Ты не согласен?
Из окна было видно, как один из агентов взбирается на телефонный столб во дворе дома Грейс.
– Не знаю, Эвандро. Сомневаюсь, что ты смог бы заснять Энни Лейбовиц, особенно ее взгляд через плечо, или что‑нибудь в этом роде.
Эвандро хихикнул.
– Зато я ухватил твой взгляд через плечо, разве не так, Патрик?
В комнату вошел Девин, держа в руках листок бумаги с фразой: «Подержи его еще две минуты».
– Да, ты прав. А где ты находишься, Эвандро?
– Смотрю на тебя.
– Правда? – Я едва сдержал желание повернуться и выглянуть в окно, выходящее на улицу.
– Наблюдаю за тобой, твоей подружкой и всеми этими легавыми, наводнившими ваш дом.
– Ну, раз уж ты поблизости, заходи в гости.
Снова легкое хихиканье.
– Лучше я подожду. А ты сейчас выглядишь очень привлекательно, Патрик, – прижатая к уху трубка, сосредоточенно сдвинутые брови, растрепанные от дождя волосы. Ты очень красив.
В гостиную вошла Грейс и поставила чемодан на пол у двери.
– Спасибо за комплимент, Эвандро.
Услышав это имя, Грейс прищурилась и посмотрела на Энджи.
– Не за что, – сказал Эвандро.
– Во что я одет?
– При чем здесь это? – спросил он.
– Во что я одет?
– Патрик, когда я фотографировал твою подружку и ее…
– Во что я сейчас одет, Эвандро?
– …маленькую девочку…
– Ты не знаешь, потому что не наблюдаешь за домом, так?
– Я вижу гораздо больше, чем ты можешь себе представить.
– Ты полное дерьмо, Эвандро. – Я засмеялся. – Все строишь из себя…
– Не смей издеваться надо мной.
– …всевидящего и всезнающего суперпреступника…
– Измени свой тон. Немедленно, Патрик.
– …но отсюда, где я стою, ты выглядишь как обыкновенная шваль.
Девин посмотрел на часы и поднял три пальца. Протянуть еще тридцать секунд.
– Я собираюсь разрубить девчонку пополам и прислать ее тебе по почте.
Я повернул голову и увидел Мэй, склонившуюся над своим чемоданом в спальне и потиравшую глазки.
– Ты даже близко к ней не подберешься, ты, ничтожество. У тебя был шанс, но ты им подавился.
– Я уничтожу каждого, с кем ты знаком. – Его голос дрожал от ярости.
Войдя через парадную дверь, Болтон кивнул.
– Моли бога, чтобы я не увидел тебя первым, Эвандро.
– Этого не случится, Патрик. Никому еще не удавалось. До свиданья.
И тут на линии послышался другой, более жесткий, чем у Эвандро, голос:
– Еще увидимся, ребятки.
Связь прервалась, и я посмотрел на Болтона.
– Оба, – сказал я.
– Да.
– Вы узнали второй голос?
– Нет, помехи на линии.
– Они на Норт Шор.
– На Норт Шор? – переспросила Энджи.
Болтон кивнул.
– Нахант.
– Они залегли на острове? – спросил Девин.
– Мы можем накрыть их, – сказал Болтон. – Я уже поднял на ноги береговую охрану и направил полицейские машины из Наханта, Линна и Свемпскотта, чтобы заблокировать мост, соединяющий берег с островом.
– Значит, мы в безопасности? – спросила Грейс.
– Нет, – сказал я.
Словно не слыша, она посмотрела на Болтона.
– Я не могу полагаться на случай, – сказал Болтон. – Вы тоже, доктор Коул.
– Вы тоже, доктор Коул. Я не могу рисковать вашей жизнью и жизнью вашей дочери, пока мы не поймаем их.
Она посмотрела на Мэй, которая вышла из своей спальни с детским саквояжем.
– Да. Вы правы.
Болтон повернулся ко мне.
– Двое моих людей на квартире мистера Димасси, но этого недостаточно. Половина из них все еще на Саут Шор. Те, что здесь, мне нужны.
Я взглянул на Энджи, и она кивнула.
– На парадной и на задней дверях вашей квартиры установлена высококлассная сигнализация, мисс Дженнаро.
– Мы сможем защитить себя на протяжении нескольких часов, – сказал я.
Он хлопнул меня по плечу.
– Мы возьмем их, мистер Кензи. – Он посмотрел на Грейс и Мэй. – Вы готовы?
Она кивнула, протянула руку Мэй. Та взяла ее и посмотрела на меня с грустью и смущением, делавшими ее не по летам взрослой.
– Грейс.
– Нет. – Она отдернула голову, когда я протянул руку к ее плечу. Повернулась ко мне спиной и вышла.
Они уехали на черном «крайслере» с пуленепробиваемыми окнами и водителем с холодными, крайне настороженными глазами.
Я спросил:
– Куда вы их везете?
– Очень далеко, – ответил Болтон. – Очень далеко.
Вертолет приземлился в самом центре Массачусетс‑авеню, и Болтон, Эрдхем и Филдс, подпрыгивая, шли к нему по льду.
Когда вертолет поднялся в воздух, раскидав мусор по витринам магазинов вдоль авеню, к нам присоединились Девин и Оскар.
– Я отправил твоего дружка‑карлика в больницу, – сказал Оскар, протягивая мне в знак примирения свои руки. – Сломаны шесть ребер. Жаль.
Я пожал плечами. Придется как‑нибудь компенсировать Нельсону это недоразумение.
– Я послал к дому Энджи сержанта, – сказал Девин. – Я хорошо знаю молодца. Его зовут Тим Данн. Он справится. Можете ехать.
Мы стояли под дождем и наблюдали, как они садились в полицейские и фэбээровские машины, которые караваном двинулись вниз по Массачусетс‑авеню, и плеск дождя по льду звучал печальнее всего, что я слышал в жизни.
Наш таксист маневрировал по обледенелым улицам с удивительной ловкостью, удерживая стрелку спидометра на цифре 20 и нажимая на тормоз лишь в критических случаях.
Город был скован льдом. Обширная стекловидная пелена покрывала фасады домов, а сточные желоба прогибались под тяжестью каскада белых сосулек, по форме напоминающих кинжалы. Деревья мерцали платиновым светом, а машины, стоящие вдоль авеню, превратились в ледяные скульптуры.
– В такую ночь, как сегодня, бывает много неприятностей с электричеством, скажу я вам, – произнес таксист.
– Думаете? – механически ответила Энджи.
– О, бьюсь об заклад, прекрасная леди. Этот лед пригнет все электропровода к земле, вот увидите. Никто не должен в такую бурную ночь быть вне дома, нет.
– Почему же вы не дома? – спросил я.
– Должен кормить малышей, увы, да. Они не должны знать, в каком жестоком мире живет их папочка. Нет. Они должны быть сытыми.
Я вдруг увидел лицо Мэй, скорченное от смущения и ужаса. Слова, которые я буквально вылил на ее мать, эхом звучали в моих ушах.
Малыши не должны знать.
Как я мог забыть об этом?
Пока мы шли по дорожке к дому Энджи, Тимоти Данн дважды полоснул нас лучом своего фонарика.
Он осторожно перешел улицу и подошел к нам. Это был худощавый паренек с широким, открытым лицом, прикрытым темно‑синей фуражкой. Такие лица бывают у крестьянских мальчишек или у тех, кого матери с детства готовят к посвящению в духовный сан.