А мальчик сегодня на тренировку не ходил, так что порция поменьше ему не повредит, не растерялся отец. А в том, что Полинка сможет выучить что-нибудь на голодный желудок, я сильно сомневаюсь.
Так пусть ест, кто ей мешает-то? Вон, полная тарелка перед ней стоит. Полина, я тебя в последний раз спрашиваю: ты будешь есть или нет?
Нет, набычившись произнесла Полина.
Хорошо. Зинаида взяла Полинину тарелку и вылила содержимое обратно в кастрюлю.
Мам, что ты делаешь? спросила Полина.
Сколько она себя помнила, мать ещё никогда так не поступала.
А куда я должна это девать, по-твоему? Выбрасывать? Между прочим, и за молоко, и за крупу деньги плачены. Кстати, отец, тебе уже пора!
Супруги принялись за остывшую кашу, а Полина налила себе чай. Он был крепким и очень горячим. И, разумеется, без сахара. «Да, от такого чая никакого удовольствия, и голод им не утолишь, но когда Антон проснётся, может, удастся выпросить у него кусочек мяса?» думала девушка, уткнув взгляд в клеёнку.
Ну всё, я пошёл, услышала она голос отца. Держись, дочка. Как говорят, тяжело в учении, легко в бою! А ты, мать, давай-ка без лишней тирании, хорошо?
Анатолий встал, поцеловал жену и дочь, взял рабочую сумку и направился к выходу:
Ну, до вечера! И не ссорьтесь!
До вечера, отец.
Пока, папуль!
Девушка помахала отцу, и дверь за ним закрылась. Мать и дочь остались за столом вдвоём. Сначала они сидели молча, Полине очень хотелось кинуть в чай хотя бы один кусочек сахару, но пока мать в комнате, об этом не стоит даже думать. Сахар, как и прочие привилегии в их семье, были доступны лишь Антону. Наконец Зинаида потеряла терпение.
Ну что ты цедишь? Думаешь таким образом оттянуть начало занятий? Не выйдет. У тебя две минуты.
Но ведь горячо же!
Ты сама виновата. Если тебе горячо, надо было налить заранее и позавтракать как следует. А пока ела бы, и чай остыл бы немного.
Можно, я попозже допью?
Нет.
Но почему, мам? Всё равно ведь в жару пить захочется.
По кочану. Надеешься за моей спиной в сахарницу залезть? Не выйдет.
С чего ты взяла? Полина старалась говорить как можно безразличнее, хотя на самом деле собиралась сделать именно это.
А то я не вижу, как ты на неё посматриваешь. Всё. Твоё время вышло. Давай кружку.
И что ты с моим чаем делать будешь? Обратно в чайник выльешь?
Почему это вылью? Сама выпью. Давай-давай, не тяни резину-то!
Делать было нечего. Отдав матери кружку, Полина встала и подошла к окну. Ей хотелось немного успокоиться. «Господи, ну почему нельзя прямо сейчас собрать чемодан и уехать куда-нибудь подальше отсюда? думала девушка. Но, с другой стороны, куда меня возьмут без аттестата? Разве только в дворники или в уборщицы. И придётся горбатиться за копейки, которых хватит разве что на ту же овсянку и чай без сахара. Нет. Ни за что».
Подъехала машина с красным крестом, из неё вылезли люди в белых халатах и вошли в калитку.
Ну и что ты там такого интересного увидела?
Скорая помощь к кому-то приехала.
«В седьмой, скорей всего. Значит, вот почему Танька в халате бегала», подумала Зинаида, но вслух сказала:
Бывает. Хватит пялиться. Помоги мне со стола убрать и садись заниматься.
Хорошо, мама.
Полина со вздохом отошла от окна и стала собирать посуду.
До приезда скорой помощи таблетка так и не подействовала. Аня по-прежнему тряслась в ознобе, пришлось укрыть её ещё одним одеялом. Теперь девушка лежала с закрытыми глазами и еле слышно стонала, а Татьяна сидела рядом и гладила дочь по влажным от пота волосам. Наконец в коридоре раздались чужие голоса, и Татьяна вышла встретить докторов. Мужчин в белых халатах было двое: одному лет сорок, второму чуть за двадцать.
Здравствуйте, вы скорую вызывали?
Да. Проходите, пожалуйста.
Татьяна пропустила врачей в комнату.
Так. Что тут у нас?
