Потом я повернул на боковую улочку и нашел место, с которого, если смотреть через открытую площадку, были видны и вход в дом, и дорожка, ведущая к гаражу. Дорожка видна примерно с того места, где миссис Фолкнер поставила свою машину. Смотреть приходится через площадку между двумя домами, но все чудесно видно. И именно на этом месте я нашел кучу окурков и горелых спичек.
— Пол, какой марки были сигареты?
— Разных марок, трех или четырех. Некоторые окурки были со следами помады, некоторые без них. Спички тоже разные — несколько бумажных, остальные — деревянные.
— На бумажных спичках были какие‑нибудь отличительные знаки?
— Честно говоря, Перри, я не успел посмотреть. Как только обнаружил это место, сразу же поспешил к тебе. Подумал, что тебе самому захочется взглянуть на него. Ты как раз отъезжал, поэтому я мигнул фарами и пристроился сзади. Останавливаться не рискнул, чтобы полицейские не заподозрили, что я нашел нечто важное за пять минут. Не думал, чтобы у главного из них могли появиться мысли, подобные нашим, но чем черт не шутит. Хочешь, чтобы я вернулся и изучил все более детально?
Мейсон сдвинул шляпу на затылок и пальцами провел по волнистым волосам на висках.
— Не стоит, Пол. Если с того места, где опорожнили пепельницу, так хорошо видны крыльцо и дорожка, то полицейский у дверей дома легко нас обнаружит. Свет твоего фонарика трудно будет не заметить.
— Я уже подумал об этом.
— Пол, вот что ты сделаешь. Сейчас вернешься и как‑нибудь пометишь это место. Потом заедешь за совком и щеткой и сметешь весь мусор в бумажный пакет.
— Ты не думаешь, что Дорсет посчитает это утаиванием вещественных доказательств?
— Это сохранение вещественных доказательств, — возразил Мейсон. — Полицейские поступили бы именно так, если б додумались.
— А если они додумаются, но сохранять будет уже нечего?
— Посмотрим на проблему с другой стороны, Пол. Предположим, они не додумаются, а приедет поливочная машина и смоет все вещественные доказательства в канализационный люк.
— Ну, — с сомнением в голосе признал Дрейк, — мы можем рассказать обо всем сержанту Дорсету.
— Дорсет повез Салли Мэдисон к Стонтону. Отбрось излишнюю щепетильность, Пол, займись делом и собери мусор в бумажный пакет.
Дрейк все еще сомневался.
— Зачем миссис Фолкнер понадобилось ждать вашего появления, а потом вылетать из‑за угла? — спросил он.
— Она могла знать, что тело ее мужа находится в доме, и хотела, чтобы рядом кто‑нибудь был, когда она его обнаружит. Возможно, она знала, что приедем мы с Салли. В этом случае, Стонтон связался с ней по телефону, как только мы уехали от него.
— Куда он ей звонил?
— Скорее всего, домой. Она могла быть дома, рядом с телом, а узнав, что мы едем, попыталась обеспечить себе алиби. Доказать, что весь вечер ее не было дома, что приехала она практически одновременно с нами. Возникает вопрос, что же произошло в доме Стонтона. Я умышленно раздвинул шторы, чтобы с улицы был хорошо виден телефон. Был уверен, что Стонтон бросится к нему, начнет названивать человеку, передавшему ему рыбок. А он только выключил свет в кабинете. В доме должен быть еще один аппарат, либо параллельный, либо подключенный к другой линии, так как Стонтон занимается делами на дому. Я проверю по телефонному справочнику. Если у Стонтона два телефонных номера, меня провели как младенца. Мне нужно, также, узнать адрес партнера Фолкнера Элмера Карсона и попытаться поговорить с ним до приезда полиции. Пол, отправляйся в контору, возьми там совок и пакет и собери весь мусор из пепельницы. Я поеду на проспект и поищу ресторан или круглосуточную аптеку, в которой есть телефонный справочник.
