"Ха-ха,-
сказал я себе,едване задохнувшись в облаке взлетевших частиц праха, - уж
не от погибшего ли града Гоморры этот пепел? Там были "Скрещенныегарпуны",
потом"Меч-рыба". А сейчас я, наверное,попал в "Ловушку"?" Тем не менее я
поднялсясполаи,слыша изнутригромкийголос, толчком отворил вторую
дверь.
Что это? Заседание черного парламента в преисподней?
Рядычерных лиц, числом неменее ста, обернулись, чтобыпоглядеть на
меня; а за ними в глубине черный ангел смертиза кафедрой колотил рукойпо
раскрытойкниге. Это была негритянская церковь, и проповедник держал речь о
том, какчернатьма, в которойраздаютсялишьвопли,стоныискрежет
зубовный."Да,Измаил, -пробормоталя, пятяськдвери,-неприятное
развлечение ждало тебя под вывеской "Ловушки".
Иясновапошел по улицам, пока не различилнаконецпоблизостиот
пристаникакой-то тусклый свет и не уловил ввоздухе тихийунылыйскрип.
Подняв голову, я увидел над дверью раскачивающуюся вывеску, на которой белой
краской было изображено нечто, отдаленно напоминающее высокую отвесную струю
туманныхбрызг, апод ней начертаны следующиеслова:"Гостиница "Китовый
фонтан", Питер Гроб".
"Гроб?Китовыйфонтан?Звучитдовольнозловещеприданных
обстоятельствах",-подумал я. Впрочем,ведьговорят,вНантакетеэто
распространенная фамилия,исей Питер, вероятно, просто переселился сюда с
острова. Свет оттуда шел такой тусклый, вокруг в этот час все казалось таким
спокойным, да и сам этот ветхий деревянный домишко выглядел так,словно его
перевезли сюда из погорелогорайона, итак по-нищенски убогопоскрипывала
над ним вывеска, что я понял - именно здесь я смогу найти пристанище себе по
карману и наилучший гороховый кофе.
Странное это было сооружение - старый дом под островерхой крышей совсем
перекосилсянаодин бок,словнонесчастный паралитик. Он стоял зажатый в
какой-тотесныйи мрачныйугол, а буйныйветер Евроклидонне переставая
завывал вокругеще яростнее, чем некогдавокругутлогосуденышка бедного
Павла. А ведь Евроклидон - это отменно приятный зефир для всякого, кто сидит
под крышей испокойно поджаривает укаминаноги,покуда не придетвремя
отправляться ко сну. "При оценке того буйного ветра, чтоносит наименование
Евроклидон,-говоритодиндревнийавтор,чьитрудыдошли донасв
единственномэкземпляре, владельцем которого являюсья, - огромная разница
проистекаетизтого,рассматриваешьлиты егосквозьоконныестекла,
ограждающиетебя от холода, царящегопо тусторону, или же тыглядишь на
негоизтогоокна, вкотором нет переплетов,из окна,пообестороны
которогоцаритхолод, из окна,которое лишьнектопо имени Смерть может
остеклянить". "Право же, - подумал я, когда эти строки пришли мне на память,
-ты рассуждаешь разумно, мой древний готическийфолиант".
"Право же, - подумал я, когда эти строки пришли мне на память,
-ты рассуждаешь разумно, мой древний готическийфолиант".Всамом деле,
глаза эти -окна, а теломое - этодом. Жаль, правда, что не заткнуты как
следуетвсе трещиныи щели, надобы понасовать кое-где немного корпии. Но
теперьужепоздно вноситьусовершенствования.Вселеннаяужевозведена,
ключевой камень свода уложен ищебеньвывезен на телегах миллион леттому
назад. Бедный Лазарь, лязгая зубами напанели, что служит ему подушкой, и в
дрожи отрясая последние лохмотья со своего озябшего тела, может законопатить
себеушитряпьем, а рот заткнуть обглоданным кукурузным початком, но и так
он не сумеет укрыться от Евроклидона.
-Евроклидон! - говоритБогач в красном шлафроке (он завел себе потом
другой, еще краснее).- Уф-ф!Уф-ф!Отличная морознаяночь!Как мерцает
Орион;какполыхаетсеверное сияние!Пустьсебеболтают о нескончаемом
восточном лете,вечном,каквмоемзимнемсаду. Яза то, чтобы самому
создавать свое лето у собственного своего очага.
Ачто думает поэтому поводу Лазарь? Сумеет лион согреть посиневшие
руки, воздев их к великому северному сиянию? Быть может, Лазарь предпочел бы
очутиться на Суматре, а не здесь? Быть может,он с удовольствием согласился
быулечься вдольэкватораили же даже, о боги, спуститься всамую бездну
огненную, только бы укрыться от мороза?
Однако вот Лазарь должен лежать здесь на панели у порога Богача, словно
китна мели, и это еще несуразнее, чем айсберг,причалившийкодномуиз
Молуккских островов.ДаисамБогач, он ведь тоже живет, словноцарьв
ледяном доме, построенном из замерзших вздохов, и какпредседатель общества
трезвенников он пьет лишь чуть теплые слезы сирот.
Но теперь довольно ныть истонать, мы уходим на китобойный промысел, и
все это в изобилии нам еще предстоит. Давайте отдерем лед с обмерзших подошв
и поглядим, что представляет собой гостиница "Китовый фонтан".
Глава III. ГОСТИНИЦА "КИТОВЫЙ ФОНТАН"
Входя под островерхую крышу гостиницы "Китовый фонтан", вы оказываетесь
впросторнойнизкойкомнате,обшитойстариннымидеревяннымипанелями,
напоминающими бортаветхогокораблясмертников.С одной стороны на стене
висит оченьбольшая картина, вся закопченнаяи до такойстепенистертая,
что,разглядывая еевслабомперекрестномосвещении,вытолькопутем
долговременногоусердногоизучения,систематически кнейвозвращаясьи
проводятщательный опрос соседей,смогли бы в концеконцовразобраться в
том,что наней изображено.Там нагроможденотакоенепостижимое скопище
теней и сумерек, что поначалу вы готовы вообразить, будтоперед вами - труд
молодогоподающегонадеждыхудожника,задавшегосяцельюживописать
колдовской хаос техвремен, когда Новая Англия славилась ведьмами. Однако в
результатедолгогоивдумчивогосозерцанияипродолжительныхупорных
размышлений,вособенностижеврезультатетого,чтовыдогадались
распахнутьоконцевглубинекомнаты,вывконцеконцовприходитек
заключению,что подобная мыслькак ни дика она,темне менее нетакуж
безосновательна.