И,
невсилахоценитьсвоидействия, вечно ругаетсебязато,что,
вероятно, все перепутала.
Клэр отвернулась от окна и посмотрела на Кассиди.
-Втуночь, когда был убит Джексон Уайлд, мама выскользнулаиз
домаипошла в “Фэрмон”. Мне позвонил Андре и сказал, что она сидитв
вестибюле отеля и дожидается своего возлюбленного, так что я поехалаза
ней.Вотпочему я оказалась там. Узнав же о том, чтопроизошловту
ночь, я попросила Андре не говорить никому о том, что я была в отеле.И
поскольку мое присутствие там никоим образом не связано было сУайлдом,
онсогласился хранить мою тайну. Я уверена, что вы и ваши коллегибыли
безумносчастливы,прослушав запись нашего разговора,новыегоне
правильно истолковали.
Клэрдопила свой коньяк. Кассиди взял у нее из рук пустой бокали
отнес его к буфету.
-Небыло бы всем проще и спокойнее, если бы вы поместили матьв
клинику? - спросил он.
Клэрждалаэтоговопроса. На протяжении вот ужемногихлетей
задавали его сотни раз. Ответ всегда был неизменным:
"Безусловно, было бы легче. Но лучше ли?” Взволнованная, она начала
расхаживать вдоль стеклянной стены...
- Сколько я себя помню, всегда к нам приходило множество людей - из
медицинских обществ, социальных служб, юридических агентств - и всеони
пытались заставить меня поместить маму в клинику.
-Адоэтогопытались забрать вас от нее. Клэростановиласьи
повернулась к нему:
- Вы никак не можете не касаться этой темы, да, мистер Кассиди?
- Нет, не могу. Это моя работа.
- Мерзкая у вас работа.
-Иногда,-признал Кассиди. - Вместо тогочтобыкормитьменя
сладостными воспоминаниями из вашего детства, почему бы вам небытьсо
мной откровенной, рассказав о ваших стычках с властями?
-Потомучтоочень больно вспоминать об этом. Менядосихпор
мучаютночные кошмары. Мне все снится, что эти чиновники изсоциальной
службытащатменя,кричат,уводя из доматетиЛорель.Мамасидит
расстроенная. Я не хочу уходить.
-Судяпосохранившимся протоколам, маленькаяКлэрЛуизЛоран
задавала им жару. Я охотно в это верю.
-Всебыло бы ничего, но у мамы после каждого их прихода случался
тяжелейший приступ.
-Ачтоже ваша тетушка? Вы описывали ее как любящую, заботливую
особу.
-Онатакой и была, но эксперты, - Клэр подчеркнула это слово,-
такне думали. Она была с причудами, а стало быть, не вписывалась вих
книжныекритерииобразцовогородителя.Ониприходилизамной.И
забирали.Триждыменя помещали в приют. Я каждый разубегала,иони
наконецмахнули на меня рукой, разрешив вернуться домой. Мнебылолет
двенадцать, когда однажды мама ушла из дома и пропадала несколькодней.
Мнебылолет
двенадцать, когда однажды мама ушла из дома и пропадала несколькодней.
Вконцеконцов мы нашли ее в каком-то убогом отеле, но к томувремени
обовсемужесталоизвестнополиции.Социальнаяслужбатутже
воспользовалась ситуацией, и за мной вновь пришли. Каконисказали,я
воспитывалась в нездоровой обстановке и нуждалась в опытныхнаставниках
и спокойствии. Я поклялась, что убегу отовсюду, куда бы меня ни привели,
ичто, как бы они ни старались, им не удастся разлучить меня с матерью.
Думаю,вконце концов они мне все-таки поверили, потому что большеот
них никто не приходил.
Долгие годы копившаяся в душе Клэр обида теперь прорвалась наружу и
обрушилась на Кассиди.
-Мне совершенно наплевать на то, что говорят обо мне ваши архивы.
Я все равно не позволю никому разлучить меня с матерью. Я останусь с ней
доконцаи буду счастлива заботиться о ней. Когда она забеременела,у
неебылоченьпростойвыход - в то время какразпопулярныйсреди
anc`wei. Она могла на год отправиться в Европу и там, родив, отдать меня
в какую-нибудь семью на удочерение. Как говорила мне тетя Лорель, именно
это и заставляли ее сделать родители. Или был еще один вариант - поехать
вдругой город и найти там врача, который бы согласился сделатьаборт.
Этобылобы еще проще. И никто бы ничего не узнал - даже родители.Но
онавыбраламеня,сохраниларебенка, ивоимяэтогопожертвовала
наследством, да и всей своей жизнью.
- Ваше чувство долга достойно восхищения.
- Я не чувствую, что должна что-то матери. Просто я люблю ее.
- И поэтому вы ее не запираете?
-Да,именнопоэтому. Ей не требуются замки,ейнужнылюбовь,
терпениеипонимание.Ну и кроме того, запиратьее-этожестоко,
бесчеловечно. Я ни за что не позволю относиться к ней как к животному.
-Нонаулице, когда она бродит одна, с ней ведь может произойти
что угодно, Клэр.
Она присела на мягкий подлокотник дивана.
-Неужели вы думаете, что я этого не знаю? Хотя я и не запираю ее,
ястрого слежу за тем, чтобы не допустить ее прогулок в одиночестве.И
Ясмин,иГарри - они тоже следят за этим. Но в ней иногдапросыпается
какая-тодевчоночья хитрость, и она все-таки сбегает. Иногда,несмотря
нанашубдительность,ей это удается, как, скажем,сегоднявечером,
когда я думала, что она мирно спит.
Разговорсам собой замер. Тишину нарушали лишь отдаленныераскаты
грома. Клэр сложила руки на груди и вгляделась в темноту, откуда Кассиди
всетакже задумчиво смотрел на нее, словно погруженный в своимысли.
Подеговзглядом она чувствовала себя неловко, и томубыломножество
причин.СейчасжеКлэр было интересно, ощущает ли онэтумолчаливую
темноту так же, как и она?
-Почемууменя все время такое чувство, будто вы рассматриваете
меня под увеличительным стеклом? - с упреком спросила она.
- Вы - загадка.