Тогда у нас хватит времени и на остальное. Когда мы должны вернуться?
- До темноты. Еды нам хватит.
- Отец знает, что ты взяла лодку?
- Я сказала ему вчера вечером. По воскресеньям он спит долго и встает только к обеду.
Гарри кивнул, достал нож, отрезал кусок шнура и привязал его концы к металлическим кольцам поясов.
- Ты все-таки хочешь плыть со мной?
- Конечно. В гроте очень красиво. За четыре года мне лишь дважды удалось побывать в нем.
Через двадцать минут они подошли к острову - нагромождению скал, возвышающемуся над зеленоватой водой. Нина направила лодку в узкую
расщелину, и скоро они оказались в крошечной гавани.
Нина заглушила двигатели.
- Мы пойдем пешком. - Она указала на узкую тропинку, ведущую вверх. - Вход в “трубу” на той стороне.
- Но ты же говорила, что в грот можно заплыть на лодке?
- Да, если подплыть с другой стороны острова. Но, когда вода стоит высоко, лодку приходится оставлять здесь.
Гарри подхватил акваланги, Нина - корзинку с едой, они спрыгнули на берег и пошли по тропинке.
Поднявшись наверх, Гарри увидел небольшую бухту с широким выходом в море.
- “Труба” - там. - Нина указала на каменную стену.
- Я ее не вижу.
- Она же под водой. При отливе уровень моря падает на двадцать футов, и появляется горловина тоннеля. Как раз под той нависающей скалой. Мы
доплывем до нее, а потом нырнем. Тоннель выведет нас прямо в грот.
- Ты по-прежнему хочешь плыть со мной?
- Конечно.
- Тогда пошли...
Как только голос Гарри замер вдали, раздался скрежет отодвигаемого засова, дверь каюты распахнулась, и на палубе, с ружьем в руке, появился
Фернандо Кортес.
Открыв глаза, Лепски с удивлением увидел перед собой зашторенное окно. Занавески показались ему знакомыми, и очень скоро он понял, что
находится в собственном доме, в маленькой спальне, предназначенной для гостей.
Лепски сел и тут же застонал от нестерпимой боли в затылке. Наклонившись вперед, он сжал голову руками. Боль стихла, Лепски осторожно встал
и взглянул на часы. Тридцать пять минут седьмого. И тут же ему вспомнился Кортес, страшный удар, обрушившийся на его голову, и наступившая затем
полная темнота.
Где Кэрол? Каким образом он оказался в спальне для гостей? Нетвердой походкой Лепски прошел в большую спальню.
- Не смей подходить ко мне, пьяная свинья! - завопила Кэрол. - Убирайся!
Лепски коснулся затылка и сморщился от боли.
- Что случилось? Как я попал домой?
- Тебя принесли сюда... Пьяница! - Кэрол села. С похмелья у нее тоже раскалывалась голова, но Кэрол твердо решила высказать мужу все, что
думает по этому поводу. - Мне никогда не было так стыдно! Я обещаю тебе, Лепски, если такое повторится, уйду к маме! Я предупреждаю тебя. Я...
- Заткнись! - рявкнул Лепски. - Что произошло?
От изумления она на мгновение лишилась дара речи. Лепски никогда не говорил с ней в таком тоне. Кэрол решила, что он все еще пьян.
- Что произошло? - повторил Лепски. - Неужели ты так глупа, что приняла меня за пьяницу? Меня оглушили! Что было потом?
- Ты, кажется, обозвал меня дурой? - рассердилась Кэрол.
- Неужели ты так глупа, что приняла меня за пьяницу? Меня оглушили! Что было потом?
- Ты, кажется, обозвал меня дурой? - рассердилась Кэрол.
- Если ты будешь молчать, я назову тебя по-другому.
Холодная ярость, сверкнувшая в глазах Лепски, заставила Кэрол сдаться. Она коротко рассказала о случившемся.
- И ты поверила, что я пьян? - с негодованием воскликнул Лепски.
- От тебя разило виски... Ты был пьян!
- Меня оглушили. И вылили на одежду бутылку виски! Тебе должно быть стыдно! Жену полицейского провели на такой ерунде!
Спустившись вниз, он позвонил в управление. Через полчаса Лепски мчался по шоссе, а еще десять минут спустя вошел в комнату детективов.
***
- Как ты себя чувствуешь, Том? - озабоченность, прозвучавшая в голосе Биглера, удивила Лепски. - У тебя нет сотрясения мозга или чего-
нибудь в этом роде?
- Со мной все в порядке, - пробурчал Лепски.
- Ты ужасно выглядишь.
- Это пройдет... Как идут дела?
- Объявлен розыск Кортеса... Фред поехал к Карлосу. Я собираюсь навестить Соло.
Губы Лепски разошлись в волчьей улыбке.
- Я поеду с вами. Держу пари, меня оглушил Соло. Я с удовольствием вспорю его толстое брюхо и обмотаю кишки вокруг шеи.
- Если ты не очень устал - я не возражаю.
Биглер поднялся из-за стола.
- Мне не терпится добраться до него.
В углу застрекотал телетайп. Якоби подошел к нему и взглянул на выползающую ленту.
- Ответ из Вашингтона на наш запрос, сержант. О Гарри Митчелле.
Биглер и Лепски подошли к телетайпу и прочли следующее: “Гарри Митчелл, сержант, 3-я десантная бригада, 1-я рота. Призван 12.03.67. Убит в
бою 2.04.67”.
Биглер выпрямился и провел рукой по волосам.
- Это же надо. Тот парень мертв.
- А кто же тогда наш Гарри Митчелл? - спросил Лепски. - Пора с ним побеседовать.
Но Биглер не торопился. Он не первый раз получал ответы из Вашингтона и знал, что там тоже ошибаются.
- Попроси прислать подтверждение, Макс, - бросил он Якоби. - А потом позвони шефу. Скажи, что мы с Томом едем к Соло и привезем Митчелла в
управление.
- И Соло тоже, - добавил Лепски.
В этот момент они заметили, что на пороге стоит невысокий худой молодой человек с длинными до плеч волосами. Лепски сразу узнал в нем
гитариста ресторана “Доминико”.
- Что тебе надо? - спросил он.
Рэнди облизал пересохшие губы.
- Я хочу вам кое-что рассказать.
- Кто ты?
- Рэнди Роуч... Я работаю у Соло Доминико.
- О'кей, Рэнди, проходи и садись, - Лепски указал на стул перед столом Биглера. - Так что ты нам хочешь сказать?
Рэнди сел, достал носовой платок и вытер лицо, а потом ладони.
Биглер обошел стол и сел напротив него. Лепски пододвинул стул и достал блокнот, стараясь не обращать внимания на боль в затылке.
- Ну, Рэнди, - начал Биглер, - в чем дело?
- Я уклоняюсь от призыва в армию, - пролепетал тот.