происходит взрослая жизнь, усмехнулся агент. Кое-что выбило меня из колеи, но речь не об этом. Мне нужна помощь.
Он опять услышал звук передвигающихся по полу ножек стула, значит, отец встал.
Я прилечу первым же рейсом.
Не нужно этого делать.
Это не обсуждается! жёстко отрезал Харрис.
Хорошо, на споры нет времени, Мэтт краем глаза следил за сержантом. Мне нужен толковый адвокат.
Мистер Тренк давно работает с нашей семьёй
Неизвестно, сколько времени решил отвести ему на разговор Бергер. Вуд перебил отца:
Пап, я не подаю на развод. Мне нужен адвокат по уголовным делам, желательно местный, из Финикса, знающий здешнюю кухню.
Хорошо, я понял. Что ещё?
Позвони Брюсу. Его телефон в моей записной книжке.
У меня он тоже есть. Не забывай, где Грей проходит обследования.
Пап, всё очень серьёзно. Пусть он свяжется с Кэтлин. Мне нужна его и Бетти помощь.
Ты меня пугаешь.
А вот этого делать не стоит, всё будет хорошо! Вуд заметил, как толстяк сделал шаг в его сторону, и добавил, предупреждая жест служителя закона: Я кладу трубку, до встречи!
Держись!
Последнее слово отца Мэттью расслышал за секунду до того, как чёрная трубка заняла своё место на синем фоне. Ох уж этот любимый цвет полиции ФиниксаАгент предпочитал тёмно-серый.
Полицейский велел Вуду скрутить вещи в кокон и открыл дверь, сделав приглашающий жест рукой.
Ну что, готов к осмотру достопримечательностей моего хозяйства?
Мэтт подавил усмешку, мельком взглянув ниже выпирающего живота толстяка.
Боже упаси меня с этим знакомиться, сэр!
Лицо Бергера стало пунцовым. Он подтолкнул Мэттью в спину, с трудом удержавшись от желания вдавить в него шокер.
Посмотрим, как ты станешь шутить к вечеру Офицер провёл взглядом по чисто вымытым синим стенам. Оставь надежду всяк сюда входящий!
Вуд ухмыльнулся и повторил слова из «Божественной комедии» на хорошем итальянском:
Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate. Читаешь Данте? оглянулся назад. Или любимые фразы Гитлера? Готовишься к спуску в ад?
Томас ткнул Мэтта в плечо, прошипев:
В ад превратится твоё пребывание здесь, дай только узнать про сына шефу полиции Вернеру.
Мэттью не смог сдержать улыбку. Он наконец-то узнал фамилию и должность отца наркомана. Агент дружелюбным голосом ответил «источнику» ценной информации:
Ну, зачем так злиться? ухмыльнулся Вуд. Мне тут уже начинает нравиться, и сделал шаг за дверь, стараясь не заступить за красную линию.
Бергер мечтал, чтобы Мэтт оказался за запретной чертой. Уж очень ему хотелось применить к мерзавцу силу электричества, а если повезёт, то двинуть в морду или на крайний случай запечатать хороший пинок в поджарый живот.
Глава 1.3
Кэтлин выпрыгнула из машины и помогла выйти миссис Хоуп. Лилибет не выпускала из рук телефон, ведя бесконечные переговоры с Риджем. Тот без конца звонил, спрашивая о происходящем, отчитываясь о собственных действиях. Никто не обращал внимания на припустивший дождь. Мелкие капли растекались по лицам, охлаждая и постепенно возвращая в действительность.
Мама, облегчённо вздохнула Лилит, Чайтон через час будет в аэропорту «Даллес» и сразу же вылетит к нам.
Передай ему спасибо, обрадовалась Кэтлин за дочь. Моральная поддержка тебе не помешает.
Мам, не только моральная девочка осмотрелась вокруг и добавила шёпотом: Он обзвонил кого нужно. Помощь будет очень действенная, вот увидишь.
Надежд на скорейшее освобождение Мэттью прибавилось.
Кэт проследила за направляющимся к их машине детективом и, встретившись с пристальным взглядом голубых глаз, передёрнула плечами, словно от внезапно наступившего холода. У этого человека явно был план. Ничего хорошего в котором для Вуда не отводилось.
