– Меня как в тот раз – когда о ремонтных работах на внутренней сфере вопрос решали – чуть, понимаете, Кондратий не посетил, так я, простите, и зарекся в Совет ваш ездить… Вы уж лучше сразу мне готовое решение спускайте, потому как баб, простите милосердно, все равно не переспоришь, не переубедишь…
– О каком Кондратии идет речь? – осведомилась в пространство Леди Сью, прикрыв микрофон ладонью.
– Это что‑то образное, – подумав, ответила Леди Эльсбет. – Из славянской мифологии…
Серж Плотников добавил между тем, в развитие своих мыслей, что, как он в тот раз говорил, так и вышло, и случилось осыпание, и из‑за этого ТАМ, У ЭТИХ такой шурум‑бурум и начался, и ремонтные работы надо срочно финансировать…
– В этом он прав, – заметила Леди Эльсбет, несколько нелояльно по отношению к позиции, которую, вполне очевидно, занимала Леди Сью.
– А с придурком этим, который ТОВАР гнать не может аль не хочет, мы все очень даже просто и решим, – закончил Плотников. – Мы им с нашей стороны, по части снабжения, кислород перекроем, и, как миленькие, они все на свои места за неделю поставят… А вообще – пора бы у них все там обустроить, как у людей, и тогда…
– Я очень благодарна вам за ваши советы, – процедила сквозь стиснутые зубы Леди Сью. – Принимаю под вашу ответственность обещание восстановить поставки Товара в течение недели. Вопрос о финансировании ремонтных работ во внутренней сфере мы рассмотрим на ближайшем заседании кабинета…
Она с ненавистью сделала Леди Эльсбет знак внести соответствующую пометку в память органайзера.
– И, надеюсь, вы воздержитесь, – ледяным тоном продолжила она, – от того, чтобы вносить свои субъективные коррективы в область межцивилизационных контактов…
– Это уж, Леди, как получится… – успокоил ее бас с того конца линии.
Нажав «отбой», Леди Сью некоторое время сидела неподвижно, закрыв глаза и стиснув рукоятки кресла.
– Мисс Гранж к Леди Сью, по ее вызову, – доложила по интеркому почтительная секретарша.
* * *
Торжества по поводу Великого Объединения шли на убыль. Удвоенный по случаю праздника паек был съеден, и голодные обыватели вяло слонялись по улицам, ожидая проявления дополнительных щедрот со стороны нового Правителя. Ветер, залетающий с Верхних Ярусов, мел по улицам обрывки плакатов и лозунгов, катал по полу пластиковые стаканчики из‑под пунша и трепал громадные транспаранты, развешанные по стенам. Где победно‑торжественно, где пристально‑укоряюще, а в некоторых местах и отечески‑ободряюще взирала со стен на прохожих физиономия Отца Нации, Победителя Тирании и Освободителя – Виктиса Вае.
А производственные линии в Дворцах Труда намертво стали.
Что, впрочем, позволяло Мастеру Лики нанести визит старому знакомому в неурочное время. В городе ему временами попадались то полицейские патрули, то разъезды жандармерии, но сейчас они казались не такими страшными, как прежде. Да и сами солдаты, растерянные и напуганные бесславным поражением, не особо старались приставать к прохожим. Гораздо больший страх вызвали у Мастера мелькнувшие за углом синие мундиры гвардейцев Виктиса, но те явно спешили по своим делам и не обращали на прохожий люд никакого внимания. Теперь они были настоящими хозяевами Города. Правда, было их мало – тяжело оккупировать пять держав сразу.
Первый раз Лики остановили у границы Внутреннего Периметра, но, проверив документы, пропустили без особых разговоров. Второй патруль у входа непосредственно на территорию Храма притормозил его более серьезно. Это был сдвоенный патруль храмовой стражи и гвардейцев Виктиса, и строгие черного хитина мундиры охранников, отделанные серебряными позументами, не очень гармонировали с помятыми и покореженными в недавних боях бирюзовыми кирасами гвардейцев, богато украшенными золотым шитьем и чем‑то полудрагоценным – цветным стеклом скорее всего.
