Они считают, что меня стоит поколотить. Я ведь тоже целовала тебя.
— И все это знают?
Она кивнула:
— Нас видел мальчишка Кэхиллов.
Я не мог не расхохотаться:
— Но мы же были под куполом, забыла?
— Он просвечивал, — серьезно сказала она.
Остановившись, я уставился на нее, впитывая в себя золото ее волос, обрамлявших лицо, и влажность пухлых губ. В глазах ее застыла глубокая нежность, но я не мог понять, что она скрывала.
— Это верно, милая, — подтвердил я. — Он просвечивал. Иной причины быть не может.
— Так что ты думаешь делать?
Я покачал головой.
— Без понятия. Я должен позаботиться о тебе, но пока не знаю — как. — И прежде, чем она успела ответить, я схватил ее за руку и потащил за собой.
Перебираясь на теневую сторону улицы, мы пересекли глубокие колеи, выдавленные колесами, и за пыльными окнами лавчонок я видел затаившиеся враждебные глаза, следившие за каждым нашим шагом.
Из-за дома выскочил какой-то невообразимо грязный ребенок. Одной рукой он на бегу поддерживал спадающие штаны, а вторая работала, как поршень. Оборачиваясь, он дразнил настигавших его мальчишек и никого не видел. Остальные нас заметили и, высыпав на улицу, остановились как вкопанные. Малец врезался головой прямо в меня, отпрянул и, задохнувшись, шлепнулся на землю.
Я нагнулся и поставил его на ноги.
— Ушибся?
Штанишки сползли до колен, и он даже не пытался подтянуть их. Он просто стоял и таращился на нас большими круглыми глазами.
— Это и есть мальчишка Кэхиллов, — сообщила Кэролайн.
Я позволил ему отпрыгнуть в сторону и прошипел сквозь зубы:
— Отведи меня к своему вождю!
Ни одно живое существо на свете с полуспущенными штанами не смогло бы умчаться с такой скоростью.
— Что ты ему сказал?
Я сжал ее руку.
— Шутка. Из научной фантастики. Не обращай внимания, котенок. Послушай... ты не знаешь, где бы я мог найти Чиггера Болиди?
Прищурившись, она с интересом посмотрела на меня.
— Может, в старом амбаре, где он держит своего мула.
— Пошли.
— Митч... — Нахмурившись, она замолчала. — У него могут быть из-за тебя неприятности. Большие беды, парень, а Чиггер... ему и так их хватает.
— Не будь глупышкой, — оборвал я ее. — Я его и пальцем не трону. Пошли.
Только на близком расстоянии стало видно, что когда-то амбар был выкрашен в красный цвет. Одна створка дверей исчезла, от нее остались лишь мощные, ручной ковки петли, которые болтались на косяке. В воздухе густо пахло навозом и сеном, и было слышно, как животное нетерпеливо переступало копытами по земле.
Мы нашли Чиггера спящим у задней стенки, со шляпой, надвинутой на лицо. Он был маленьким и сухим, как старый бобовый стручок; руки со вздувшимися венами были покрыты коричневым загаром. Носком я отбросил шляпу, толкнул его, и он открыл красные, заплывшие с перепоя глаза.
Он знал, кто я такой. Испуганно подобрался, тяжело встал на ноги и привалился спиной к стене.
— Кэролайн Харт... — с одышкой проскрипел он, — ты... ты думаешь, что делаешь, девочка?
— Спокойнее, Чиггер. Расслабься.
Он судорожно сглотнул.
— Чего тебе надо? Ты хоть знаешь, что тебя ждет?
Я кивнул.
— Ага. Все мне про это только и толкуют. Я — в курсе. А теперь ты мне кое-что расскажешь.
Он так напрягся, что с трудом выталкивал слова сквозь стиснутые зубы.
— Ничего я тебе не скажу! Ты грязный, гнусный... — Он внезапно опомнился. — Что тебе надо, мистер?
— Ты ходишь через горы на ту сторону, — начал я, — и я хотел бы отправиться вместе с тобой.
Он скрипнул зубами и ощерился, обнажив десны. Зубы были коричневыми от табачной жвачки, но он с удовольствием демонстрировал мне весь их оставшийся набор.
— Ты останешься тут и получишь, что тебе причитается.
— Потребуется много времени.
