Также, какивсе, онсклонилсянадрисунком, ая, глядянанего, подумал, чтоеговолосывсегдаудивительноблестят, прямокакврекламешикарногобальзама, дажетогда, когдаегоголове, каквыражаетсямоямать, немешает«задатьбольшуюстирку».
Надоскеучительницанарисовалато, чтоможнобылобыназватьпародиейнаЗемлю— неслишкомаккуратновыведенныймеломкруг, затерянныйвбесконечномчерномпространстве. Накругевиднелисьедваузнаваемыеочертанияматериков. Надрисункомонанаписала: «Нашмир».
Всестарательнорисовали. ДажеПэт. Инамгновениемнедажепоказалось, чтовсевпорядке. Вовсемэтомбылочто-тотрогательное, потомучтоэтигородскиедетипредставлялисамыеразныеэтническиегруппысовсегомира.
Нооказалось, чтомойсынсклонилсяненадсвоимрисунком, анадчужим— онпомогалмаленькойдевчушкераскрашиватьеекартинку.
— Пэт, — обратиласькнемуучительница, отвернувшисьотдоски, — яжепросилатебяневставатьиз-засвоейпарты.
Онпроигнорировалеезамечание, беззаботноисвободнопрогуливаясьотпартыкпарте, собезоруживающейулыбкойразглядываяиз-подсвоейзолотистойчелкирисункидругихучеников. НаправоиналевоонраздавалкомментариипоповодукартиноксизображениемпланетыЗемля, надкоторымиусерднотрудилисьдети.
— Да, — проговорилаДжина, ипоеетонуядогадался, чтоонаструдомсдерживаетслезы. — Отвечаянавашвопросоразводе: ондействительнобылоченьнапряженным.
***
Подобныевещимывсегдаделаливместе.
Дажеречинебылоотом, чтобывшколукдиректорушелкто-тоодинизнас, чтобыегоотчиталаэтачопорнаядиректриса, большепохожаянапанка, ичтобыпотомводиночкупереживатьзасвоечадо.
Мыоба— егородители, независимоотместаегопроживания, иничтоникогданеможетизменитьданныйфакт. ТакмысДжинойдоговорились.
ВообщеуДжиныгораздолучшеполучалосьрешатьшкольныепроблемыПэта, чемуменя. Длянеенебылонеобходимостивыгораживатьего, потомучтоонавсегданаходиланужныйподходкучителям, делиласьличнымипроблемами, перетряхивалапередкаждымлюбопытствующимнаше«грязноебелье», котороенасегодняшнийденьужедостаточнопоизносилосьиистлело. Ктомужеяпринималвсегораздоближексердцу, чемона. Или, покрайнеймере, ябольшеподдавалсяуныниюивпадалвдепрессию. Авсеиз-затого, чтовглубинедушиятожесчиталнашразводосновнойпричинойшкольныхпроблемПэта.
— Невешайнос, Гарри. Онперерастетэто, — сказаламнеДжина, когдамысиделивместнойзабегаловкеипиликофе. Мывсегдаприходилисюдапослеочередноговызовавшколу. Вообще-томызаходилисюдаещетогда, когдаПэтанебылонасвете. Теперьжеправиловыпитьпочашечкекофесовзбитымисливкамивсерединеднясталодлянаспределомобщениядругсдругом.
— Онхорошийребенок, всееголюбят. Простоумница. Ноемутрудноприспособиться, привыкнутьковсему. Этонесиндромнехваткивниманияиликактамэтоназываетсяпо-научному. Простоонпытаетсяприспособиться.
— МиссУилкинссчитает, чтомывиноватывегоповедении. Онадумает, чтомысамизапуталиего, иможет, онаправа, Джина?
— Неимеетникакогозначения, чтодумаетэтачертоваУилкинс. Самоеглавное— эточтобыПэтбылсчастлив.
— Ноонсовсемнесчастлив, Джина.
— Чтотыимеешьввиду?
— Оннесчастенстехсамыхпор, какмы… Ну, тыменяпонимаешь. Стехпор, какмыразошлись.
— Сменипластинку, Гарри.
— Ясерьезно. Яимеюввиду, чтораньшеонвеськакбудтосветился, помнишь? Теперьонпотерялэтуспособность. Ноянеобвиняюнитебя, ниРичарда.
— Ричард— прекрасныйотчим, — сказалаона. Еевсегдазадевало, еслиянамекал, чторазводбылнетакимужсчастливымсобытиемвжизнинашегосына. — ПэтуещеповезлосРичардом, повезло, чтоунеготакойотчим, которомунебезразличноегообразованиеикоторыйнехочет, чтобыонпроводилвсесвободноевремя, играясосветовыммечомиливфутбол, апредпочитаетзаинтересоватьегопосещениямимузеев.
— ИГарриПоттером.
— АчтоплохоговГарриПоттере? ГарриПоттер— этожезамечательно.
Вседетиувлекаютсяим.
