Известно, синьор Буратино, загалдели пацаны, чувствуя, что драки не будет.
Ну, так что, синьор Жмых, вы принимаете мои извинения?
Нет проблем, ответил тот.
На этом всё и закончилось. А два дружка пошли по своим делам. Дел-то, конечно, у них не было, просто пошли в сторону города.
Слушай, Буратино, спросил Чеснок, что это ты так себя повёл, подраться мне не дал?
Драться дело ослов и баранов, нам с тобой заниматься такой ерундой нужды нет. Мы люди серьёзные и должны думать о своём авторитете.
Мы? переспросил Рокко.
Мы, твёрдо сказал Буратино.
Так что, мы теперь банда? огонёк восхищения блеснул в глазах Чеснока.
Банда, подтвердил Пиноккио, и мой враг твой враг, а твой мой.
Спасибо, сказал Рокко. Он был явно доволен.
За что спасибо? удивился Буратино.
За то, что в банду взял. У тебя банда крутая. Весь город о ней говорит. Когда со слободскими драться пойдём, им не поздоровится.
Мы не будем драться со слободскими, сказал Пиноккио, это всё ребяческие игры. Мы будем заниматься делом.
Не будем драться? разочарованно сказал Чеснок. А если нас кто тронет первый из слободских?
Если и тронет, то мы не будем предавать всю слободу мечу. Выловим тех, кто тронул, и покалечим, чтобы в следующий раз все остальные крепко подумали, трогать нас или нет.
Понятно, сказал Рокко.
Хоть слободских покалечим, хоть городских, хоть портовых, нам без разницы.
А портовых-то зачем, они пацаны свои.
Если никто не тронет, то и мы не будем. Нам, я повторяю, и без этих детских забав дел хватит.
А какие же у нас будут дела, оживился Рокко, серьёзные?
Дело у нас одно красиво жить. Как ты думаешь, это дело серьёзное или нет?
Это уж да, сладко поморщился Чеснок, я знаешь как люблю красиво пожить! Колбасы пожрать до отвала или у фермера гуся спереть, запечь его в глине.
Воровать гусей, задумчиво произнёс Пиноккио, дело, конечно, романтическое, но с гусями мы пока повременим. И с налётами на сады тоже. Нам деньги нужны.
Деньги? искренне удивился Чеснок. Эк куда хватил. Где же их взять, деньги-то? Да и зачем они нам?
Рокко, а ты на себя в зеркало часто глядишь? вдруг спросил Пиноккио.
Не часто, признался парень, вообще не гляжу. А чего мне туда глядеть? Чего мне там рассматривать, что я баба что ли?
Вот именно, критически произнёс Буратино, смотреть-то особо не на что. Грязь одна да дыры. В общем, босяк.
На себя-то посмотри, штаны-то с утонувшего матроса снял, обиделся Рокко.
Вот я тебе о чём и говорю, что я босяк, что ты. А нам пора уже синьорами становиться, в штиблетах ходить, в костюмах и шляпах соломенных.
Эк тебя заносит, засмеялся Рокко, мечтатель. А ты хоть знаешь, сколько это стоит?
Знаю, сказал Пиноккио, прилично одеться стоит цехин.
Цехин?! Ну, знаешь, у тебя замашечки, как у графа. Я-то думал, сольдо пять.
В том-то и дело, что денег нужно много, а ты мне предлагаешь со слободскими драться и гусей воровать.
И тут Буратино вспомнил:
Кстати, это тебе, он достал из кармана пятисольдовую монету и протянул её Чесноку.
Мне? удивился тот и боязливо убрал руки за спину, как будто монета могла его укусить.
Тебе.
А за что?
Ты же мне помогал.
Так мы же банда, нахмурился Рокко, где же ты видел, чтобы один бандит другому за помощь платил?
И вправду не видел, согласился Пиноккио, но всё равно возьми, мне будет приятно, что тебя отблагодарил.
Не возьму, заупрямился Чеснок.
Бери, я же тебе не последние отдаю.
Не-а, Рокко помотал головой, и тут его глаза увлажнились и он сглотнул слюну, слушай, Буратино, раз они тебе не нужны, айда в кондитерскую. Там есть такие вещи, что аж голова кругом.
Правда? оживился Буратино. Но я хотел тебя отблагодарить.
Вот и отблагодаришь, сказал Чеснок. Погнали?
Погнали, согласился Буратино, и мальчишки побежали в кондитерскую.
Я туда часто хожу, не без гордости, на бегу, заявил Рокко, меня оттуда не выгоняют.
Ну и как, вкусно? поинтересовался Пиноккио.