Карсон живет где‑то рядом. Я помню, что Фолкнер сказал, что сам он арендует половину дома у корпорации, а Карсон живет в личном доме в нескольких кварталах.
— Хорошо, — согласился Дрейк. — Поездка в контору и все остальное займет у меня минут пятнадцать‑двадцать.
— Отлично. Дорсет, в любом случае, не вернется раньше чем через полчаса, а полицейским, которых он здесь оставил, и в голову не придет рыскать по кварталу и искать связь между пустой пепельницей в машине миссис Фолкнер и кучкой окурков на обочине боковой улочки.
— Я поехал, — сказал Дрейк и направился к своей машине.
Мейсон быстро выехал на главный проспект и нашел круглосуточную закусочную. Он заказал чашку кофе, взял телефонный справочник и, к своей досаде, обнаружил, что у Джеймса Л. Стонтона есть два телефонных номера. Один — служебный, зарегистрированный на страховую компанию, другой — домашний. Оба — по одному и тому же адресу.
Затем Мейсон нашел по справочнику адрес Элмера Карсона и записал его. Дом находился ровно в четырех кварталах от квартиры Фолкнера.
Мейсон немного поразмышлял стоит ли предварительно звонить Карсону, решил, что нет, расплатился за кофе и сел в машину. Было уже совсем темно.
Припарковав машину, он поднялся по ступеням крыльца и нажал кнопку у двери. Свет в прихожей зажегся только после третьего звонка. На мгновение появился силуэт мужчины в пижаме, халате и шлепанцах. Дверь в комнату закрылась, человек погасил свет в прихожей, послышались шаги и зажегся свет на крыльце.
Мейсон стоял на ярко освещенном крыльце и тщетно пытался разглядеть что‑либо в темном коридоре сквозь узорное стекло двери.
— Что вам нужно? — раздался голос из темноты.
— Мне нужно поговорить с мистером Элмером Карсоном.
— Не самое удачное время для разговоров.
— Простите, но дело слишком важное.
— В чем его суть?
Мейсон, прекрасно понимая, что его голос слышен достаточно хорошо, с опаской оглядел соседние дома.
— Откройте дверь, я все объясню вам.
— Сначала объясните, — сказал человек за дверью. — Тогда открою, — и добавил: — Возможно.
— Дело касается Харрингтона Фолкнера.
— Что с ним?
— Он мертв.
— А вы кто такой?
— Меня зовут Перри Мейсон.
— Адвокат?
— Да.
Свет на крыльце погас. Прихожая осветилась, щелкнул хамок, распахнулась дверь, и Мейсон впервые получил возможность как следует разглядеть человека, стоявшего в коридоре. Ему было, по мнению Мейсона, около сорока двух — сорока трех лет. Коренастый мужчина, начинающий лысеть. Еще сохранившимися волосами он, видимо, пытался скрывать плешь. Но сейчас, встав с постели, Карсон забыл причесаться, и длинные пряди волос свисали с одной стороны почти до подбородка. Это придавало его лицу странный несимметричный вид, абсолютно несовместимый с важностью, с которой он пытался держаться. Коротко подстриженные усики уже начинали сидеть. Такой человек никогда не сдается и его трудно запугать.
Карсон оглядел Мейсона голубыми, чуть навыкате, глазами и коротко произнес:
— Входите, присаживайтесь.
— Вы Элмер Карсон?
— Совершенно верно.
Карсон запер входную дверь и пригласил Мейсона в уютную гостиную, идеально чистую, если не считать пепельницу с окурками, пробку от шампанского и два пустых бокала.
— Присаживайтесь, — предложил Карсон, кутаясь в халат. — Когда умер Фолкнер?
— Если честно, не знаю. Сегодня вечером.
— Как он умер?
— Этого я тоже не знаю, но беглый осмотр тела позволяет предположить, что он был застрелен.