Я предполагаю, что нашли орудие убийства, и, может быть, все указывает на то, что оно принадлежит Максин.
Рэнкин переплел свои длинные ноги и нахмурился.
— Конечно, — продолжал Мейсон, — если я возьмусь представлять интересы Максин, то только ее одной. И в случае непредвиденного оборота дела вас я защищать не буду, а для ее спасения сделаю все.
— Да, я согласен.
— Подумайте, ведь вас могут обвинить в убийстве Дюранта, обнародуют все улики, а я и пальцем не пошевелю, чтобы защитить вас. Мне придется так поступить, чтобы остаться честным по отношению к своему клиенту.
— Действуйте, Мейсон, — ободрил его Рэнкин. — Если вы сможете доказать, что я убил его, что ж, пожалуйста.
Он ухмыльнулся, опять закинул одну ногу на другую и переплел длинные, костлявые пальцы.
— Насколько мне известно, — сказал Мейсон, — когда полиция обнаружила труп Коллина Дюранта, при нем было много денег. Я бы хотел знать, Рэнкин, известно ли вам что‑нибудь об их происхождении?
— Я ничего не знаю. Напротив, мне случайно стало известно, что в день своей гибели он был на мели. Дюрант звонил моей приятельнице и срочно просил тысячу долларов — одолжить или дать в качестве залога под какую‑то картину.
— И что она ответила?
— Она отказала. Дала понять, что и цента не даст.
— А вам известно, сколько денег при нем было в день смерти? Ровно десять тысяч, причем все купюры были по сто долларов. И тем не менее за несколько часов до убийства он пытался перехватить тысячу у вашей знакомой.
— Да.
— В котором часу это было?
— Около пяти.
— А в восемь у него уже было десять тысяч долларов.
— Да, верно. По крайней мере, я понял, что полиция нашла именно эту сумму и смерть наступила приблизительно в восемь часов.
— Значит, Дюрант где‑то получил деньги. Кто‑то финансировал его. И заметьте, вместо тысячи он просил уже десять.
Рэнкин кивнул.
— Не догадываетесь, откуда могли поступить эти деньги?
Рэнкин отрицательно покачал головой.
— Давайте поговорим вот о чем, Рэнкин. В этом деле не должно быть никаких недоговоренностей.
После затянувшегося неловкого молчания Рэнкин опять отрицательно покачал головой:
— Ничем не могу помочь.
— Хорошо, тогда скажите, как звали эту вашу приятельницу, у которой Дюрант просил деньги.
— Я бы предпочел не называть ее имени.
— Это важно.
— Для кого?
— Для Максин Линдсей и для вас.
— А почему для меня?
— Хочу знать, насколько вы замешаны во всем этом деле.
— Я никак в этом не замешан.
— Будете замешаны, если не назовете ее имя. Немного подумав, Рэнкин все‑таки сказал:
— Никогда не думал, что он обратится именно к ней с подобной просьбой. Это Корлис Кеннер. Дюрант просил у нее тысячу долларов. После разговора с ним она позвонила мне и все рассказала.
— Что она ему ответила?
— Вы хотите знать?
— Да.
— Сказала, чтобы проваливал к черту.
Мейсон нахмурился и вскочил со стула.
— Я просто хотел убедиться, прав ли в своих предположениях. И еще раз повторяю, мы должны расставить все точки над «i», чтобы не было никаких кривотолков.
— Все в порядке. Я понял вас и уважаю вашу точку зрения. Что бы ни случилось, не надо попусту размахивать кулаками, это лишнее.
— Да я и не собираюсь этого делать, — успокоил его Мейсон. — Это совсем не мой стиль.
Глава 10
В двенадцатом часу ночи Мейсон приехал в свою контору, вставил ключ в замочную скважину, распахнул дверь и обнаружил, что в помещении горит свет.
— Привет, Делла. А что ты здесь делаешь так поздно?
— Жду вас, — улыбнулась она. — Ну как поездка?
— Догадываюсь, что тебе почти все известно. Мы догнали Максин, следом за нами это сделала и полиция. Я получил согласие Рэнкина представлять ее интересы, чем сейчас и занимаюсь.
— Почему вы согласились защищать ее, шеф?
— Кабы знать… Ну, может быть, потому, что я верю ей. Верю в то, что она подставляет себя ради того, кого любит. Ну а если она именно такая девушка, то ее надо защищать.
— Да, Пол тут недавно шум поднял. Хочет немедленно встретиться с вами. Вы к нему не заглядывали?
— Нет, — усмехнулся Мейсон. — Меня посетила мысль, что ты можешь оказаться на месте, поэтому я и решил сначала увидеть тебя. Позвони Полу и скажи, что я вернулся.
Делла Стрит начала крутить диск телефона и через несколько минут уже разговаривала с Полом.
— Привет, Пол, он вернулся… Ладно, мы ждем. — Положив трубку, она сказала: — Идет, — и подошла к внешней двери, чтобы открыть ее, в тот самый момент, когда раздался условный стук Пола.
Он стоял на пороге с серым от усталости лицом и темными кругами под глазами.
— Привет, друзья… Чертовски рад, что ты вернулся, Перри. Если я и сегодня не посплю, то упаду где‑нибудь. Но у меня есть для вас кое‑что интересное.
— И что же?
— Дюрант занимался изготовлением и сбытом фальшивых картин. У него был очень талантливый копиист, который мог сделать любой заказ. Парень не обладает особой оригинальностью, но копии его практически неотличимы от оригиналов.
— Как тебе удалось это узнать?
— Я нашел этого парня.
— Как ты на него вышел, Пол?
— Это долгая история. Я начал проверять все, что мог узнать о Дюранте, и вышел на художественный магазин, где у Дюранта был свой счет и где он приобрел много всякой всячины, за которую не всегда вовремя расплачивался. Естественно, я заинтересовался, с чего бы это Дюранту покупать холсты, краски, кисти и все остальное. Я зашел с хозяином и намекнул, что мог бы помочь им получить деньги по одному счету, а заодно узнал, что все покупки направлялись на адрес мастерской одного битника по имени Горинг Гилберт, который расписывался при получении материалов. Там же я узнал, что счет Дюранта опять стал в полном порядке.
— Ты разговаривал с Гилбертом?
— Нет, но я узнал, что это действительно высококлассный и очень талантливый копиист. Некоторые из его работ сошли за оригиналы. Парень может скопировать любой стиль любого художника. Ну, скажем, вы предлагаете ему цветную фотографию или картинку из календаря и просите изобразить это в манере какого‑нибудь известного художника. Парень прекрасно это делает, да так, что не отличают даже эксперты, по крайней мере он так говорит. Это типичный битник, хотя в отличие от многих из них купается в деньгах. Во всяком случае, у него их столько, что он может позволить себе все, что хочет. И еще вот интересная деталь, Перри. Две недели назад Дюрант расплатился по счету в художественном магазине стодолларовыми банкнотами. Теперь вспомни, что у убитого Дюранта при себе было десять тысяч точно такими же купюрами и двадцать пять долларов мелочью. Мейсон поинтересовался:
— А может, прямо сейчас и повидаем этого парня? Хотя уже очень поздно.
— Конечно, можно, если так хочется. Мой человек пасет его; он сказал, что у этой братии только началась вечеринка.
— Тогда идем. И давай утрем нос полиции.
— А мне как быть? — раздался голос Деллы.
— А ты поезжай домой и ложись спать. Дрейк уточнил:
— Это притон, Делла. Не для приличных девушек.