Осталась одна проблема - Любе шел семнадцатый год, но у нее не только не было жениха, а во всем ее окружении не было человека, который хоть немного нравился бы ей или вызывал уважение. Она перебрала в памяти всех молодых людей, которых знала давно и с которыми познакомилась в последнее время, и поняла, что выбирать не из кого.
***
Незаметно пришел Новый год. Так захотелось праздника! Нового платья, подарков, новых, интересных встреч...
Еще с утра тетя Шура принесла немного муки и варенья, и, вдобавок к их скромному ужину, состоящему на этот раз из картошки-пюре, двух отварных сарделек и засоленных еще в более счастливые времена огурцов, Люба решила испечь пирог. Она уже давно плыла по течению, привыкнув к тому, что ей остается только ждать, и, поскольку такое отношение к действительности экономило душевные силы, настроение ее не то, чтобы улучшилось, но выровнялось.
К вечеру должна была прийти подруга, Светка, - верней, теперь уже просто одноклассница. Из-за появившейся откуда-то замкнутости подруг у Любы совсем не осталось.
Зачем эта бывшая подруга напрашивается к ней в гости, да еще и на Новый год, Люба так и не поняла, но почему-то не отказала. Когда же она увидела, что Светка пришла не одна, а со своим новым хахалем-студентиком, то решила вообще не впускать их. "Зачем она притащила еще и этого?" - нервически размышляла Люба, стоя перед дверным глазком. Она не хотела в своей жизни лишних глаз, и Светка отлично это знала.
Прошла уже минута, как в дверь настойчиво звонили и, по-видимому, уходить не собирались. Люба щелкнула замком, надеясь на ходу придумать что-нибудь подходящее для отказа.
- А вот и мы! - Светка улыбалась так, как будто одаривала ее большим счастьем.
Она не сразу сообразила, что стоит в стареньком халате, вся перепачканная мукой, простоволосая и неподкрашенная, а когда осознала это, было уже поздно.
Люба, конечно, хороша была и без всякой краски, но когда смутилась, стала неотразима: нежный овал лица зарозовел, заблестели голубые широко расставленные глаза.
- Ты так и будешь держать нас на пороге? - Светка шагнула в прихожую, как к себе домой. - Познакомься, это Виталик, - она взглянула игриво. - Ты не против, если он будет с нами?
"Хороша... - подумала Люба, - Тонна косметики на лице, на голове кандибобер, - чувствует себя королевой!"
- Виталик, - парень улыбался и, забывшись от смущения, протягивал руку. Улыбка его была глупой и невыразительной.
"Клоун", - пронеслось у нее в голове. Но она не могла показать свое пренебрежение человеку, даже такому нелепому и жалкому, как этот. Люба протянула ему руку, перепачканную тестом, которое уже слегка подсохло и прихватилось кое-где коростами.
- Люба.
Тут еще сильней ее охватило смущение - в другой его руке она заметила какие-то пакеты. "Решили подкормить голодное семейство?.."
Гости прошли в квартиру. Люба растерялась: быть с ними или идти на кухню лепить пирог? Но в больших пакетах было все, что нужно, и всё такие деликатесы, - куда ей со своим пирогом! Завернув кое-как края теста на противне, Люба засунула его в духовку и пошла приводить себя в порядок.
Она намеренно долго стояла под душем, надеясь, что они, может быть, почувствуют неловкость и уйдут, но, по-видимому, эта парочка была только рада, что есть возможность побыть наедине. Что ж, раз так, она покажет этой Светке, кто здесь королева!
Что надеть? - вечный вопрос всех женщин всех времен и народов. У нее осталось трикотажное платье, подаренное еще в прошлом году мамой на шестнадцать лет, - голубое, в меру длинное и того особого покроя, который, не выявляя фигуру полностью, дает возможность дорисовать воображению самые восхитительные линии. Люба расчесала и слегка взбила свои волнистые волосы - в укладке они практически не нуждались.