— Ноему, бедняге, приходитсяподстраиваться. ЯимеюввидуПэта, анеГарриПоттера. Скембыоннибыл. Разветыэтогоневидишь? КогдаонстобойисРичардом— подвас. КогдаонсомнойисСид— поднас. Емупостоянноприходитсябытьосторожным. Признайся, чтоэтотак.
— Янепонимаю, очемтыговоришь.
— Единственноевремя, когдаонможетрасслабиться, этовремя, проведенноесмоейматерью. Детинедолжныбытьвынужденыприспосабливаться. Из-занашейглупойдрамыуПэтаотнятачастьдетства. Ниодинребенокнезаслуживаеттакого.
Онанехотелаговоритьобэтом, ияееневиню. Мнесамомубыхотелосьсчитать, чтошкольныепроблемынашегосынаникакнесвязаныснами, апростоонленитсяинеслушается. Новэтотруднобылоповерить. Причинойегонеспособностиусидетьнаодномместесталожеланиевсемпонравиться, чтобыеголюбили. Иязнал, чтоэтоимеетпрямоеотношениекомнеикмоейбывшейжене. Какжеямогунедуматьотом, каквсесложилосьбы, еслибымыпо-прежнемубыливместе?
— Тыкогда-нибудьвспоминаешьпрошлое?
— Чтотыимеешьввиду?
— Тыиногданежалеешьонас? — спросиля, затронувзапретнуютему. — Ну, хотьизредка? Немножко?
Джинаусталоулыбнулась. Еечашечкакапучинотакиоставаласьнетронутой. Однаковееулыбке, как, впрочем, ивкофе, уженебылоникаплитепла.
— Жалею? Тыхочешьсказать, чтоядолжнажалетьотом, чтосиделадомаодна, втовремякактыстроилизсебябольшуюшишкувсверкающеммиретелевидения?
— Ну, этонесовсемтак…
— Твоипремьеры, банкетыитусовки. Аякакбудтоинесуществуютолькопотому, чтосижуснашимсыном, аневедуодноиздешевенькихтелешоу?
— Вообще-тояхотелсказать…
— Менясчиталичеловекомвторогосорта, потомучтоязанималасьвоспитаниемребенка. Аэтоявляетсясамымважнымвмирезанятием. Тыговорил, чтоядомохозяйка, хранительницасемейногоочага, аонинадэтимпосмеивались, Гарри. Некоторыеизнихдействительносчитали, чтоэтонесерьезно, что-товродезабавы. Чтоэтопростоочереднаяшутка.
Нувот, опятьвсезаново…
— Япопрошурассчитатьнасизаплачусам, ладно?
— Азабавнымкакразбылото, чтониктоизэтихпридурковикарьеристовдажеимечтатьнесмелотакомдипломе, какуменя. Онизабывалииотом, чтоясвободновладеюиностраннымязыком, аэтиолухиструдомосилилисвойродной. Жалетьобовсемэтом? Нет, Гарри, нежалею. Иянехочуоднаспатьвнашейспальне, застенкойкоторойнаходитсянашсын, втовремякактыскачешьнамолоденькойсекретаршеизофиса.
— Тызнаешь, чтояхотелсказать. Яговорилоботсутствиисложностей. Толькоивсего. Иникчемуопятьвытягиватьнаружувсеэтистарые…
— Нет. Немогусказать, чтомнеэтогонехватает. Итебетоженестоитжалетьонашейпрежнейжизни, потомучтоонастроиласьналжи. Еслихочешьзнать, мнехорошосейчас. Вэтоммеждунамиразница. Мненравитсято, какясейчасживу. МненравитсяжитьсРичардом. Дляменяэтохорошая, спокойнаяжизнь. Иты, Гарри, долженбытьзаэтоблагодарен.
— Этопочемуже?
— ПотомучтоуПэтаестьотчим, которомуонглубоконебезразличен, которыйонемзаботится. Бываютжестокиеотчимы, дажеагрессивные. Имногимнетникакогоделадодетейотпрежнегобрака.
— Значит, ядолженблагодаритьзато, чтомоегосынанепритесняют? Дапрекратиты, Джина.
— Тыдолженбытьблагодарензато, чтоРичард— прекрасный, заботливыйчеловек, которыйжелаетПэтудобра.
— Ричардпытаетсяизменитьего, амоемусынуэтоненужно. Онхороштаким, какойесть.
— УПэтаестьсвоинедостатки, Гарри.
— Уменятоже.
— Ода, мыэтознаем. .
Несколькомгновениймысмотрелидругнадруга, потомДжинапопросиласчет. Яслишкомхорошозналее, чтобыпопытатьсяегооплатить.
Вотвсегдаунастакполучалось— старалисьподдержатьдругдруга, бытьдрузьями, апотомвкоторыйраздоводилидругдругадобешенства. Мынемоглисовладатьссобой. Всекончалосьтем, чтомыначиналиворошитьстарыераныинашидружескиеотношенияоборачивалисьневыносимойклаустрофобией..