Из
коридора в комнату хлынул яркий свет, очертив застывший в дверях силуэт.
Какое-то мгновение они смотрели друг на друга сквозь разделявший их
полумрак, затем он вышел и захлопнул за собой дверь.
Клэррухнулана диван. Закрыв лицо руками, она со стономшептала
слова раскаяния, которые - услышь ее сестра Анна Элизабет - вызвали бы у
наставницы чувство законной гордости за ученицу.
- О боже, нет...Нет!
Впорывеискреннейстрастиона толькочтоцеловалачеловека,
которыймогупрятать ее в тюрьму до конца ее дней и, вполневозможно,
так и сделает.
Глава 10
Ариэльвытянулась на диване, с наслаждением ощущая на телемягкий
шелкпижамы.Взеркалена противоположнойстенеотражаласьсытая,
ухоженнаяженщина в окружении красивых вещей, принадлежащихличноей.
Ариэль нравился такой образ. Душа ее ликовала.
Единственнымдостоинствомдома,вкоторомонаросла,был
водопровод. Во всем остальном это было уродливое сооружение, сбольшими
иплохообставленнымикомнатами. Ариэльдажесодрогнуласьотэтих
воспоминаний. Она никогда не приглашала в дом друзей, стыдясь бедности и
убогостине только жилища, но и его обитателей. Брат ее был на редкость
гадкимсуществом, исполненным порока, и наводил ужас на всех.Родители
всегдаказалисьстарыми, и лишь теперь Ариэль понимала,чтопричиной
томуопять-такибылабедность.НоотэтогоАриэльвсеравноне
становилась к ним добрее. Она была рада, что родителей уже давнонетв
живых.
Ариэльхотелось бы легко и навсегда расстаться с воспоминаниямио
своейбедности.Но всякий раз, стоило ей предатьсясладкимгрезамо
настоящем, в душе оживали призраки прошлого, напоминавшие ей о том,кем
онабыладотого,какотдала себя на милость преподобногоДжексона
Уайлда.
Этиубогие,бесцветные дни ушли навсегда,словнокляласьвдова
самойсебе, развертывая очередной “Спикере” и с упоением принимаясьза
него.
Джош,войдя в комнату с чашкой кофе и утренней газетой, необошел
вниманием валявшиеся на столике обертки шоколадок.
- Это что, твой завтрак?
- А что тебе не нравится?
- Не слишком напоминает овсяные отруби, не так ли? - Он плюхнулся в
кресло,поставил чашку на подлокотник и развернул газету. - Чудеса.Мы
уже больше не занимаем первые полосы.
Глядянанего,Ариэль становилось тоскливо,идажешоколадв
желудке,казалось, начинал киснуть. В последнее время Джошвсебольше
походилнасорокалетнего мученика. Тем не менее каждуюночьонипо-
прежнемузанимались любовью. Он был искусным и старательным любовником,
иегоотличала особая чувственность, свойственная творческимнатурам.
Он был искусным и старательным любовником,
иегоотличала особая чувственность, свойственная творческимнатурам.
Егопальцыиграли с ее телом так же, как с фортепианными клавишами,-
сильно и проникновенно.
Нораньшеостроту и пикантность ее отношениям с Джошемпридавало
сознание того, что она наставляет рога Джексону. Теперь же, когдаможно
былоне скрываться и ушло чувство вины за измену супругу, Ариэльстало
скучно. Даже после оргазма ей хотелось чего-то большего.
Ичто-тоещемучило ее, она никак не могла найтипричинусвоей
неудовлетворенностии беспокойства. Уже были отснятыдвателешоу;во
время записи публика не могла вместиться в аудиторию.
Ариэльпела.Джошейаккомпанировал. Несколькопослушниковсо
слезамивголосерассказывали о том, что значили в ихжизниДжексон
Уайлдиегоминистерство.Затем наподиумвышлаАриэльсосвоей
душераздирающейпроповедью.Ейпонадобилосьнесколькодней,чтобы
заучитьслова.Каждаяинтонация,каждыйжестбылитщательно
отрепетированы перед зеркалом. Время и усилия не пропали даром. Кконцу
проповедивзале не оставалось ни одной пары сухих глаз,ачашидля
пожертвований переполнились зелеными бумажками.
Те,ктоещенедавноскептическиотзывалсяоееспособности
продолжить дело Джексона, теперь рассыпались в комплиментах. Мирбылу
ее ног.
Так почему же на душе у нее так неспокойно?
Ариэль всего было мало. Ее проповедям внимали сотни тысяч верующих,
но почему не миллионы?
Она оторвалась от подушек и села.
- Я так не думаю, - сказала она. Джош оторвался от газеты.
- Извини, ты о чем?
-Недумаю,что это так уж замечательно, что мыушлиспервых
полос.-Онавскочилас дивана и заметаласьпокомнате.Нервными,
суетливымидвижениямионатоподправлялабахромунаподушках,то
бесцельно переставляла хрустальные вазы и фарфоровых пастушек.
- Ну, если тебя это утешит - вот тут, на пятнадцатой странице, наша
реклама.
Джошповернулгазету так, чтобы Ариэль былоудобнеерассмотреть
объявление. Через всю страницу характерной вязью было выведеноназвание
ихтелевизионного шоу. Ариэль, с микрофоном в руках, проливала обильные
слезы. Ниже были напечатаны дата и время эфира.
Ариэль критическим взглядом рассмотрела объявление.
-“МолитваДжексонаУайлда-часвосхваленияВсевышнего”,-
прочиталаона.-Джексон мертв. Почему мыдосихпорнеизменили
название программы?
- Каким образом?
- Почему не “Ариэль Уайлд и час восхваления Всевышнего”?
-Тогдапочему бы не назвать просто “Час проповеди ивосхваления
Всевышнего”?
-Потому что это слишком просто.