Температура под сорок.
И давно?
Где-то с ночи. А может, и раньше, точно не скажу.
Это почему?
У дочки вчера выпускной был. Она вообще должна была только утром вернуться, но где-то в половине первого её привёл одноклассник. Аня была вся заплаканная, сказала, что её бросил жених, и упала в обморок. Мы привели её в чувство мокрое полотенце на лицо положили и дали таблетку аспирина.
А почему сразу нас не вызвали?
А что, надо было?
Обязательно. Раз она сознание потеряла.
Да как-то не сообразили сразу. И потом, мы же справились.
Врач постарше озабоченно покачал головой: «Ох уж эти мамаши! Справились они, видите ли!»
Ладно. Только учтите: в следующий раз обязательно вызывайте.
Хорошо. В общем, привели мы её в сознание, дали аспирин и уложили. Примерно через час температура спала, а утром снова поднялась. А когда вас вызывала, вообще что-то вроде удушья было. Но сейчас вроде отпустило.
Сон, еле слышно произнесла Аня.
Что, Анют?
Это мне дурной сон приснился. Как будто змеи меня душат.
Так, давайте-ка мы вас осмотрим.
Пока врач постарше слушал девушку и осматривал горло, молодой доктор выспрашивал у Татьяны данные Анюты и заполнял лист вызова.
Так, сказал старший врач, закончив осмотр. Ничего серьёзного я пока не вижу. Бронхи и лёгкие чистые, горло тоже, только слегка красноватое. Скажите, вы пили что-нибудь холодное?
Да. Воду с лимоном. Очень пить хотелось.
Ну, вот вам и результат. Вот так попьют в жару холодненького, а потом бац и ангина! Или ларингит.
Но, доктор, мне уже тогда было плохо.
И в чём же это выражалось?
Очень болели голова и ноги. Как будто гимнастикой перезанималась.
А ваши одноклассники? Никто из них не пришёл на праздник больным?
Нет. По крайней мере, я не заметила.
Доктор, что это может быть?
Не знаю пока. Может, грипп, а может, ещё что. Хорошо бы положить девушку в больницу и обследовать.
Ну какая больница, доктор? У нас вступительные экзамены на носу.
Мамаша, вы сначала на ноги дочь поставьте, а потом об экзаменах будете думать!
Я не хочу в больницу, доктор! Пожалуйста! Анюта чуть не плакала.
Не хочет она! Врач озабоченно покачал головой. В его работе это было самой главной проблемой. Родителей не пускают в отделение, не давая им возможности ухаживать за чадами. Из-за этого дети помладше скучают и плачут целыми днями, а те, кто постарше, постоянно балуются. К тому же ребёнка до двенадцати лет ещё можно уговорить воспользоваться горшком, но что прикажете делать, когда перед вами дылда лет пятнадцати или вообще семнадцати, а в палате при этом по шесть-восемь человек? Ничего удивительного, что и подростки, и их родители упираются изо всех сил. Ладно, так уж и быть, оставайтесь. Сейчас напишу назначения. У вас есть кому сходить в аптеку и в магазин?
Да, сейчас соседского мальчика попрошу, он сходит.
Хорошо. Петь, обратился доктор к помощнику, пиши отказ.
Пару минут оба врача писали, потом старший протянул Татьяне листок с назначениями:
Ну, вот и готово. Посмотрите, вам всё понятно?
Татьяна пробежалась глазами по строчкам:
Да. Всё в порядке.
Отлично.
Подпишите вот здесь, пожалуйста, молодой доктор протянул матери документ. Это что вы отказываетесь от госпитализации и берёте ответственность за последствия на себя. Подпись, расшифровку и дату.
Татьяна сделала что велено.
Ну вот и всё. Но если вдруг станет хуже, обязательно снова нас вызовите! Выздоравливайте! Всего хорошего!
Спасибо вам. До свидания! ответили мать и дочь.
Врачи подхватили саквояжи и вышли.
Глава 9
Супруги Позёмкины заканчивали завтрак в гостиничном ресторане. Лили с ними не было. Перед уходом Альбина заглянула к дочери и, увидев, что та спит сном младенца, не стала будить. Пусть девочка как следует отдохнёт, а перекусит попозже, в номере. Вадим и его жена допивали чай и кофе, когда появились Демидовы-старшие.
Доброе утро! поприветствовали они. Можно к вам присоединиться?
