-- Как же быть?
-- А я предвидела его отказ и, пока он разговаривал через тюремное окно
с одним из кавалеристов, вытащила из связки ключ.
-- И этот ключ у тебя?
-- Вот он, господин Ян.
-- Дитя мое, -- сказал Корнель, -- я ничего не могу тебе дать в награду
за оказываемуюмне услугу, кромебиблии, которую ты найдешь в моей камере:
это последний дар честного человека; я надеюсь, он принесет тебе счастье.
-- Спасибо, господин Корнель, я никогда с ней не расстанусь, -- сказала
девушка.
Потом с улыбкой добавила про себя:
-- Какое несчастье, что я не умею читать!
--Крики усиливаются, дитя мое, иядумаю,что нам нельзя терять ни
минуты, -- сказал Ян.
-- Идемтеже,-- и прелестная фрисландка внутреннимкоридором повела
обоих братьев в противоположную сторону тюрьмы.
В сопровождении Розы они спустились по лестнице, ступенек в двенадцать,
пересекли маленький дворик с зубчатыми стенами и, открыв ворота под каменным
сводом, вышлина пустынную улицу,по другую сторону тюрьмы, где их ожидала
карета со спущенной подножкой.
-- Скорее, скорее, господа!-- кричал испуганный кучер. -- Вы слышите,
как они кричат?
Усадив Корнеля в карету первым, Ян повернулся к девушке.
-- Прощай, мое дитя, -- сказал он,-- все наши слова могли бы только в
очень слабойстепени выразитьнашу благодарность.Надеюсь,чтосамбог
вспомнит о том, что ты спасла жизнь двух человек.
Роза почтительно поцеловала протянутую ей великим пенсионарием руку.
-- Скорее,скорее,-- сказалаона, -- они,кажется, ужевыламывают
ворота.
Ян быстро вскочил в карету и крикнул кучеру:
-- В Толь-Гек!
Через эту заставу дорога вела в маленькийпорт Схвенинген, где братьев
ожидало небольшое судно.
Две сильныхфламандских лошади галопом подхватили карету, уносяв ней
обоих беглецов.
Роза следила за ними, пока они не завернули за угол.
Затем она вернулась, заперла за собой дверь и бросила ключ в колодец.
Шум,заставившийРозупредположить,чтонародвзламываетворота,
действительнопроизводилатолпа,которая,добившись,чтобыотряд Тилли
удалился с площади, ринулась к тюремным воротам.
ХотятюремщикГрифус,надоемуотдатьсправедливость,упорно
отказывался открыть тюремные ворота, все же ясно было, что, несмотря на свою
прочность,онинедолгоустоятпереднапоромтолпы.Втовремякак
побледневший отстраха Грифус размышлял,не лучшели открытьворота, чем
датьихвыломать, онпочувствовал,как кто-то осторожнодернулегоза
платье.
Он обернулся и увидел Розу.
-- Ты слышишь, как они беснуются? -- сказал он.
-- Я так хорошо их слышу, отец, что на вашем месте.
..
-- Ты открыла бы? Ведь так?
-- Нет, я дала бы им взломать ворота.
-- Но ведь тогда они убьют меня!
-- Конечно, если они вас увидят.
-- Как же они могут не увидеть меня?
-- Спрячьтесь.
-- Где?
-- В потайной камере.
-- А ты, мое дитя?
-- Я тоже спущусь туда с вами, отец. Мы там запремся, а когда они уйдут
из тюрьмы, выйдем из нашего убежища.
-- Черт побери, датыправа! -- воскликнул Грифус. -- Удивительно, --
добавил он, -- сколько рассудительности в такой маленькой головке.
Ворота, при общем восторге толпы, начали трещать.
-- Скорее, скорее, отец!--воскликнуладевушка, открываямаленький
люк.
-- А как же наши узники? -- заметил Грифус.
-- Богих уж как-нибудь спасет, а мне разрешите позаботиться о вас, --
сказала молодая девушка.
Грифус последовал за дочерью, и люкзахлопнулся над их головой как раз
в тот момент, когда сквозь взломанные ворота врывалась толпа.
Камера, куда Роза увелаотца, называлась секретной и давала нашим двум
героям,которыхмы вынужденысейчасна некоторое время покинуть,верное
убежище.Осуществованиисекретнойкамерызналитольковласти.Туда
заключали особо важных преступников,когда опасались, какбы из-за нихне
возник мятеж и их не похитили бы.
Толпа ринулась в тюрьму с криком:
-- Смерть изменникам! На виселицу Корнеля де Витта! Смерть! Смерть!
IV. Погромщики
Молодой человек, всетак же скрываясвое лицо под широкополой шляпой,
всетак жеопираясь на рукуофицера,всетак же вытирая свой лоб и губы
платком,стоял неподвижно науглу Бюйтенгофскойплощади,теряясьв тени
навеса надзапертой лавкой, и смотрел на разъяренную толпу, -- назрелище,
которое разыгрывалось перед ним и, казалось, уже близилось к концу.
-- Да, -- сказал онофицеру,-- мне кажется,что вы, ван Декен, были
правы: приказ,подписанный господами депутатами, является поистине смертным
приговоромКорнелю. Вы слышите этутолпу?Похоже, чтоонадействительно
очень зла на господ де Виттов.
-- Да, -- ответил офицер, -- такого крика я еще никогда не слыхал.
-- Кажется, они уже добрались до камеры нашего узника. Посмотрите-ка на
то окно. Ведь это окно камеры, в которой был заключен Корнель?
Действительно, какой-томужчина ожесточенно выламывал железную решетку
в окне камеры Корнеля, которую последний покинул минут десять назад.
-- Удрал! Удрал! -- кричал мужчина. -- Его здесь больше нет!
-- Как нет?-- спрашивалис улицы те, которые,прийдя последними, не
могли уже попасть в тюрьму, -- настолько она была переполнена.
--Его нет, его нет! -- повторял яростно мужчина. -- Его здесь нет, он
скрылся!
-- Чтоон сказал?-- спросил, побледнев, молодойчеловек, тот,кого
называли высочеством.