Менязахватилиамбиции,-грустно
добавила она, словно амбиции - это смертельная болезнь. Замурлыкал мобильный
телефон.Она нажала кнопку. - Манди! - выкрикнулаПандора и повернулась ко
мне спиной.
Я оттащил маму от ИванаБрейтуэйта и егодурацких, словно вылепленных
их пластилина, бакенбард, и мы поехали кнашей первой клиентке: старухе, по
имениИда Пикок, чьежилище насквозь провоняло дохлыми кошками. ИдаПикок
ковыляла,опираясь на палочку. Она поведала мне,что ТониБлэр подарит ей
двеновых шейкибедра. Второй клиенткой была Мейбел Д'Арси,чей прапрадед
служилофицеромна"Титанике"и выжил. МейбелД'Арси похваляласьсвоим
происхождением, пока Ида Пикок не сказала:
-Офицер,как истинный джентльмен, обязан был пойти ко днувместес
кораблем.
Больше они друг с другом не разговаривали.
ПоследнимнашимпенсионеромоказалсястаричокпоимениГарри
Уортингтон. Онизвестилнас,чтоуженеделю невыходил из дома. А мама
посочувствовала,чтобедняжкатакодинок.МистерУортингтоннадменно
ответствовал,чтоон вовсе неодинок,недавно влюбился итеперь большую
часть времени проводит вкровати вместе с новой подружкойАлисой Поуп. Ида
Пикок и Мейбел Д'Арси хихикали, как девчонки, и бросали на Гарри восхищенные
взгляды. Старикану семьдесят девять, а ведетсебя так, точноон Хью Грант.
Впрочем,волосыунего густые, а усы пушистые. Я спросил его, почемуего
подружка Алисане голосует, и старый ловелас ответил, что она анархисткаи
не верит в институт власти. Язаинтересовался и уточнил,кто станет чинить
канализациюв том крайне маловероятном случае, если победят анархисты Алисы
Поуп. Старикан ответил, что Алиса Поупне верит и в канализацию. А я указал
ему, что канализация - важнейшее достижение цивилизации. Не удивительно, что
Гарри Уортингтон неделю не вылезал из постели. Судя по его словам, эта Алиса
Поуп - настоящее животное.
У избирательного участка, расположенного в школеРози,я помог Мейбел
вылезтииз машины, и тут выяснилось, чтоонаподдерживаетсэраАрнольда
Тафтона.
- Он был так душечка, когда мой дом ограбили, - пролепетала она.
- Неужели поймал грабителя и вернул украденное? - спросил я с напускной
наивностью.
- Нет-нет, но сэр Арнольд сказал,что если бы был министром внутренних
дел, то отрубал бы ворам руки, - ласково ответила Мейбел.
-ДокторПандораБрейтуэйт весьмасильна почастипреступленияи
наказания, - заметил я.
Я не солгал. Пандора изучала шедевр Достоевского,готовясь к школьному
экзамену повышенного уровня, и получила высшую оценку.
Пока Мейбел ковыляла по дорожке, ведущей к школе, я пыталсяпромыть ей
мозги,чтобыонаизмениласвоинедостойныеполитическиепристрастия.
Пришлосьдажепойтинаявнуюложь:сказал,будтоПандора-кровная
родственницаУинстонаЧерчилляиявляетсячленомаристократического
охотничьего клуба "Куорн".
Болеетого,наврал, чтоПандоратяжким трудом
зарабатывает себе на хлеб насущный. Уж не знаю, был ли толк от моих стараний
- за кого проголосовала старая ведьма, не имею ни малейшего представления.
Гарри Уортингтоноказалсяярым поклонником Пандоры; больше всегоего
восхищали "шаловливыегубки,восхитительныегрудки" и ножки,"каку Сид
Чарисс".
Ида Пикок голосовала за Пэдди Эшдауна, потому что "он военный".
- Разве вас не смущает его предполагаемый адюльтер? - спросил я.
Ида улыбнулась, показав восьмидесятиоднолетние зубы.
- Все красотки любят моряков! - пропела она скрипуче.
Гарри Уортингтонподхватилпесенку, а на всемобратном пути к своему
пенсионерскомудомикураспевалотвратные куплеты"Яснова тебяувижу".
Отвратностькуплетов усиливалась дребезжащимвибратои нелепым акцентом в
духе Ноэля Кауарда (7). Я был рад распрощаться с ними всеми.
Когда-то мнеуже портилкровь один пенсионер, звали его Берт Бакстер.
Берт был вонючимкоммунякой,держал восточноевропейскую овчарку покличке
Штыкипиталомерзительноепристрастиексвекле (Берт, непсина).Он
вынуждал меня на такие неприглядные труды, как стрижка окаменевших ногтей на
его гнусных ногах или закапывание разложившегося собачьего трупа в спекшуюся
землю посредством совка для угля.Берт умер двагода назад. Глубинамоего
горявесьма поразила меня, хотядолженпризнаться,что в первый момент я
испытал чувство непомерного облегчения оттого, чтобольше мненепридется
стричьжуткиебертовыногти.БертБакстербылсамымстарымисамым
скандальным жителем Лестера. Мыс Пандорой присутствовали на его105-м дне
рождения, когда у него брали интервью в богадельне "Солнечный дом". Рядомс
Бертом тогда толпились лорд-мэр, супруга лорд-мэра, старичьеиз богадельни,
обслугаиз богадельни и друзья. Репортерша, некая Лиза Барроуфилд - молодая
особа в розовом костюме,попыталасьпресечьхвалебные замечанияБерта по
поводуеегрудей (насколько мне помнится, в действительности грудиеене
были такимиужвыдающимися:чутьбольшеапельсиновсорта "джаффа",но
гораздо меньше грейпфрутов из супермаркета "Маркс и Спенсер".)
Лиза Барроуфилд тогда спросила:
- Берт, вам исполнилось 105 лет. Чему вы обязаны столь долгой жизнью?
Бедной Лизе пришлось задать этот вопрос четырнадцать раз, но каждый раз
в ответ она слышала нечто невообразимое. Когдалорд-мэр и супруга лорд-мэра
незаметно ретировались, бедная Лиза позвонила своему шефу и спросила, что же
ей делать. Шеф велел бедной Лизе записать всю болтовню Берта, а уж они потом
"хорошенько отредактируют".
Следующимвечеромменяпостиглоглубочайшееразочарованиев
отечественномтелевидении.Бертаотредактироваливбезобидногоидаже
приятного старичка. Привожу для истории один из настоящих ответов Бакстера.
ЛИЗА: Берт, вам исполнилось 105 лет.