Не знаю, ни разу не пробовал ничего, сознался Чеснок.
А чего ходишь?
Глядеть. Иной раз просто взглянешь на всё это и сыт.
Иди ты
Чтобы мне сдохнуть. А пахнет как там! Даже колбаска с чесноком не так пахнет, как там.
Не врёшь?
Честное слово, зуб даю.
Наконец мальчишки добежали до кондитерской мсье Руа и остановились около витрин. И Буратино увидел всё то великолепие, о котором ему рассказывал Чеснок, и у него даже дух перехватило от такой красоты.
Да! восхищённо произнёс он.
А я тебе говорил? сказал Рокко таким тоном, как будто сам был владельцем лавки.
А за стеклянными витринами сидели люди. Синьоры, одно слово. Мальчики в костюмчиках, девочки в белых платьях, дамы в роскошных шляпах. Все они пили кофе, лимонады и жрали разные вкусности.
Ну, что, пойдём вдвоём, сказал Пиноккио.
Может, не надо, вдруг спасовал Рокко, может, в другой раз, а сейчас колбаски купим, хлебушка.
Ты это чего? серьёзно спросил Буратино.
Боюсь, признался Чеснок, вдруг в шею выпрут, а эти, он кивнул на клиентов кондитерской, гыгыкать будут, а дамочки будут носы морщить и «фи» говорить. А я всё это страшно как не люблю.
Пусть только попробуют выпереть, с угрозой пообещал Пиноккио, мы им, заразам, витрины побьём. И вообще, Рокко, запомни, этот мир наш. Запомнил?
Запомнил, отвечал Чеснок без особого энтузиазма.
Это всё для нас, повторил Буратино и постучал костяшками пальцев по витрине, а знаешь, почему?
Почему?
Потому что мы банда, вот почему. Сейчас мы войдём в заведение, и пусть хоть кто-нибудь, хоть что-нибудь нам скажет. Тогда они узнают, что такое банда.
Пошли, твёрдо сказал Чеснок, только ты первый.
Не бойся, сказал Буратино и открыл дверь в кондитерскую.
Внутри действительно пахло чудесно, но пацаны этого не замечали. Они шли через зал под ураганным огнём насмешливых и удивлённо-презрительных взглядов, как солдаты идут в последнюю, красивую, но абсолютно бессмысленную атаку.
Наконец они добрались до прилавка, над которым возвышался лысоватый, краснощекий человек в белом фартуке. Он внимательно, без особого восторга, но и без презрения, смотрел на мальчишек и, когда те приблизились, спросил у них с забавным акцентом:
Что пожелают синьоры?
Пирожных, грубовато, хотя и не желая этого, буркнул Пиноккио.
Пирожных? повторил кто-то сзади и прыснул со смеху. Штаны себе лучше купил бы новые.
Буратино повернулся и увидел прилично одетого мальчишку с девчонкой и с двумя расфуфыренными дамами. Он ничего ему не сказал, а только так на него зыркнул, что мальчишка осёкся и усиленно стал пить кофе.
А синьоры знают цены?
Нам наплевать на цены, не без гордости заявил Буратино и кинул на прилавок пятак.
Одно пирожное стоит полсольдо, у вас хватит на десять.
Десять и давайте.
Я положу вам разных.
Давайте разных, согласился Пиноккио.
И ещё я дам вам бутылку лимонада бесплатно, вдруг заявил кондитер, только уж вы, ребятки, скушайте это всё на улице, а то, мне кажется, что моей публике вы не очень-то нравитесь. Хорошо?
По рукам, сурово согласился Буратино, ему и самому не улыбалось есть пирожные под осуждающими взглядами здешней публики.
Когда пирожные были уложены в красивую картонную коробку, а Рокко уже держал бутылку с лимонадом, месье Руа вдруг наклонился к мальчишкам и тихо произнёс:
Не обращайте на этих господ внимания, синьоры. Когда я был такой маленький, как вы, такие же господа смотрели на меня так же. А теперь эти дамы приглашают меня в гости и просят у меня денег взаймы.
А как же вы так смогли? шёпотом спросил Чеснок.
Рецепт очень прост. Я ложился спать в одиннадцать, а вставал в четыре.
А что же вы делали, когда не спали, синьор кондитер?
Я работал, засмеялся француз, я много работал. И так привык, что встаю и сейчас в четыре, хотя теперь могу спать до десяти.
Когда мальчишки вышли из кондитерской, Чеснок сказал:
А этот кондитер ничего. Хороший человек. Может, мне к нему в ученики пойти? Научусь пирожные делать, скоплю деньжат и сам кондитерскую открою.
