Почему Гашке остановил меня ночью?Почему он меня не выдал ивто же
время не сказал ничего более определенного? Или, соглашаясь на все, он и мне
советовал поступить так же? Вообразил, что мы одного поля ягода?..
Яещедолгоразмышлял быоповедении Гашке,новскоревпалате
появилась Янковская и заявила, что меня тоже выписывают из госпиталя.
- Япривезла вашивещи,-сказала она.-Сейчас принесут чемодан,
одевайтесь, а я подожду вас внизу.
Чемодан принесли,нарядный, дорогой чемодан из свиной кожи, но это был
не мой чемодан.Я открыл его:в нем лежали белье, костюм, ботинки; все эти
предметы мужского туалета отличались той изысканной простотой, которая стоит
очень больших денег. Эти вещи не были моими, но выбора у меня не оставалось.
Яоделся,все было по мне ине по мне,точно портной исапожник обузили
меня, все следовало сделать чуть пошире, но в общем выглядел я, должно быть,
неплохо,потому что Дежурная сестра,пришедшая меня проводить, воскликнула
не без восхищения:
- О, господин Берзинь!
Янковская ждала меня в вестибюле. Мы вышли на крыльцо. У подъезда стоял
длинныйсигарообразныйавтомобилькофейногоцвета-немецкаягоночная
машина.
- Садитесь, - пригласила меня Янковская.
Все,чтосейчаспроисходило,плохоукладывалась вмоемсознании:
советский офицер находится воккупированной фашистами Риге,ивотвместо
того,чтобыбытьрасстрелянным илиброшенным вкакой-либозастенок,я
находилсявнемецкомгоспиталенаположениипривилегированноголица,
эсэсовцы отдавали мне честь, меня приглашали сесть в машину.
Я сел. Янковская заняла место за рулем, и мы двинулись в путь. Мы ехали
поулицам Риги -они были все такими же просторными икрасивыми ичем-то
неуловимо другими.Так же шли прохожие, но это были другие прохожие, так же
мчались по улицам машины,но это были другие машины,так же сияло над нами
небо, но это было другое небо.
ЯиспытующепосмотрелнаЯнковскую.Маленькаяшляпкаблеклого
сиреневого цвета.На лоб спускалась нежная розовая вуалетка,придавая лицу
задорное выражение, глаза искрились. Она азартно вела машину с недозволенной
быстротой.
- Куда вы меня везете? - спросил я.
- Домой, - деловито отозвалась она.
- К вам?
- Нет! - ответила она чуть ли не с насмешкой. - К вам!
Ярешилпотерпеть,вконцеконцоввсеэтизагадкидолжныбыли
разъясниться. Мы ехали вдоль бульваров.
- Не глядите на деревья, - коротко бросила мне Янковская.
Надеревьях висели люди,это были повешенные.Вот что другое было на
улицах Риги.
Я положил свою руку на руку Янковской.
- Не торопитесь.
Она укоризненно посмотрела на меня и замедлила ход.
Она укоризненно посмотрела на меня и замедлила ход.
Прямо против менявисело двоемужчин,мнепоказалось,двое пожилых
мужчин,хотя ямог ошибиться,глядя наокаменелые серые лица.Нагруди
одногоизнихвиселобрывоккартонаскраткойнадписью:"Повешен за
шпионаж"...
Янковская испытующе смотрела на меня.
- Вас это очень... удручает?
Я промолчал. Что я мог ей ответить! И она опять повела машину с прежней
скоростью.Она свернула в какой-то переулок,еще раз свернула и еще раз, и
мывыехалинаоднуизсамыхспокойныхифешенебельныхулицРиги.
Остановилась перед большим светлым четырехэтажным домом.
Мы поднялись на второй этаж. Янковская достала из сумочки ключ, открыла
английский замок,и мы очутились в просторной передней. Навстречу нам вышла
немолодая светловолосая женщина в темном платье,с кружевной белой наколкой
на голове.
- Здравствуйте,Марта,-поздоровалась снейЯнковская.-Воти
господин Берзинь!
Та,кого Янковская назвала Мартой,приветливо улыбнулась,ивдруг я
заметил, что улыбка ее сменилась какой-то растерянностью.
- Здравствуйте,господин...- неуверенно произнесла Марта; она как-то
запнулась и с напряжением добавила: - Господин Берзинь.
- Ничего,ничего,Марта,-поощрительно сказала Янковская. - Можете
идти на кухню,сегодня господин Берзинь будет обедать дома,а мы пройдем в
кабинет.
Мы прошли через небольшую столовую,иЯнковская ввела меня в кабинет.
Обекомнатыбылиобставлены современной мебелью,оченьмоднойиочень
удобной,доступной толькосостоятельным людям.Вкабинете стояли гладкий
полированный письменныйстол,легкиекреслаишкафыскнигами.Стены
украшаломножествооднообразныхакварелей,выполненныхвкакой-то
условно-небрежной манере.
Мы остановились посреди комнаты.
- Надеюсь, - начал было я, - теперь вы объясните...
Но Янковская не дала мне договорить.
- Вымогли бы быть более любезным хозяином,-упрекнула она меня.-
Прежде чем задавать вопросы, следовало бы предложить мне сесть.
Я пожал плечами.
- Хозяином? Я хочу знать, где я нахожусь!
- Вы находитесь у себя дома.Это квартира Августа Берзиня, а вы, я уже
вам говорила, вы и есть этот самый господин Берзинь.
- Хватит!- воскликнул я, повышая голос. - Вы долго намерены играть со
мной в прятки? Извольте объясниться, или я немедленно покину этот дом...
- И сразу очутитесь в гестапо,- насмешливо перебила меня Янковская. -
Учтите,в Риге нелегко скрыться... - Она села в кресло и кивком указала мне
надругое.-Сядьте идавайте поговорим спокойно.Кстати,яхочувас
спросить: умеете ли вы рисовать?
Мойокрик неимел успеха,она была неизтех,накого можно было
воздействовать криком.