— Ну.
— Доставка почты.
Ты должен доставлять ее.
Улыбка стала еще шире.
— Я ничего не должен.
— Правительство...
— Да ты и сам знаешь ему цену, — перебил он меня. — Никто тут не пишет. А если и пишут, никто им не отвечает. Почта не обращает внимания на мои поездки. Вот разве что я умру...
Все это начало действовать мне на нервы.
— Где-то ты должен был проложить тропу, старик.
По-прежнему улыбаясь, Чиггер оттолкнулся от стены, и видно было, что он обрел уверенность.
— В самом деле? Ну так найди ее, сынок. Иди ищи. Хорошо, если я дважды пользуюсь одной тропой. Порой и сам не могу отыскать ее. — Остановившись, он смерил меня острым взглядом с головы до пят. — И не воображай, что ты легко найдешь, даже если я выкрашу ее в белый цвет. — Он мотнул головой в сторону гор. — Они убьют тебя. Это-то они сделают. Перевалить через хребет никому не под силу. Можешь не сомневаться — и у тебя не получится.
— Ты будешь просто счастлив, если я отдам концы. Не так ли, папаша?
— Это точно — просто счастлив.
— Почему?
Улыбка погасла.
— Все вы — убийцы и грабители... — Замолчав, он побрел к выходу из амбара.
— Митч...
Я смотрел на пустой проем двери.
— Мудрый тип, — пробормотал я. — Он угадал, о чем еще я могу его спросить, и не захотел больше слушать меня.
— Митч...
Я повернулся.
— О'кей, радость моя. Может, ты знаешь ответ? Но я — уже почти труп. В любом случае это не важно. Чиггер перебирается через горы на муле, значит, у него есть своя тропа. Но почему он не пользуется дорогой Билли Басси? Поскольку тот ездит на повозке, след от колес скрыть невозможно. Такое даже индейцам не под силу. В чем же дело?
Она с жалостью взглянула на меня.
— Тут ни у кого почти ничего нет. Есть клочок земли, вот они его и возделывают. Есть магазинчик, и лавочник его содержит. Оставить в наследство нечего. Дети могут получить лишь то, чем они владеют. Попробуй отобрать последнее — и ты убьешь человека. Чиггер... у него есть только мул и его тропа. У Билли — повозка и дорога. Забери это — и от человека ничего не останется.
— Проклятие!
— Митч...
— Ох, да помолчи ты. — Повернувшись, я посмотрел на дома, грязное скопище которых грелось на солнце. — Чего ради они сидят в дерьме? Неужели это весь их мир, черт бы его побрал?
Она коснулась моей руки.
— У них мало что есть, но тут все уважают друг друга. Чиггер никогда не пойдет дорогой Билли.
— А если все же пойдет? — Развернувшись, я посмотрел на нее. Она чуть закусила губу.
— Тогда он никогда не вернется с гор.
— А если Билли пойдет по тропе Чиггера?
В ее взгляде промелькнуло какое-то странное выражение. Пожав плечами, она промолчала.
С улицы кто-то позвал ее по имени. Повернувшись, мы увидели, что там, подбоченившись, стоит Большой Джордж.
— Я должна идти. Папа и ребята уже собрались.
— Убивать?
Она с трудом перевела дыхание.
— Может быть.
— Выходит, скоро появится Билли?
Она молча поглядела на солнце, а затем, повернувшись ко мне, кивнула.
— Часа через два.
Я уставился на дома, и она перехватила мой взгляд.
— Папа и ребята хотят, чтобы все было как полагается.
— А ты?
Она нежно коснулась моей руки. Улыбнувшись, я притянул ее к себе. Тело ее было теплым и живым, и она прильнула ко мне с такой силой, словно хотела раствориться во мне. У нее прервалось дыхание, наконец ее губы нашли мои. Через долю мгновения в мире не осталось никого, кроме нас двоих. Но я заставил себя оторваться от нее и, посмотрев Кэролайн в глаза, увидел, что в них кроется.
Она убежала.
— Черт возьми, — сказал я, — убить могут только раз.
Чиггер Болиди, стоявший у дверей, ухмыльнулся.
— Хватит и одного раза, мистер.
* * *
За домами тянулся склон, густо заросший высоким сосняком, и, поднявшись на него, я смог рассмотреть горы.