Ну представь, что своих апостолов Иисус набирал бы из Магдалин…
— Этот ваш Христос — парень со странностями, — пожала плечами Лора. — Может, он и вовсе был девицей?
— Рисуют-то его с бородой…
— Нарисовать можно что хочешь. А бороду — приклеить.
— А грудь — ампутировать, ага? Распяли-то Христа в одной повязке.
— Будто не бывает безгрудых девиц! Вот если б совсем оголили…
— Да кто б его изобразил голым? Тут тебе не Древняя Греция, да и Рим — вовсе не античный. Приличия важнее правды!..
— Ты тоже так считаешь?
— Конечно же, нет. Иначе бы не лежал рядом с тобой — в полном… э-э… неглиже.
— Тогда и другим не ври.
— Этот вопрос не такой простой, — возразил монах. — Иногда правдой обмануть даже проще.
— Ну, завел!..
— Понимаешь, каждый исходит из своих представлений. А когда видят рядом двух разнополых и… гм… нагих, то почти всегда принимают за любовников. Может, не стоит смущать простые умы?
— Вот твои летуньи считают иначе.
— За что их и преследуют, а обычных проказниц путают с Черными Ведьмами. Но стоит ли в эту трещину вбивать клин?
— Так выпьем за дружбу! — фыркнула Лора. — Удивляюсь на тебя: вроде не дурень, а… Ты впрямь веришь в единение?
— Я сам обманываться рад, — ответил он. — И буду держаться этого самообмана до последнего. И потом, если сильно любить кого-то, почти всегда возникает отклик. А вот если заранее презирать…
— Смотря что считать откликом. Иной раз — лучше б не было.
— Из личного опыта, да? Конечно, мне любопытно знать, что ищешь ты в краю далеком… Но не делиться — твое право.
— А что ищу приключения — не поверишь?
— Н-нет.
— Включая любовные, — хмыкнула девушка и рукой взяла свою грудь, без жалости сдавив. — Зачем-то ж мне навесили эту мякоть? Но пока — никакого проку.
— Ну почему, — возразил Светлан. — Они так подходят к мужским ладоням!
— Что ж не пользуешься?
— Курица не птица… — пробормотал он.
— А монах не мужик? По виду не скажешь.
Так, пора менять тему — иначе уведет в такие дебри!.. Нехотя Светлан перевел взгляд на громадную кошку, по-прежнему украшавшую собой округлый камень — будто никуда не отлучалась. Свернув переднюю лапу в увесистый кулак, Агра сосредоточенно его вылизывала — эдакая чистюля. Судя по довольной морде, она уже закусила чем бог послал, пока парочка плескалась. Своего не упустит, ясное дело.
— А на нас тебе, конечно, плевать? — поинтересовался богатырь.
Впрочем, можно было не спрашивать. Ожидать от кошек участия вряд ли стоит — это ж не собаки. Зато и любовью не докучают. Но о кормежке надо заботиться самому — не на кого переложить. Или придется и Лоре выдать лицензию на охоту… и уж тогда она отведет душу.
Смежив веки, Светлан сосредоточился. И почти тотчас прозвучал голос девушки:
— А сказать, к чему подходит твой…
— Ты есть-то хочешь? — прервал он, не открывая глаз. — Тогда помолчи с десяток минут.
Впрочем, хватило и пяти: наверное, голод подстегнул фантазию, заодно обострив чувства. Ощутив на другом конце съестное, Светлан приоткрыл канал. И тотчас ему на голову шуршащим градом посыпались луковицы. Что, он угодил в чьи-то закрома?
— Конечно, лучше чем ничего, — заметила Лора, с любопытством перебирая золотые головки. — И целоваться нам вроде не грозит.
— Хорошо, не арбузы, — поддакнул Светлан. — Сейчас — самая пора.
Да, тут требуется настройка поточнее. Хорошо былинным богатырям: обзавелись скатертью-самобранкой — и никаких проблем!.. Кстати, а это мысль.
— Расстели-ка тряпицу на том валуне, — велел он. — Поживее, да?
— Зачем это? — спросила Лора, срываясь с места. Вот что в ней хорошо: сперва делает, а спрашивает после. У большинства женщин по-иному.