Доброе утро! отозвались Позёмкины. Конечно, присаживайтесь.
Вы вдвоём? сделав удивлённый вид, спросила Ирина и положила ветчины на тарелку. А где же ваша принцесса?
Спит принцесса, ответил Вадим. Но и ваш принц, как я заметил, не почтил нас своим присутствием. Похоже, они вчера хорошо повеселились.
Да уж. Настолько хорошо, что Женя на ногах не держался. Я его никогда в таком состоянии не видела!
И он сказал о Лиле нечто невероятное. Я, честно говоря, этому не поверил.
Вот как? насторожилась Альбина. И что же он сказал?
Якобы она изменила ему с каким-то парнем. И он будто бы их застал. Представляете? Я лично нет.
Уверен, что это очередная блажь, вот и всё. Девочка просто опьянела от впечатлений. Вернёмся домой, и всё пройдёт. Вадим допил кофе и промокнул губы салфеткой. Всё, дорогая, мне пора.
Счастливо, милый!
Они коротко поцеловались, и прокурор, пожелав всем приятного аппетита, направился к выходу из зала.
Куда это он? полюбопытствовала Ирина.
В НКВД, вздохнула Альбина. Вадим только сегодня утром мне сказал. Я чувствовала, что последние несколько дней он сам не свой. Даже курить опять начал. Тайком.
Держись, Аль. Борис ободряюще похлопал женщину по руке. Будем надеться, что всё закончится благополучно.
Я постараюсь. Только вот как пережить эти несколько часов?
Пробегитесь с Лилей по магазинам, посоветовала Ирина. Время пролетит незаметно, вот увидишь!
Бесполезно. Я всё равно не смогу ни о чём думать, кроме этого, так что пойду-ка я в номер. Приятного аппетита.
Спасибо.
Альбина взяла со стола ключ из-за громоздкого брелока он не помещался ни в карман, ни даже в сумочку и тоже вышла из ресторана.
По пути в мастерскую Анатолий думал о том, что отпуск у него, похоже, сорвался. Судя по всему, Зинаида твердо решила усадить девочку за учебники, а ему так хотелось отвезти Полинку в деревню порыбачить, побродить по лесу, собирая грибы и ягоды. Антон-то вряд ли с ними поехал бы парень вырос, у него свои планы и интересы. Можно, конечно, поехать и одному, только в этом случае Зинаида дочку совсем замучает. Она и так-то держит девочку в ежовых рукавицах, а что будет, если они вдвоём останутся? Полинка старается держаться, но чувствуется, что её силы на исходе, того и гляди сорвётся. Так и до беды недалеко.
Ну, вот он и пришёл. Анатолий постучал условным стуком, и уборщица открыла дверь. Для посетителей мастерская была закрыта, но сотрудники уже готовились к рабочему дню. Поздоровавшись с приёмщицей и вторым мастером, Анатолий переоделся в синий халат и включил станок.
Ну, Толян, как твой выпускник? спросил Георгий.
Мастера были приятелями и обращались друг к другу на «ты» и по имени.
Отсыпается выпускник, ответил Анатолий.
Толь, ну расскажи, правда! поддержала Георгия приёмщица Люба. Как праздник прошёл?
Торжественно. Наш Антон оказался в числе лучших учеников. Зина была на седьмом небе от счастья, а всё же лишней рюмки не позволила. Анатолий улыбнулся, вспомнив о недопитом шампанском.
Слушай, как ты с ней живёшь, а? Ни выпить, ни расслабиться!
Да вам, мужикам, только волю дай! Вы и налижетесь в зюзю, и по девочкам пойдете. Так что Зина правильно делает, что контролирует ситуацию.
А по-моему, баба должна знать своё место. Попробовала бы моя у меня пузырь отнять, враз схлопотала бы!
У нас это не принято, спокойно и твёрдо ответил Анатолий. Я и сам женщин не бью, и сына так же воспитывал.
Их спор мог продолжаться до бесконечности, но тут из каморки, служащей ей кабинетом, вышла начальница мастерской и дала команду открывать. Уборщица отперла замок, и в дверь потянулись первые посетители, неся в починку туфли, сапоги и ботинки.
Ира, ну что ты такое говоришь? сказал Борис, как только Альбина скрылась за дверью ресторана. Ну какие магазины?
А что такого? Неизвестно ведь, сколько времени Вадим будет занят. Так что теперь, сидеть в четырёх стенах?