Ну, да, и будешь всю жизнь ишачить в этой кондитерской, съязвил Буратино.
Я бы поишачил.
А вставать в четыре?
Ничего, привык бы.
Буратино остановился и внимательно посмотрел на друга:
Ты же говорил, что мы банда?
Да ладно тебе, уж и помечтать нельзя немножко, засмеялся Чеснок, это я так, просто. Да и не возьмёт меня француз, такого оборванца, и учусь я плохо. Вот тебя, наверное, взял бы, ты умный.
Да видал я его кондитерскую в гробу. Пусть дураки работают. Работа дураков любит, а мне жизнь красивая нужна, чтобы не работать в кондитерской, а сидеть в ней кофе пить. И чтобы всякие хлюсты про штаны не напоминали. И чтобы девки не морщились при моём появлении. Вот такая должна быть жизнь.
От такой жизни и я бы не отказался, заявил Рокко.
За этими разговорами мальчишки добрались до моря и сели пировать. А пирожные и лимонад действительно были великолепны. Они съели всё и объелись. Потом купались в море и валялись на песке под заходящим солнцем.
Ты не просто отдыхай, говорил другу Буратино, ты давай думай, как денег заработать.
Я думаю, заверил Рокко.
Ну и что надумал?
Ничего особенного. Правда, есть у меня один пацан знакомый, раньше по напёрсткам работал. Потом разбежался со своей бригадой, теперь не работает.
Ну, и?
Давай с ним поговорим, да начнём шарик гонять. У лохов завсегда деньги есть, они их под шарик и выкладывают.
А чего же мы здесь лежим? Погнали к этому самому пацану, звать-то его как?
Лука, Лука Крючок.
Мальчишки быстренько оделись и побежали искать Луку. Рокко знал, где его найти. Последнее время Крючок ошивался на базаре, где занимался базарным промыслом. Он и ещё пара пацанов, спрятавшись за горой мусора, наблюдали, как гости с юга разгружают дыни.
Здорово, Лука, ещё издали начал Чеснок.
Лука поморщился, как от зубной боли, и зашипел:
Чеснок, у тебя ум есть? Ты чего орёшь, всё дело завалишь.
Ой, зашептал Рокко, мы не знали, что вы на деле.
Смотреть надо, буркнул Лука, тебе чего нужно?
Вот мой друг Буратино, у него к тебе дело есть.
Буратино протянул Крючку руку, и тот пожал её со словами:
Слыхал о тебе, говорят, ты парень серьёзный. Сколько у тебя приводов?
Два, не соврал Пиноккио. И я о тебе слышал.
А чего вы меня ищете? спросил Лука.
Хотим работать вместе.
По дыням?
Нет, по напёрсткам. У нас нижнего нету.
Ну, сразу сник Крючок, наверное, ничего не получится.
Почему? спросил Буратино.
Да я уже навык потерял, да и бригада нужна натасканная, чтобы играть могла и озверевшего лоха осадить. И деньги на затравку нужны, а то лох такой нынче жлобный пошёл, что его без лавэ ни в какую не развезти. Да и играть у нас в городе негде.
Как это негде? удивился Чеснок. А в порту у нас никто не играет.
В порту мне тереться резону нет, сказал Лука, а то меня с пирса башкой об сваю кинут ваши портовые.
А на рынке? спросил Буратино.
Про рынок даже и не мечтай, там полицейские дюже лютые, гонять будут. А это уже не игра, а салочки какие-то.
А ярмарки скоро пойдут, вспомнил Рокко и запрыгал от радости.
Про ярмарки забудь, кисло сплюнул Крючок.
Почему забыть? Народ там пьяный и с деньгами. Там только и играть, не сдавался Чеснок.
Лох там сильно поддатой, это верно. И на лавэ, это тоже верно. Только ты не один, Чеснок, такой умный в городе.
А чего?
Да того, там и Фиксатый, и Туз, и третью бригаду они там с собой не посадят. Кого с доской и напёрстком увидят, тот жало в бок сразу схлопочет.
Да, приуныл Чеснок, в ярмарку лучше не соваться.
А кто такие, эти Туз и Фиксатый? спросил Буратино.
Ты чего? удивились сразу все присутствующие.
Ты и вправду про Туза и Фиксатого не слыхал? спросил Крючок.
Правда, не слыхал.
Это же самые крутые пацаны из слободы. Они всегда на ярмарках играют, и авторитет у них большой, и тут Лука перешёл на шёпот, а ещё поговаривают, что они конокрады.
