Рэнкин ответил, что конечно же нет, и поинтересовался, почему я спрашиваю… В конце концов он вытянул из меня всю историю и прямо‑таки рассвирепел. И тогда я испугалась. Мне никак нельзя было злить Коллина. Я рассказала ему о разговоре с Рэнкином.
— Он разозлился?
— Нет, напротив, был даже доволен. Сказал, что я сделала то, что от меня и требовалось. Дальше он мне посоветовал не отказываться от этих слов. Если Рэнкин пойдет к адвокату и мне предложат дать аффидевит, то я должна буду согласиться и сделать все по правилам. Он сказал, что ему даже хочется, чтобы Рэнкин пошел к адвокату. Поначалу он был очень доволен.
— Продолжайте.
— Ну, после разговора с Рэнкином все закрутилось. Я узнала, что мною интересовались вы и предлагали дать письменное показание.
— Что произошло потом?
— Ваша секретарша Делла Стрит, может быть, не запомнила, но, когда она готовила для подписи бумаги, я спросила разрешения позвонить другу. Им был Коллин Дюрант. Я сказала, что нахожусь у вас и мне предлагают подписать аффидевит.
— И что он на это ответил?
— Он рассмеялся и сказал, что это то, что ему и нужно. Он хочет, чтобы я была свидетелем.
— И что дальше?
— Было заведено дело, появилась статья в газете, и тогда Дюрант сказал мне, чтобы я быстро убиралась из страны.
— Это было прошлым вечером?
— Да, все так быстро происходит… Кажется, это было неделю назад. Да, прошлым вечером.
— Так, — сказал Мейсон. — Это важно. Это очень важно. В котором часу он приходил к вам?
— Около шести.
— Значит, это было за час или полтора до его встречи со мной.
— Он встречался с вами вечером?
— Да, он разыскал меня в ресторане и сказал, что вы гоняетесь за дешевой рекламой, провоцируете скандал в своих собственных интересах; и он не позволит, как он выразился, какой‑то шлюхе приносить в жертву его репутацию ради своей славы.
— И когда это было?
— Это было не позднее семи тридцати.
— Но я не понимаю. Он хотел, чтобы я рассказала все Рэнкину.
— Давайте попытаемся разобраться. Итак, он пришел вчера к вам и сказал, что вы должны покинуть страну, так?
— Да, он сказал, что я должна исчезнуть. Что я должна убраться, да так, чтобы никто не мог меня найти. Что я ни в коем случае не должна быть свидетелем на суде.
— И вы сразу же отправились?
— Нет, нет. Он должен был возвратиться.
— Зачем?
— Дать мне денег.
— Дать вам денег?
— Да.
— Взятку?
— Нет‑нет. Расходы на путешествие. Я должна была отправиться в Мексику, просто исчезнуть.
— И он собирался покрыть все ваши расходы?
— Да.
— Когда?
— Ну, он приходил около шести и сказал, что вернется через час с деньгами, если сможет их раздобыть, конечно. Если в условленное время его не будет, то я должна уйти из квартиры и ждать его на автовокзале. Он придет туда, если не застанет меня дома.
— В квартиру он не вернулся?
— Он вообще не вернулся.
— И как вы поступили?
— Я прождала целый час. Меня охватила паника. Денег на поездку не было, а Коллин велел убираться, и он не шутил.
— Он сказал, что вы должны быть в таком месте, где я не смогу разыскать вас, да?
— Да, он сказал, что вы постараетесь определить место моего нахождения, но этого нельзя допустить.
— И, несмотря на это, вы позвонили мне?
— Да.
— Боюсь, мне это не совсем понятно.
— И, несмотря на это, вы позвонили мне?
— Да.
— Боюсь, мне это не совсем понятно.
— Видите ли, я не могла звонить из квартиры или другого известного ему места. Но вы были так добры… Я не могла подвести вас. Потом я поехала на автовокзал. Там мы условились встретиться, если он не успевал к назначенному времени на квартиру.
— И вы рискнули позвонить мне?
— Да, я хотела, чтобы вы знали о моем отъезде. Я чувствовала, что для вас это очень важно. Вы дали мне телефон Детективного агентства Дрейка, которым можно воспользоваться в случае крайней необходимости, когда вас нет на месте. Я так и сделала. Сказала им, что мне просто необходимо связаться с вами. Я знала, что это будет строго конфиденциально и Дюрант никогда не узнает, что я звонила вам. …Итак, шел девятый час, а его все не было. Я была в полном отчаянии. Вдруг позвонили вы. Я хотела только предупредить о своем отъезде, но вы настояли на встрече. К тому времени мне уже стало ясно, что Дюрант с деньгами не появится и мне придется рассчитывать только на свои собственные. Я решила встретиться с вами и объяснить все, что было возможно, а потом ехать к сестре. Я знала, что при желании Дюрант мог найти меня там и дать деньги на поездку в Мексику.
— Максин, я не ваш адвокат, но, чтобы быть до конца честным, я должен предупредить вас.
— Да?
— Полиция будет смотреть на вещи под другим углом зрения.
— Да, наверное, — сказала она устало.
— Подождите минуту. Обратите внимание, полиция будет думать, что Дюрант имел над вами власть, что он хотел заставить вас сделать что‑то против вашей воли.
— Да, верно. Я говорила вам об этом, мистер Мейсон. Я признаю это.
— Далее, — продолжал Мейсон. — Дюрант сказал вам, что возвратится с деньгами — не в шесть тридцать, не в семь тридцать, а около восьми часов. У вас была ссора. Он заставлял вас что‑то сделать, а вы не соглашались. Дюрант был опытным мошенником, обладавшим властью над вами, и он заподозрил, что вы могли пригласить сыщика, который скрывается где‑то в вашей квартире. Поэтому Дюрант, прежде чем приступить к разговору, решил осмотреть помещение. Он заглянул в кухню, потом в ванную, раздвинул занавески; и пока он стоял так, спиной к вам, вы достали из сумки пистолет и выстрелили. Затем быстро исчезли, попытались связаться со мной, придумали всю эту историю о канарейке и дали Делле Стрит ключ от квартиры. Вы сделали все это для того, чтобы иметь возможность выбраться из страны и иметь алиби.
— Боже мой! Но, мистер Мейсон, я не убивала его. Я…
— Я говорю вам, что подумает полиция. Это та предполагаемая ситуация, на основе которой они будут выстраивать свою версию.
— Они никогда не смогут доказать ничего подобного, потому что это не гак, абсолютно не так. Я не убивала его.
— А вы можете это доказать?
Она подняла на него глаза, в которых начинало пробуждаться дурное предчувствие.
— В конце концов, он был убит в вашей квартире, — сказал Мейсон, — и пока не найдено орудие убийства, всегда остается шанс, что…
Адвокат остановился на полуслове, увидев выражение ее лица.
— Вижу, что вы наконец начинаете понимал.
— Оружие, из которого его убили? Что это было?
— Очевидно, малокалиберный револьвер.
— Я… Я…
— Ну‑ну!
— У меня был такой револьвер, для защиты. Он лежал в ящике стола.
Мейсон скептически улыбнулся.
— Вы должны поверить мне, мистер Мейсон! Вы просто обязаны.
— Я бы хотел это сделать. Вы мне нравитесь. В конце концов, Максин, это ваша первая попытка придумать историю.