Она кивнула Лилибет:
Думаю, любая помощь нам сейчас не помешает
Престарелая воительница раскрыла зонт. Коричневая поверхность защитного навеса, превратила невысокую хозяйку в гриб-переросток. Она, вскинув голову, заметила, на кого устремлён взгляд темноволосой женщины.
Не переживай, деточка, правда за нами, старушка положила ладонь на руку Кэтлин.
Паркер улыбнулась, накрыв сухонькую ручку миссис Хоуп своей.
Дай Бог
Не бойся этого прощелыгу. Я вижу его насквозь. Карьерист и сволочь немалая. Но меня не запугать! Не таких прохвостов обламывала Она повернулась к Хаски и, мило улыбнувшись, задала вопрос: Детектив, где мне сделать заявление?
Блондин смерил старушку холодным взглядом и, пряча недовольство в глазах, растянул тонкие губы в подобии улыбки.
Какое заявление, мисс? Он указал глазами на мокнущих под дождём Кэтлин с дочерью. Вы желаете дать свидетельские показания против двух женщин, напавших на мистера Коулта?
Миссис Хоуп снова улыбнулась и ледяным тоном ответила:
Не мисс, а миссис! Нет, дорогуша, я желаю дать свидетельские показания о нападении на малолетнюю леди тем мистером Коултом и попытку похищения девочки, вероятно, с целью изнасилования. А ещё, она обернулась к Кэт и положила ладошку на лиф её серого пальто, дать показания, откуда у этой хрупкой женщины гематома на груди, а в том, что она там есть, я не сомневаюсь.
Теперь уже старушка сверлила взглядом детектива.
Мистер Коулт с такой силой ударил защищающую дочь мисс Паркер, что та на несколько минут потеряла сознание!
Хаски прокручивал в голове разные комбинации развития событий. Эта «древняя плесень» как чирей на заднице: больно, но нужно подождать, пока созреет, чтобы избавиться. Придётся обыгрывать и её показания.
Странно, все рассказывают одну и ту же историю совершенно по-разному. Прошу всех в участок, он указал рукой на коричневое одноэтажное строение, там разберёмся.
Лилибет прижалась к боку матери и, замедлив шаг, отстав от полицейского, тихо спросила:
Мама, как будем себя вести? Чайтон сказал, чтобы мы не давали показания до прихода адвоката.
То же самое велел делать Бейн.
Девочка вскинула взгляд на бледное лицо Кэт.
Будем молчать?
Та кивнула, выискивая глазами среди прохожих высокую фигуру Бейна.
Да, Паркер перевела взгляд на дочь, понимая, что надо продержаться ближайшие полчаса, что бы ни случилось, улыбаемся и держим язык за зубами.
Хаски сделал несколько распоряжений на входе и исчез в длинном коридоре с множеством пронумерованных дверей в кабинеты. Женщин отвели, усадили в кресла в небольшой комнате с громоздким письменным столом и водружённым на него не менее старым компьютером.
Лилибет обвела взглядом выкрашенное в тусклый зелёный цвет помещение, остановившись на картине под стеклом. Глиняная, треснутая ваза с торчащим из неё одиноким подсолнухом.
Такое впечатление, что попали в прошлый век. Старье на столе, обшарпанные стены, нелепая для полицейского участка картина.
Кэтлин усмехнулась словам дочери.
Наверное, кто-то пытался создать здесь домашнюю обстановку. Подготовить нервных визитёров к допросу.
Миссис Хоуп, до этого молчаливо сидевшая в стареньком кресле, обтянутом потрескавшейся кожей, вступила в разговор:
Да, этим дармоедам приходится на всём экономить. Собрали ненужную рухлядь в не вентилируемой комнате и деньги проели, и свидетелей успокоили.
Она по очереди посмотрела на девушек.
Я вам так скажу: показания первой давать буду я, а вы дождитесь тех, кому звонили. Не нравится мне этот детектив. Я подлых людей хорошо чувствую, немало повидала их на своём веку. Он что-то задумал, старушка поправила съехавшую на бок бледно-голубую фетровую шляпку, но он ещё не знает, голубчик, с кем связался. Повесить на вас преступление ему не удастся!