Второй патруль у входа непосредственно на территорию Храма притормозил его более серьезно. Это был сдвоенный патруль храмовой стражи и гвардейцев Виктиса, и строгие черного хитина мундиры охранников, отделанные серебряными позументами, не очень гармонировали с помятыми и покореженными в недавних боях бирюзовыми кирасами гвардейцев, богато украшенными золотым шитьем и чем‑то полудрагоценным – цветным стеклом скорее всего.
Тут Лики неожиданно для себя попал в самый эпицентр спора, который вели между собой изнывавшие от скуки патрульные. По‑видимому, до его появления они решали вопрос приоритета. Хотя люди Виктиса были из победившего клана и делали в городе все что хотели, Храм Вечного Огня – не город. Своя епархия, своя стража, свой Закон. И даже здесь, еще за воротами, храмовая стража хотела продемонстрировать чужакам свою значимость и компетентность, в то время как гвардейцы, в свою очередь, искали случая показать охранникам, за кем должно остаться последнее слово. Лики подошел как раз кстати.
Первым его документы взял начальник караула. Документы вообще‑то были липой. Но не стопроцентной. Изображенный на фото и честно пребывающий в очередном запое кузен Лики действительно очень походил на Мастера. Так что мудрить пришлось только с обонятельной меткой. Риск был, но уж по удостоверению Мастера, пусть даже самого высокого разряда и пусть даже настоящему, в Храм ломиться было бессмысленно.
– С каких это пор Собиратели топчут пыль у границ Вечного Огня? – презрительно вопросил высокий чин, прочитав в удостоверении о месте работы кузена Лики. – И метка у тебя выветрилась. Восстановишь в пятидневный срок!
– Я из рода Много Знающих, ваша храбрость. У меня контракт кое с кем из Блюстителей… а на Ленте работаю временно…
– Значит, за тобой водится грех, и немалый. Ты позоришь свой род. Что тебе здесь надо?
– Я же говорю – у меня контракт… Я должен встретится с одним из Блюстителей. С Посвященным Поко… На меня должен быть оформлен вызов… Он просил меня подготовить для него в библиотеке список литературы по одному вопросу… и некоторые расчеты. – Лики протянул перед собой заранее припасенные бумаги.
– Он, видите ли, из рода Слишком Много Знающих… – традиционно съязвил начальник поста. – И Слишком Много Хлебающих… Раз на своем месте не удержался…
Сменив гнев на милость, он пробухтел что‑то скороговоркой в радиофон, выслушал ответ и дозволительно махнул подчиненным – мол, пропустите засранца.
Тот благодарно произнес ритуальную формулу:
– Да не погаснет Вечный и Светлый! – и приноровился юркнуть в Малые Ворота.
– Во веки веков! – нестройным хором отозвались стражники и расступились, пропуская его.
Лики с облегчением перевел было дух, но к нему шагнул лейтенант гвардейцев:
– Не спеши, парень. Пока ты находишься на территории Города, я буду решать, куда тебе идти и зачем. Сначала предъяви пропуск на выход из Внутреннего Сектора.
Свеженькая новость. Но формально офицер был прав: Храм – не город. А значит, и не Внутренний Сектор. Получается, чтобы в Храм попасть, надо и Город и Сектор покинуть. Оставаясь внутри их.
– Какой пропуск? – прикинулся дурачком Лики. – Я ничего не знал… Ведь Храм, господа, находится…
– Приказ коменданта города, дубина, – прервал его тарахтение гвардеец. – И заруби себе на шнобеле: «Неведение не избавляет от ответственности, ибо незнание закона есть знание беззакония», – ехидно процитировал он Священную Книгу. – Капрал, возьми двух солдат и сведи нарушителя в дежурную часть.
– Э, нет, – теперь уже начальник караула, взбешенный тем, что его столь бесцеремонно проигнорировал оккупант, решил показать свои зубы.