— Увидишь.
Второй опыт оказался удачней — намного.
Точно по мановению волшебного жезла на импровизированном столике возникли яства, причем отборные. Ну и напитки присутствовали — кажись, тоже не из дешевых.
— Едва не каждое благое дело кому-то выходит боком, — заметил Светлан. — Иногда самому благодетелю, но чаще страдают сторонние. Я ведь даже не знаю, чей стол сейчас обчистил. Легко быть добрым за чужой счет, верно?
— Нам нужнее, — без лишних терзаний сказала девушка.
— Это мы так считаем. Но если спросить владельца?
— Щедрый не станет жаться. А скрягу и наказать не грех.
— А ты представь, как усаживаешься за обильный стол, уже напустив полный рот слюны, — и вдруг эти роскошества исчезают к чертям… Тут и щедрому сделается обидно.
Лора хихикнула — не без злорадства. Со вздохом Светлан покачал головой: все ж не умеем мы ставить себя на место других. Или не хотим.
— Ну, садись, — пригласил он. — Можно без вечернего платья, так и быть.
— Могу надеть чулки, — ухмыльнулась дева, опускаясь на пятки. — И шляпу, ага.
— А этому где набралась? — удивился богатырь. — Иногда кажешься такой близкой!.. Будто с соседней улицы, а не бог ведает из каких далей. Крайности сходятся, да?
Но она лишь отмахнулась, уже увлекшись дегустацией снеди. Какой лихой старт, а? Организм молодой, растущий… а уж здоровый — дальше некуда.
Присев по другую сторону камня, Светлан тоже приступил, хотя не так резво. Да и много ли монаху нужно? Хлеб да вода… ну и прочие деликатесы.
— Ладно, а что дальше? — спросила Лора, утолив первый голод. — Как понимаю, обходить озеро мы не будем. Надеешься, перевезут? Или решил прогуляться по воде аки посуху?
— Сперва давай-ка прикроем… э-э… срам, — предложил он, снова облачаясь в рясу. — Похоже, пришло время.
— Да нам-то чего стыдиться? — удивилась девушка, нехотя следуя его примеру. — Пусть завидуют!
А вот это — лишнее. Как раз завистники и прозвали наготу срамом.
— Был бы тут наш монастырь, я не возражал бы против такой формы. Но мы пока что в гостях.
— И у кого, интересно? — спросила она, озираясь. — Что-то не видно хозяев.
— Думаешь, мы спроста сюда притопали? — откликнулся Светлан. — В своем королевстве порядок навели более или менее, — пора и здесь устроить генеральную чистку. А начинать, мне мнится, надо отсюда.
— Планы нехилые, — одобрила девушка. — И кому станем чистить?
— Генералам, — хмыкнул богатырь. — И прочим боссам, включая короля. Уж им не мешает намылить холки.
— Но разве в этой глуши водятся боссы?
— Во всяком случае, наследили они изрядно. И ныне озеро смахивает на кипящий котел. И если он опрокинется или, не дай бог, рванет…
— А кто обитает тут?
— Места вокруг земноводные, — сказал Светлан. — И жители завелись подобающие. Уж амфибий здесь хватает, включая человекообразных.
— Ты про русалок, что ль?
— Про них, болезных.
— А почему болезных?
— Потому что кровь холодная. И не жаль им прошлого ничуть — такая, понимаешь, проблема.
Выдержав паузу, он пояснил:
— Про здешние места мне рассказывал Артур, заезжавший сюда в юные годы. И кое-что я почерпнул в библиотеке Стронга, оказавшейся, кстати, недурной. Прежде этот край процветал, поставляя отборную рыбу едва не всей стране. И расположен удачно: как раз тут, на озере, пересекаются несколько водных маршрутов. Но лет двадцать назад здесь порезвились святоши из ордена меченосцев, утопив едва не треть местных пейзанок, в основном статных и молодых, — после чего окрестные поселки пришли в запустение. С тех пор на озере поселился страх, а зваться оно стало Русалочьим. Затем, годков через дюжину, на островах обосновались пираты и принялись грабить торговые караваны, курсирующие от одного устья к другому.
— Всегда удивлялась, — пробормотала Лора, — почему среди русалок не видно парней.