Но в основном буря уже стихала, оставляя послесебя
плотную пелену дождя. Серебристые потоки омывали стекла окон, отбрасывая
неясныетениналицоКлэр,когдаонаприблизиласькокну.Река
вырисовываласьвнизуширокойтемнойлентой,контурыкоторой
подчеркивались фонарями на набережной по обе ее стороны.
Первый глоток коньяка обжег горло. От второго разлилось благодатное
тепло-сначалаонокоснулосьгуб ипостепенноотозвалосьлегким
покалыванием в кончиках пальцев.
-Втакиеминуты мне становится жаль, что я не курю, -заметила
Клэр.
- Простите?
-Ясказала,что иногда мне бы хотелось курить. Сейчаскакраз
такоймомент.- Обернувшись, она увидела, что он стоит гораздоближе,
чемонапредполагала.Его глаза были тогожецвета,чтоидождь,
хлеставший в окна, и в них была такая глубина, что дух захватывало.
- Курение вам не на пользу.
-Да,язнаю.Простоя иногда завидую курильщикам-сигарета
приносит им немедленное расслабление. - Клэр провела пальцами постеклу
бокала. - Вы когда-нибудь видели, как курильщик сигары выпускаетдымв
бокалс коньяком, прежде чем сделать глоток? - Кассиди покачал головой.
-Забавносмотреть, как дым закручивается в спираль внутрибокала,а
потомвдыхаетсявместе с глотком коньяка. Это придаетнапиткуособую
чувственность.Я думаю, коньяк от этого должен становитьсявкуснее.А
может, вкуснее становится сигара? Не знаю.
- И кто же проделывал такой фокус?
-Даникто.Явидела это в фильме с РичардомБартоном.Вполне
возможно, что эта привычка свойственна только ему. А может, этобылов
моде в прошлом веке.
Его волнующий взгляд неотрывно следовал за каждым ее жестом.
- Что на вас навеяло такие думы, Клэр? Она пожала плечами:
- Дождливый вечер, коньяк...
- А может, вы просто хотели сбить меня с толку?
- Неужели вас так легко сбить с толку?
Онколебался чуть дольше, чем ему хотелось бы, прежде чем ответить
коротким “нет”. Затем залпом допил коньяк и отнес пустой бокал к буфету.
Когдаонвернулся к окну, где стояла Клэр, в нем опятьужезаработал
профессионал.
- Что же произошло сегодня вечером?
- Вы ведь были вместе со мной и видели все своими глазами.
-Ноя до сих пор так и не понял, что произошло. Она улизнулаиз
дома, верно?
- Да, улизнула.
- Послушайте, я, наверное, не так выразился, но я не хотел...
- Я знаю, что вы не хотели.
- И как часто она... Как часто с ней такое случается?
-Когдакак. Бывает по-разному. Иногда она устраиваетспектакль.
Иногдана нее нападает страшная хандра. А бывают у нее и ясные, светлые
дни. Но в основном, как и в первый раз, когда вы видели ее, она путается
вименахисобытиях,словно у нее старческий маразм.
А бывают у нее и ясные, светлые
дни. Но в основном, как и в первый раз, когда вы видели ее, она путается
вименахисобытиях,словно у нее старческий маразм.-Клэрвдруг
понизилаголос. - Иногда она становится такой, как сегоднявечером,-
полностью отрешенной от мира.
- И чем это вызвано?
- Не знаю.
- А что говорят доктора?
-Онитоже не знают. Сколько я помню маму, она всегда была такой,
только с годами болезнь ее прогрессирует, и приступы случаются все чаще.
Всамом начале болезни они напоминали лишь всплески депрессии. Втакие
дни,какрассказывала мне потом тетя Лорель, мама уединяласьвсвоей
комнатеи плакала дни напролет, не вставала с постели, отказываласьот
еды. Мы с тетей Лорель ухаживали за ней, стараясь во всем угодить.
-Ей следовало бы с самого начала назначить хорошее лечение. - При
этих словах Кассиди Клэр встрепенулась и гневно посмотрела на него. -Я
сказал это не в порядке критики, не подумайте, - поправился он.
Клэркакое-томгновениесловно изучалаего.Убедившисьвего
искренности, она несколько успокоилась и отбросила враждебность.
-Теперь-то я понимаю, что необходимо было немедленно поместить ее
под медицинское наблюдение. Такая глубокая депрессия - это уже серьезная
болезнь.Ноябыла ребенком. А тетя Лорель, при всейсвоейдоброте,
совсемне знала, как следует обращаться с душевнобольными. Она дажене
придаваласерьезного значения этой болезни. Мама была молодой женщиной,
обманутойв своих чувствах. Семья отказалась от нее, лишила наследства.
ИтетяЛорельошибочно думала, что болезнь мамы - нечтоиное,как
страдания разбитого сердца.
- Разбитого сердца, которому не суждено успокоиться.
Клэр кивнула.
-Однаждысмамойслучилось то же, что и сегоднявечером.Она
оделась и ускользнула из дома с уложенным чемоданом. Я была тогдаочень
молода,нопомню, что тетя Лорель чуть с ума не сошла от беспокойства,
пока полицейский не привел маму домой. Он знал нас и заметил маму, когда
онашла по Кэнел-стрит с тяжелым чемоданом в руках. Когда он подошелк
нейипредложил свою помощь, он сразу обратил внимание, что онанев
себе.Спасибоему,он привел ее домой вместотого,чтобытащитьв
полицейский участок. Так что ее миновала столь тяжкая участь.
-Вовремя таких приступов она что, воображает, будто сбегаетиз
дома с возлюбленным?
-Да.Ядумаю,чтоеще до того, как мой отецоставилее,он
предлагалей убежать с ним. В конце концов он, должно быть, струсил,а
онатак и осталась ждать его. Теперь мама воображает, что он придетза
нейвусловленное место. Сегодня, я уверена, она ехала на перекладных,
торопясь в “Поншартрэн”.
- Это было место, где они должны были встретиться?
-Нет. Место встречи у нее всегда меняется. Мама никогда точноне
знает, где и когда она должна встретиться со своим молодым человеком.