Я пока не знаю, как мне удастся добиться подобного. В какой‑то момент я заявлю, что бьюик, об угоне которого сообщил в полицию Нортон, на самом деле даже не выезжал из гаража. От тебя требуется, чтобы об этих двух вещах сообщалось в прессе, причем не просто упоминалось вскользь, а рассказывалось подробно.
— Подожди минутку, — прервал его Неверс, — ты говоришь, что собираешься утверждать, что бьюик не выводили из гаража. Ты хочешь сказать, что его на самом деле брали, но перевели назад показания спидометра или вообще отключали спидометр во время езды?
— Нет, — ответил Мейсон. — Он вообще оставался в гараже.
Впервые за время нахождения в кабинете в голосе Харри Неверса появилась заинтересованность.
— Очень любопытный подход для
Как раз в это мгновение зазвонил телефон и Мейсон схватил трубку. Он услышал возбужденный голос Фрэнсис Челейн:
— Что случилось? Они мне не дают здесь газет.
— Спектакль начинается, — ответил адвокат.
— Спектакль начинается, — ответил адвокат.
— Что вы имеете в виду?
— Полиция арестовала Роба Глиасона по обвинению в убийстве.
Адвокат услышал, как на другом конце провода охнули от изумления, и продолжил:
— Они идентифицировали трость, которой убили Эдварда Нортона. Она принадлежит Робу Глиасону.
— Но Роб его не убивал! — воскликнула она. — Он заходил к моему дяде, и они страшно поругались, но… Роб забыл свою трость у дяди в кабинете и…
— Это неважно, — прервал ее Мейсон. — Есть шанс, что нас подслушивают. Возможно, полиция посадила своих людей, которые подключаются ко всем моим телефонным разговорам. Вы мне все расскажете, когда приедете в офис. Берите такси, немедленно отправляйтесь ко мне и будьте готовы сдаться полиции.
— Вы хотите сказать, что они и меня арестуют?
— Да, я сам сдам вас под стражу.
— Но они еще не предъявили мне обвинения в убийстве?
— Собираются. И я заставлю их поторопиться.
— А вы должны это делать?
— Вы сказали, что верите мне. Я утверждаю, что должен.
— Я буду у вас примерно через полчаса.
— Жду вас, — сказал Мейсон и повесил трубку.
Минуту спустя он снова связался по внутреннему телефону с секретаршей.
— Делла, позвони в окружную прокуратуру. Я хочу переговорить с Клодом Драммом.
Адвокат повесил трубку и посмотрел на журналиста.
— Послушай, — заговорил Неверс, — ты здесь наступаешь на собственную мозоль. Если ты сообщишь окружному прокурору, что собираешься сдавать девчонку, то они установят слежку за твоей конторой и заберут ее, как только она подъедет к зданию. Они предпочтут сами арестовать ее.
— Именно поэтому, — кивнул Мейсон, — я и хочу, чтобы ты послушал, что я буду говорить представителю окружного прокурора. Чтобы не осталось недопонимания.
Зазвонил телефон и Мейсон снял трубку.
— Алло! Алло, мистер Драмм? Говорит Мейсон. Да, Перри Мейсон. Насколько я понимаю, Робу Глиасону предъявлено обвинение в убийстве Эдварда Нортона?
— Ему предъявлено обвинение, как одному из соучастников, — голос Драмма был холодным и осторожным.
— А есть еще и второй? — спросил Мейсон.
— Да, возможно.
— Обвинение уже официально предъявлено?
— Пока нет.
— Маленькая птичка сообщила мне, что вы хотите назвать Фрэнсис Челейн второй соучастницей.
— И что же из этого? — тем же тоном спросил Драмм. — Зачем вы мне звоните?
— Чтобы сообщить вам, что Фрэнсис Челейн сейчас направляется к вам в прокуратуру, чтобы сдаться под стражу.
На какое‑то мгновение Драмм замолчал, а затем спросил:
— Где она сейчас?
— Где‑то на пути между тем местом, где была, и вашей конторой — в дороге, — ответил адвокат.
— А она собиралась делать какие‑нибудь остановки? — осторожно спросил Драмм.
— Не могу вам ответить.
— Хорошо. Когда она появится, мы будем рады ее видеть.
— А как насчет того, чтобы выпустить ее на свободу под залог? — спросил Мейсон.
— Обговорим этот вопрос после того, как она сделает нам заявление.
Мейсон улыбнулся.
— Я не хочу, чтобы между нами оставалось недопонимание, мистер Драмм. Я сказал вам, что она собирается сдаться под стражу. Заявлений не будет.
— Мы бы хотели задать ей несколько вопросов.
— Прекрасно. Вы можете задавать ей столько вопросов, сколько пожелаете.