Никто не смотрел наБлада;все глазабыли
прикованы к дуэлянтам. Блад же, казалось, утратил всякий интерес к поединку.
Еговниманиебылоцеликомпоглощеноподсвечником.Онподнялегои,
разглядываяуглублениедлясвечи,привелблюдцеобразноеоснование
подсвечникаввертикальное положение.Ивтужесекундурука Тендера
внезапно дрогнула, и шпагаего, промедлив какой-то миг,не сумела отразить
неловкий выпад Джереми, продолжавшегомеханическиобороняться. Не встретив
сопротивления, шпага Джереми вонзилась в грудь Тендера.
Пораженные зрителиеще не успели прийтив себя от стольнеожиданного
завершения поединка, акапитанБладуже опустилсянаодноколено возле
распростертогона земляномполу тела. Теперь он был хирург,все остальное
отступило на задний план. Он велел принести воды и чистых полотняных тряпок.
Джереми,пораженный больше всех, стоял возле и отупело глядел на сраженного
противника.
Когда Блад началобследоватьрану, Тондер,намгновениелишившийся
сознания,пришел в себя.Глаза егооткрылись,ивзглядостановилсяна
склоненном над ним лице капитана Блада.
--Убийца!--пробормоталон сквозьстиснутые зубы, иголоваего
бессильно свесилась на грудь.
-- Совсемнапротив,-- сказалкапитанБлад испомощью Вентадура,
поддерживавшегобезжизненное тело, принялся ловкобинтовать рану. -- Я ваш
спаситель. Он не умрет, -- добавил он, обращаясь к окружающим, -- хоть его и
проткнули насквозь.Черезмесяцонбудетхорохориться ибесчинствовать
снова. Но дня два-три ему следует полежать, и за ним нужно поухаживать.
Поднявшисьнаборт"Арабеллы",Джеремибылкаквтумане.Все
происшедшее стоялопередегоглазами,словно видения какого-то странного
сна. Ведь он уже смотрел в лицо смерти, и все же он жив. Вечером за ужином в
капитанской каюте Джереми позволил себе пофилософствовать на эту тему.
-- Вот доказательство того, -- сказал он, -- что никогда не надо падать
духомипризнаватьсебя побежденным всхватке.Менясегодня совершенно
запросто могли бы отправить на тот свет. А почему? Исключительно потому, что
я былнеуверенвсебе -- заранеерешил, что Тондер лучше менявладеет
шпагой.
-- Быть может, это все же так, -- проронил капитан Блад.
-- Почему же тогда мне запросто удалось продырявить его?
-- В самомделе, Питер, как могло такоеслучиться?--Этотвопрос,
волновавший всех присутствовавших, задал Волверстон.
Ответил Хагторп:
-- А просто дело в том, что этот мерзавец бахвалился всюду и везде, что
он,дескать,непобедим.Вот всеему и поверили.Так частенько создается
вокруг человека пустая слава.
На том обсуждение поединка и закончилось.
Наутро капитан Блад заметил, что не мешало бы нанести визит д'Ожерону и
сообщить о происшедшем.
Наутро капитан Блад заметил, что не мешало бы нанести визит д'Ожерону и
сообщить о происшедшем.Его, какгубернатора Тортуги, следуетпоставить в
известность о поединке:по закону дуэлянты должны дать ему свои объяснения,
хотя, по существу, этого, можетбыть,и нетребуется, таккаконлично
знаком с обоими. Джереми же всегда, подлюбымпредлогом стремившийся в дом
губернатора, в это утро стремился туда особенно сильно, чувствуя, что победа
на поединке придает ему в какой-то мере ореол героя.
Когда они в шлюпке приближалиськ берегу,капитан Бладотметил,что
французскийфрегат "Сийнь"уже не стоитупричала,а Джеремирассеянно
отвечал, что, верно, Меркер покинул наконец Тортугу.
Губернаторвстретилихчрезвычайносердечно.Онужеслышал,что
произошло в таверне"Уфранцузского короля". Они могут не затруднятьсебя
объяснениями. Никакого официальногорасследования предпринято не будет. Ему
прекрасно известны мотивы этой дуэли.
-- Если бы исход поединка был иным, -- откровенно признался губернатор,
-- я бы,конечно, действовал иначе. Прекрасно зная,кто зачинщик ссоры, --
нея ли предостерегалвас,мосье Питт?-- я вынужден был бы принять меры
против Тендера и, бытьможет,просить вашегосодействия, капитанБлад. В
колонии тоже долженподдерживатьсякакой-то порядок. Но всепроизошло как
нельзя более удачно. Я счастлив и бесконечно благодарен вам, мосье Питт.
Такие речи показались Питту хорошимпредзнаменованием,и онпопросил
разрешения засвидетельствовать свое почтение мадемуазель Люсьен.
Д'Ожерон поглядел на него в крайнем изумлении.
--Люсьен?НоЛюсьен здесьуже нет.Сегодня утромона отплылана
французском фрегате во Францию вместе со своим супругом.
-- Отплыла... с супругом?.. -- как эхо, повторил Джереми, чувствуя, что
у него закружилась голова и засосало под ложечкой.
-- Да, с мосье де Меркером. Разве я не говорил вам, что она помолвлена?
Отец Бенуаобвенчалихсегодня на заре. Вот почему я таксчастливи так
благодаренвам,мосье Питт. Пока капитан Тондер преследовал ее как тень, я
не решалсядать согласиенабрак.Памятуяотом, чтопроделал однажды
Левасер, я боялся отпустить от себя Люсьен. Тондер, без сомнения, последовал
бы за ней,как когда-то Левасер, и в открытом море мог бы отважиться на то,
чего он не решался позволить себе здесь, на Тортуге.
-- И поэтому, -- сказал капитан Блад ледяным тоном, -- вы стравили этих
двух, чтобы, пока они тут дрались, третий мог улизнуть с добычей. Это, мосье
д'Ожерон, ловкий, но не слишком дружественный поступок.
--Выразгневалисьнаменя,капитан!--Д'Ожеронбылискренне
расстроен. --Но я ведьдолженбыл в первую очередьпозаботиться о своей
дочери!И притом яженисекунды не сомневался висходепоединка.Наш
дорогой мосье Питт не мог не победить этого негодяя Тендера.
-- Наш дорогой мосьеПитт, -- сухо сказал Блад, -- руководимый любовью
к вашей дочери, очень легко моглишиться жизни, убираяс пути препятствия,
мешающие осуществлениюжелательногодля вассоюза.