- Больсе не стоит, - ответил Цзи Цзы.
- А ты сам сколько стоишь? - спросил улыбаясь Волков.
- Сто пунь будет нянь, а десять нянь будет кань. Вотсколькоястою.
Кань! - ответил Цзи Цзы.
- Но зачем же ты привел свою жену?-спросилВолков,поглядываяна
женщину, покорно стоявшую около своего властелина.
Цзи Цзы удивился вопросу и в недоумении пожал плечами.
- Как зачем? Чтобы она работала.
- Но ведь я нанимал тебя. А ты что же будешь делать?
- Я буду получать деньги, - ответил спокойно Цзи Цзы.
Волков решил, что женщина может пригодиться в доме по хозяйству, аЦзи
Цзы возьмется рано илипозднозаработу,исогласилсяпринятьПунь,
которая беспрекословно надела водолазную маску и последовалазамужемв
воды океана. Так же беспрекословно она пошла бызанимдаже"встрану
теней".
Пунь оказалась наредкостьполезнымчленомподводнойколонии.Она
варила обед, мыла посуду, полы, стиралабелье,наводилачистотуиеще
успевала помогать мужчинам в их работе вне дома. Зато Цзи Цзы ровно ничего
не делал, если не считать получения жалованья.
Он целыми днями валялся на кровати, покуривал трубочку. ОднаждыВолков
указал корейцу, что он своим курением портит воздух.ЦзиЦзыничегоне
сказал, надел водолазную маску и отправился на берег. Чтоонтамделал,
было неизвестно. Вероятно, в хорошие дни валялся на берегу. Но к обедуон
являлся аккуратно.
- Здравствуй, Пунь, чего ты нам сегодня наворотила? - обратился Ванюшка
к поварихе, заглядываявгоршкиисковороды.Морскаякапуста,соус,
вероятно, тоже из водорослей, трепанги, иваси, еще какой-то пряно пахнущий
неведомыми травами соус...
- Халасе наваратила! - весело ответила Пунь, потряхивая сковородку.
- Щец бы! - вздохнул Ванюшка, но Пунь не поняла его и началавчем-то
оправдываться.
Она вдруг быстро-быстро заговорила по-корейски, и ее тоненькийголосок
раздавался, как птичье щебетанье.
- Ладно уж! - покровительственно ответил Ванюшка и прошел в библиотеку.
Стены этой комнаты были заставлены книжнымишкафами.Закруглымстолом
сидел Конобеев, наклонившись над иллюстрированным журналом.
- Мастодонт, читающий последниеполитическиеизвестия!-рассмеялся
Ванюшка, увидав старика за таким "неподходящим"занятием.Действительно,
со своим громоздким телом, огромной бородой, руками, которые были способны
задушить акулу, но не обращаться с книгой, он как-то неподходилкэтой
обстановке.
-Гляди,однако,-сказалКонобеев,сневероятнымиусилиями
переворачивая корнеобразными несгибающимися пальцами страницу журнала.
- Краб лучше тебя листы ворочал бы. Чего смотреть-то, однако? - спросил
Ванюшка.
Конобеев показал на снимок летящего аэроплана.
- Летают, однако!
- Ну и что же? -спросилВанюшка,непоняв,чтоКонобееввдуше
продолжает спорить со своей старухой, отстаивая право жить подводой.И,
неожидаяобъясненийМакараИвановича,Ванюшкапрошелвмашинное
отделение.
Там пахло особенно, - "электричеством", как шутя говорил Ванюшка.
- Здравствуй, Гузик! Сегодня мы стобойещеневидались!-весело
крикнул Топорков молодому человеку, сидевшему спиной к немунакорточках
около электрической машины.
- Вот тебе и два споловинойдиэлектрическаяпостояннаяэбонита!-
ответил Гузик.
- Заговариваешься, братишка?
-А,этоты,Ваня?Здравствуй!-Гузикподнялся,отряхнулсяи
повернулся к Ванюшке лицом. Густые, каштановые,немноговьющиесяволосы
над высоким лбом и большие оченьпрозрачныесветло-серыеглаза,всегда
задумчивые, смотрящие куда-то вдаль,какбыпронизывающиевещественные
предметы, - "рентгеновские",каквыразилсяоднаждыВолков.Этиглаза
невольно обращали на себя внимание.
Молодой инженер-электрик, ученый изобретатель Микола Гузикбылпрост,
как ребенок, и феноменально рассеян. Но эта рассеянность относилась лишь к
внешнему миру и внешним вещам, и происходила она оттого,чтоГузикумел
так глубоко внутренне сосредоточиваться, что забывал обо всем окружающем.
- Идем обедать, что ли! - сказал Ванюшка.
- Да, да... - ответилГузики,переведявзглядпрозрачныхглазс
неведомых мировых высот надинамо,опятьуселсянакорточкииначал
возиться у машины.
- Микола-чудотворец! - закричал вдруг Ванюшка и начал трясти Гузиказа
плечи. - Довольно! Айда в столовую! - И он потащил своего ученого друга. -
Макар Иваныч, обедать! - крикнул он мимоходом Конобееву.
В столовой уже сидел Волков. Пунь подавала па стол. К общему удивлению,
Цзи Цзы не пожаловал к обеду.
- Где Кые Ца? - спросил Волков Пунь.
- Цолт зял (черт взял), - ответила она. - И пусть! Гузикмогнеесть
целыми днями. Но, усевшись за стол иглубокозадумавшись,онухитрялся
незаметно для себя съедать ибольше,чемнадо.Однаждыонодинсъел
большуюсковородупеченки,приготовленнойдлявсех.Теперьмолодой
изобретатель принялся за соус, сделанный из морскойкапусты,ипоглощал
его с большим аппетитом, пронизывая Конобеева невидящим взглядом.
- А ну-ка, дай попробовать! - сказал Ванюшка, пододвигая к себе соусник
и накладывая на тарелку.
Соус был очень вкусныйипитательный,ноВанюшканедовольноповел
носом.
- Не то! - сказал он, вздохнув.
- Непривычка и больше ничего, -возразилВолков,-морскаякапуста
вкуснее земной и гораздо питательнее. Когда ты привыкнешь, то незахочешь
другой. И я уверен, что морская капуста скоро будет такимженеобходимым
блюдом за каждым столом, как картошка.Ведькартофельвначалетожене
хотели и даже боялись есть. Саранча, муравьи,ласточкиныгнездакажутся
тебе омерзительными, а между тем умногихплеменкушаньяэтиявляются
самым лакомым блюдом.
Ванюшка даже кулаком ударил себя по груди.
- Семен Алексеевич! Чувствую, понимаю! Если бы не понимал, то и надно
бы не полез.