Добавить к сказанному было нечего. Конокрад есть конокрад, значит, человек абсолютно отчаянный, жизнью своей не дорожащий. Всем известно, если конокрада ловят, бьют долго и почти всегда до смерти. И никогда полиция это дело раскапывать не будет. Полиция тоже не любит конокрадов.
Так что, пацаны, давайте лучше на дынях работать. В хороший день мы по сольдо на брата зарабатываем, предложил Лука.
Сольдо в день, деньги, конечно, немалые, согласился Буратино, а сколько за день на напёрстках в порту поднять можно?
День на день не приходится, но десять сольдо на бригаду без напряга делать можно.
А на рынке?
В выходной, когда фермеры и хуторяне приезжают, все двадцать.
А на ярмарке?
Да забудь ты про ярмарку.
И всё-таки? не отставал Буратино.
Там лохов без меры. Там и полцехины не удивят.
Полцехина, Чеснок даже присвистнул, понятно почему Туз с Фиксатым больше никого на ярмарку не пускают. И то, не дураки же они, чтобы такие бабки делить ещё с кем-нибудь.
Все замолчали. Рокко выглядел разочарованным. Лука грустным, только Буратино сидел себе и загадочно улыбался.
Значит, говоришь, объективные причины не дают нам начать дело? наконец спросил он.
Не дают, ответил Лука.
Значит, обстоятельства сильнее нас? продолжал спрашивать Пиноккио.
Значит, сильнее, продолжал отвечать Лука.
Чушь собачья! вдруг заявил Буратино. И мы будем играть и в порту, и на базаре.
А как? спросил Чеснок. Наши пацаны в порту Крючка прибьют, а на базаре полицейские не дадут.
Пацаны не тронут, об этом мы с тобой, Рокко, позаботимся. А с полицейскими я сам договорюсь. Так что, Лука, готовься к работе. По рукам?
По рукам, если с пацанами договоритесь, сказал Крючок, и если полицейских не боитесь.
Ура! заорал Рокко, так, что гости с юга, разгружавшие дыни, остановили работу и стали пристально смотреть в сторону пацанов. Мы никого не боимся.
С этими словами Чеснок схватил из кучи наполовину обгрызенное яблоко и запустил им в сторону гостей с юга. Те молча продолжали работу, причём увеличили темп, всё время поглядывая в сторону пацанов.
Если ты и вправду такой крутой, как о тебе говорят, начал Крючок, то я с тобой работать буду. Только ты мне гарантируй, что меня в порту не утопят.
Гарантирую, смело сказал Буратино, а если утопят, то я утоплю тех, кто утопил тебя. Так что, ты давай, бросай свои дыни и иди-ка лучше тренируйся. А завтра здесь, на рынке, после обеда встретимся. Я тебя с бригадой буду знакомить, а ты нас со своими игровыми приёмами. И не бойся кареглазка будет нашей.
Кто будет нашей? переспросил Крючок.
Завтра после обеда, сказал Буратино, и они с Чесноком пошли домой.
По дороге домой Рокко спросил:
А ты и вправду решишь вопрос с полицией?
Завтра видно будет, попробуем, уклончиво ответил Пиноккио, а если сидеть сложа руки и ждать, вряд ли полицейские сами к тебе придут и предложат: «Играйте, мальчики, на рынке, а мы вас не тронем».
Нипочём сами не придут, согласился Чеснок.
Ты мне, Рокко, лучше вот что скажи, не будет ли у нас с портовыми пацанами больших проблем из-за Крючка?
Не знаю, честно признался Рокко, Крючка в порту шибко не любят, говорят, косяк за ним есть, да и слободской он. Но если ты за него скажешь, вряд ли кто этот вопрос поднимет, ты ведь у нас в авторитете, с тобой считаются.
Это польстило Пиноккио, и он даже едва заметно улыбнулся. А потом пацаны попрощались и разбежались по домам. Так и день кончился.
Глава 2
Игра, или как бомбить лохов
После школы мальчишки собрались на рынке, а Буратино ещё успел позвать братьев Серджо с Фернандо и Джузеппе Фальконе. Банда собралась за павильоном для продажи муки, где они и дожидались Луку.
Хорошая бригада, восхитился тот, рассматривая здоровяков-братьев, только вот этих двоих надо держать на подстраховке, а то, если они будут играть, к нам ни один лох не подойдёт.
Как скажешь, согласился Пиноккио, будут на подстраховке, но сначала ты всем должен тщательно объяснить их обязанности: что, когда, как и кто должен делать. И чего не должен. Вот с братьев и начни.