Но она волнуется, как ты не понимаешь? Да, тебе не нравится Лиля, но нельзя же быть такой бессердечной!
Боря, не передёргивай! Мне не нравится не сама Лиля, а желание нашего сына жениться на ней. Но если то, что сказал Женька, правда, и у них действительно всё кончено, я готова всё забыть и относиться к девчонке, как и раньше. А что касается Вадима, то его ведь не арестовали, а вызвали повесткой. Что в этом плохого?
Да, это неплохо. Но, с другой стороны, с этими ребятами ничего нельзя знать наверняка. Туда просто так не вызывают, уж поверь мне!
Но, Боря, Вадим ведь не рядовой человек, а представитель правоохранительных органов. Скорей всего, его вызвали туда по работе.
Ты так спокойно об этом говоришь. Может, тебе что-то известно?
Ничего. Просто, живя с тобой, я научилась не впадать в панику раньше времени. Ты ведь тоже представитель закона, хоть и на пенсии. Меня сейчас куда больше волнует Женька. Может, всё-таки свозить его в травмпункт, когда проснётся?
Пусть проспится сначала, а там видно будет.
Едва войдя в здание издательства, Валерия прошла в курилку. Всю дорогу от дома до работы она мечтала о сигарете. Но на пути от подъезда до станции метро не было ни одного укромного уголка, так что отец, проезжая на машине, непременно её засёк бы. Да и на маршруте от метро до редакции тоже не нашлось подходящего места. А дымить на ходу Валерия не любила проще было дойти до цели и отдаться пороку в спокойной обстановке. Хорошо бы ещё выпить кофе, но это сейчас подождёт, она и без того возбуждена.
На самом деле Леру аж трясло от злости. Мало того, что вчера Никита не обращал на неё внимания, так сегодня ещё и мачеха отколола номер. Ну кто бы мог подумать, что эта мямля и плакса вдруг решит показать зубы? Сердечный приступ! Ха-ха! Отец и так перед этой царевной Несмеяной на задних лапках ходит, а теперь и Макс вокруг неё увивается! Предатель! Ну ничего, Валерия выведет их на чистую воду!
Докурив, девушка выбросила окурок в урну и зашагала в отдел. Подойдя к своему столу, Лера окинула взглядом папки. Почему-то не было той, которой она занималась на прошлой неделе. Перетряхнув содержимое стола, Валерия обратилась к присутствующим:
Где папка с рукописью Ивановского?
Во-первых, доброе утро, Лера, ответила сотрудница за соседним столом. Она была уже в возрасте, и не стеснялась делать девушке замечания.
Утро добрым не бывает, Юлия Геннадьевна, недовольно пробурчала Валерия. Тем более что и папки у нас в отделе сами собой пропадают.
Да её Ложкина взяла, ещё в пятницу.
В этот момент в комнату вошла злополучная Ложкина, и Валерия обернулась к ней:
Варька, где рукопись Ивановского?
Вот она, Ложкина протянула Валерии папку.
А какого чёрта ты вообще что-то трогала на моем столе?
Извини, я не знала, что она тебе нужна. Ты её больше двух дней в руки не брала.
Это не твоё дело! Не смей подходить к моему рабочему месту, слышишь! Иначе вылетишь отсюда в момент! Поняла?
Да. Ложкина всхлипнула и выбежала из помещения.
Лер, ну зачем ты так? Она же новенькая, неопытная совсем, упрекнула Юлия Геннадьевна.
Ничего, переживёт. Зато теперь будет держаться от моего стола подальше. Это, кстати, всех касается!
Лера, у тебя всё в порядке?
Да, а что?
Ничего, просто ты сегодня злая, как мегера.
Всё нормально. Валерия сделала пару глубоких вдохов. Ей совсем не хотелось откровенничать с этими людьми. Единственный человек, кому она могла излить душу, это Оксана. Просто не люблю, когда без спроса берут мои вещи.
Валерия уселась за стол, открыла папку и, взяв карандаш, принялась вычитывать рукопись.
Вадим подъехал к зданию на площади Дзержинского в двадцать минут десятого. Оставив машину на гостевой стоянке, прокурор вошёл в подъезд и протянул дежурному паспорт и уведомление. Сотрудник изучил документы и выписал пропуск.
Третий этаж, триста двадцать второй кабинет, сказал он, протягивая Вадиму бумаги.