Гости явно смутились, когда она вышла к ним: Виталик - потому, что Люба слишком красива, а Светка - оттого, что не знала теперь, в каком тоне начать разговор. Долгое время, около полугода, они почти не общались; к тому же, как выяснилось, никогда и не были настоящими подругами. Но тут выручил всех пирог.
- Пирог! - Люба метнулась на кухню.
Светка пошла за ней. Девушки засуетились над противнем, а Виталику ничего не оставалось, как в ожидании прохаживаться по квартире. Она была обычной и ничем не примечательной, с приличным количеством накопленных родителями за всю свою жизнь самых разномастных книг и стандартным набором мебели; в углу стояло темное пианино. У окна робко притаился праздник: искусственная елка, под ней немного ваты и редкие игрушки на ветках... - Виталику стало грустно, как на празднике вчерашнего дня.
Он постоял немного у окна, посмотрел на серую погоду, на линялый, грязноватый снег, и снова обернул лицо внутрь комнаты. Неожиданно в проеме двери он заметил мальчика лет одиннадцати, неподвижно сидящего за письменным столом. Мальчик не писал, не читал, а просто сидел, глядя перед собой - и это было поразительно. Виталик подумал, что ребенок в течение всего этого времени никак не дал знать о себе - ни словом, ни движением. Он не заглядывал любопытно к гостям, пытаясь обратить на себя внимание, как это делали почти все знакомые ему дети, а только теперь обернулся немного насторожено. В белом свитере, белоголовый, с остренькими плечиками, он казался застигнутым врасплох.
- Привет, - проговорил Виталик и попытался придать своему лицу новогоднее выражение. - Как тебя зовут?
- Здравствуйте. Олег, - мальчик уже был собран; лицо его стало серьезным, без тени улыбки.
- А меня Виталик, - он замолчал. - Будешь клубнику?
- Спасибо, я не голоден.
"Есть, конечно, робкие дети, - подумал Виталик, - Которые стесняются брать угощение, но этот что-то уж слишком серьезен…и никак не робок".
***
После полуночи, когда уже был выпит традиционный бокал шампанского и даже кое-что покрепче, отношения в их маленькой компании потеплели. Всем хотелось праздника и счастья.
- У вас тут мило, - говорил Виталик. И, встретив настороженный взгляд Любы, добавил: - Я имею в виду ваш городок.
- Наш городок? А ты...
- Я не здешний.
- Он у нас столичный фрукт, - Светка прильнула к Виталику и ласково растрепала ему челку.
- Так уж и столичный, - он принужденно улыбнулся. - Если быть объективным - областной.
- Ну не скромничай, зай, - Светка смотрела восторженно и как будто снизу вверх, хотя лица их находились на одном уровне, - Зай - студент университета, биофак, - она бросила победоносный взгляд на Любу и снова перевела на него, - Правда, зай?
- Правда-правда, - отмахнулся он.
- А еще у нас папа профессор.
- Светуль, - он слегка тронул ее руку, - Ты думаешь, всем так интересно знать мою генеалогию?
- Почему, очень интересно, - вежливо поддержала Люба. - Профессор... каких наук?
Виталик подпрыгнул на своем стуле:
- Девчонки, ну может хватит?! Мы еще о науках в новогоднюю ночь не говорили! Пусть лучше Люба расскажет о себе, а то мы в гости пришли, а о хозяйке ничего не знаем.
- Почему это не знаем, - Светка наморщила носик и заглянула в свою рюмку. - Все мы знаем...
Люба посмотрела испуганно.
- Ты одна живешь? - спросил Виталик, оглядывая комнату.
- Да, - лицо Любы сделалось напряженным.
- А твои родители...
- Мама умерла.
- Ой, извини. Действительно, как глупо... расспрашивать человека о его жизни, - и добавил после некоторой паузы: - Наверное, узнать что-то о человеке можно только в процессе самой жизни.
- О-о, пошла философия, - вздохнула Светка.
- А ты откуда? - спросила Люба.
- Зай из Донецка.
- Из Донецка? А как ты здесь...
- О, это целый анекдот!
- Светуль, - прервал ее Виталик, - Анекдоты я сам рассказывать люблю. И я еще в состоянии отвечать на вопросы.