Примерно такие же методы мы видим и в Москве в декабре 1905 года, но не против «туземцев», а против коренного населения: власти методично в течение 6 дней расстреливали город из пушек (причем, стреляли не только по рабочим окраинам, но и по районам, прилегающим к центру – по Садовому кольцу), разрушая один дом за другим и убивая ни в чем не повинных горожан ([107] 12, с.95). После этого город выкинул белый флаг – объявил о прекращении восстания; не выкинула флага только Пресня – и власти после этого сконцентрировали всю мощь артиллерийского огня на Пресне. К этому надо добавить, что дело было в начале декабря, впереди была вся зима с лютыми морозами, а тысячи ни в чем не повинных горожан вследствие артобстрела и разрушения зданий лишились жилья, не говоря уже о сотнях раненых и убитых.
В последнее время историки выдвигают версии о том, что революция 1905 года в России активно спонсировалась различными внешними силами – британскими и японскими спецслужбами, «международными масонскими кругами», американскими и еврейскими миллионерами. Сам факт участия внешних сил в разжигании хаоса и бесчинств в стране и в 1905 году, и особенно начиная с 1917 года, не вызывает сомнений, далее об этом будет подробно рассказано. Но размеры этого влияния на революцию явно преувеличиваются, искажается и характер этого влияния. Так, О.Платонов утверждает, что всего из указанных выше и других источников «на революцию» в России было потрачено «не менее 50 млн. долл., огромная по тем временам цифра». Каким образом она была рассчитана, он не поясняет. При этом значительная часть этих средств, по его словам, была израсходована на вооружение, ввозившееся в страну ([93] с.192-193). Если это было бы действительно так, то на эти средства можно было вооружить огромную революционную армию, которая могла бы успешно противостоять ненадежным правительственным войскам . В таком случае непонятно, почему, по данным очевидцев и историков - современников указанных событий, у московских рабочих в момент восстания в декабре 1905 г. оказалось лишь несколько сотен револьверов.
Искажается и характер событий революции 1905 г. Например, Н.Стариков пытается доказать, что вся революция дирижировалась японцами и поддерживавшими их англичанами, и пытается найти некую связь между основными событиями русско-японской войны и революции. Например, начало революционных событий он почему-то датирует с забастовки 3 тыс. харьковских рабочих, начавшейся 11 февраля 1904 г., то есть через 2 недели после начала войны. Следуя его логике, эту забастовку организовали англичане или японцы ([121] с.172). Даже если представить, что это так (что маловероятно), то в масштабах страны это событие – ничтожно, в целом же в России забастовочное движение в 1904 г. пошло на спад. Так, в 1903 г. была гигантская всеобщая забастовка, охватившая весь Юг страны (см. выше), а в 1904 г. ничего подобного не происходило. Поэтому если японцы с британцами и занимались забастовками в России, то у них это как-то совсем плохо получалось. Новый взрыв забастовок начался лишь после Кровавого воскресенья, которое было воспринято как предательство со стороны царя. По данным Н.Рожкова, в течение января 1905 г. забастовки охватили более 120 городов страны и 10 железных дорог ([107] 12, с.34). Полагаю, никаким англичанам и японцам, даже если бы они взяли бы себе в союзники еще и французов, немцев и китайцев в придачу, такое организовать было не под силу. То же касается и спада революции после октября 1905 г. – он был связан с царским манифестом 17 октября и ожиданием обещанных выборов в Думу, от которой ждали очень многого и к которым все партии (включая эсеров и меньшевиков) сразу начали готовиться. Конечно, спад революции мог отчасти объясняться и окончанием русско-японской войны 1 октября 1905 г., но вовсе не потому, что так приказали народу «иностранные дирижеры», как пытается доказать Стариков ([121] с.
185), а потому что война воспринималась как совершенно ненужная и губительная для страны, и вызванная непонятными авантюрами царя и его окружения на Дальнем Востоке. Народу совсем не нравилось ехать на войну умирать в Китай ради процветания какого-то «бизнеса» царя и вельмож в Манчжурии и Корее. Как уже говорилось, требование быстрейшего окончания войны было включено в петицию 9 января 1905 г., идея поражения в войне имела массовую поддержку и в народе, и среди интеллигенции.
Характер событий декабрьского восстания в Москве также ничем не подтверждает тезис историка о том, что оно было организовано из-за рубежа (не говоря уже о том, что этому нет никаких прямых доказательств). По своему характеру это – типичный стихийный анархический бунт, каких мы увидим очень много в 1917 г. (см. следующую главу). И его причиной была, скорее всего, та страшная безработица среди рабочих, которая достигла пика как раз к концу 1905 г., вызвав отчаяние, а также провокационные действия московских властей в отношении демонстрантов (см. выше). Кроме того, как указывает Н.Рожков, анархия в руководстве восстанием усилилась еще и потому, что почти весь центр, избранный Советом рабочих депутатов для руководства политической забастовкой 7 декабря, совершенно случайно был уже 6 декабря арестован полицией ([107] 12, с.93-94). А большевистское руководство уехало на конференцию в Финляндию. Вот и некому было руководить восстанием, неорганизованные кучки повстанцев были предоставлены сами себе.
Другие «доказательства», приводимые Стариковым для обоснования тезиса об иностранном спонсорстве московского восстания, представляются еще более странными. «Перечень обычного вооружения [повстанцев], - пишет историк, - поражает своей пестротой. Здесь разнообразные винтовки, револьверы, браунинги», есть и современные швейцарские винтовки, есть и маузеры, и даже пулеметы. Отсюда делается вывод – боевики были великолепно вооружены, лучше полиции ([121] с.212-213). Во-первых, это не так: например, против них с самого начала активно использовали артиллерию. Во-вторых, любого человека, знакомого с организацией военного дела, пестрота вооружения поразит, как и Старикова, но совсем в другом отношении. Она как раз и означает, что не было единой организации восстания: оружие ввозилось из-за границы мелкими партиями по собственной инициативе совершенно разных людей . Кроме того, такую «армию» из нескольких сотен человек, рассредоточенную на огромной территории и имевшую два десятка видов оружия разных мастей и калибров, было совершенно невозможно централизованно обеспечить боеприпасами. Поэтому то, что так поразило воображение уважаемого историка, является доказательством его неправоты – в действительности повстанцы были вооружены из рук вон плохо и сам характер их вооружения исключает всякую централизованную организацию восстания «невидимой рукой» из-за моря.
Из всех этих фактов, а также из тех, что будут приведены ниже, вытекает совсем иное: внешние силы (международная олигархия) практически не участвовали в поддержке самой революции 1905 г., то есть организованного и неорганизованного протеста рабочих и крестьян, выдвинувших конкретные экономические и политические требования царскому правительству. Вместо этого они попытались использовать нестабильную ситуацию в стране для усиления хаоса и разжигания вражды, прежде всего межнациональной. Например, как указывает О.Платонов, в одном из документов японского агента на территории России, обнаруженном при его аресте русской разведкой, содержалась информация о планах японцев передать 8 тыс. винтовок финским националистам и 5 тыс.