- Могу я поинтересоваться посадочной полосой, которую вы построили, Билл? - осторожно спросил я.
- Конечно. Вы интересуетесь такими вещами?
- Я инженер-авиамеханик и все, что связано с самолетами, мне интересно.
- Неужели? Да, эта полоса была самая паскудная и тяжелая для строительства. Я никогда на строил в такой глуши. Прямо среди джунглей: лес,
скалы, болота, змеи, да что там говорить.
- И все же вы построили ее? Он улыбнулся.
- Если мне платят за работу, то я ее выполняю. Но сколько раз мне хотелось плюнуть на все и смыться. Люди, работавшие вместе со мной,
сводили меня с ума. Любой первоклассник умнее их в десять раз. Работало около тысячи человек, но за день они делали столько, сколько 20
трудолюбивых ирландцев запросто сделают. Шесть человек умудрились погибнуть при строительстве, всего-то за девять месяцев: одних укусили змеи,
другие погибли при взрывах, а один угодил под падающее дерево.
- Но все же вы построили ее.
Он утвердительно кивнул и с гордым видом откинулся на спинку кресла.
- Да, я сделал это.
- Я помню во Вьетнаме строили нам посадочную полосу местные жители, - соврал я. - Первый же бомбардировщик разрушил ее и самолет разбился.
- Этого не может произойти с моей, я гарантирую, что «Боинг 747» может приземлиться на ней, а если я даю такую гарантию, то точно.
Необходимо было задать главный вопрос и я осторожно спросил:
- Какой же это дурак захотел построить взлетно-посадочную полосу в джунглях?
- А зачем вам это знать? - пожал плечами О'Кассиди. - В моем деле я научился не задавать лишних вопросов. Мое правило: закончил работу,
получил деньги и сматывайся. Сейчас меня приглашают в Рио-де-Жанейро, удлинить полосу для летного клуба. Поеду завтра, работа легкая и простая.
Выпьем бренди с кофе?
- Почему бы и нет?
Мы сделали заказ и закурили.
После некоторого колебания я продолжил:
- Это важно для меня, Билл, знать, кто финансировал строительство.
Он в упор посмотрел на меня.
- Важно? Почему?
- Я впутался в одно дело, о котором не могу говорить, - проговорил я. - Это связано с вашей полосой. Меня страшат неприятности и мне надо
знать об этом как можно больше.
Принесли кофе и бренди.
Он бросил сахар в кофе, помешал ложечкой и задумался. Я не торопил его. Внезапно, как бы решившись, он пожал плечами.
- О'кей, Джек, только из-за того, что вы друг Тима и встречались с моим братом, да и я уезжаю отсюда, я сообщу вам кое-что о дорожке, но
это не факты.., понимаете?
Я кивнул.
Он помолчал, осматриваясь вокруг, чтобы убедиться, что никто не обращает на нас внимания, склонился ко мне и, понизив голос, продолжал:
- Кажется, где-то собираются совершить переворот. По разговорам этих типов, работающих со мной, можно было понять, что что-то затевается.
Это мое предположение, может быть, я ошибаюсь, но думаю все же что-то есть. Я чертовски рад, что сматываюсь отсюда завтра. - Он отпил бренди и
продолжал:
- Строительство оплачивал какой-то Бониро Орсоко, крупный босс здесь.
Он лидер левых экстремистов и страшно богат. Он может купить все, что
угодно. С этого скрытого в джунглях аэродрома при наличии хорошего самолета он может держать наготове людей и оружие, чтобы ударить в нужный
момент. - Он медленно выпил кофе. - Знаете, Джек, я, конечно, не знаю, но думаю, что полоса построена для этого.
- Спасибо. Вы сами встречались с Орсоко?
- Да. Каждый месяц он появлялся для проверки работы. - Лицо О'Кассиди скривилось. - Надоел он мне до чертиков.
- Может быть, вы мне посоветуете что-нибудь? О'Кассиди только свистнул.
- Он еще тот тип. Он крепкий, здоровый парень, глаза как у змеи. Очень опасный тип.
- Хорошенький человек, - искренне заметил я. О'Кассиди сделал еще глоток.
- Я не знаю, какое у вас дело, Джек, да и не хочу знать, но остерегайтесь его.
Две девицы присоединились к нам и мы начали пить по-настоящему, позже мы вроде бы были у них. В отель мы вернулись в 3.40 ночи.
- Ну и ночка! - простонал О'Кассиди, когда мы прощались. - Пока, Джек, я уезжаю рано.
- Спокойной ночи.
И больше я его не видел. Пройдя в номер, я упал на кровать и мгновенно заснул.
***
Около полудня я рассчитался в этом отеле и, взяв такси, переехал сквозь непрекращающийся дождь в отель «Континенталь». Это был один из
лучших отелей в Мериде и холл был заполнен американскими туристами, закутанными в пластиковые плащи и галдящими, как на птичьем базаре.
Я приблизился к администратору и подождал, пока чета американцев ругалась с ним насчет чека. Наконец, исчерпав все аргументы, он повернулся
ко мне.
- Заказ для мистера Крейна, - сказал я. Он застыл со вниманием.
- Счастлив приветствовать вас, мистер Крейн. Ваша комната номер 500, на верхнем этаже. Если вам что-нибудь будет нужно, позвоните. Мы
всегда к вашим услугам, мистер Крейн.
Появился мальчишка в униформе, подхватил мой чемодан и прошел к лифту. Я последовал за ним и мы поднялись на пятый этаж. Открыв дверь
напротив лифта, он ввел меня в большую гостиную, провел в спальню с королевской кроватью, где оставил чемодан, показал, где ванная, получил
чаевые и удалился.
Я осмотрелся, предполагая, сколько же стоит плата за такой номер. Пройдя через гостиную, я через стеклянную дверь вышел на крытую террасу.
И опять жара бросила меня в пот.
Человек склонился через перила, глядя вниз на слабое движение на улице. Когда я вышел, он повернулся ко мне.
Он был высок, строен, с густыми черными волосами, около сорока лет. Глаза его были прикрыты черными очками, из которых высовывался тонкий
нос, нависая над узким ртом. Белая сорочка сверкала чистотой, также безупречными были кремовые брюки и ярко-красный галстук.
- Мистер Крейн? - спросил он, улыбаясь.
- Верно, - я пожал протянутую руку, твердую и сухую.
- Разрешите вам представиться. Я - Хуан Олестрия, зовите меня просто Хуан.., это легче. Я ждал, что будет дальше.
- Добро пожаловать на Юкатан, мистер Крейн, - продолжал он. - Я надеюсь, вы хорошо устроились здесь и, конечно, не против будете выпить.
Во всем-то этот тип был уверен сильнее меня самого.
- Нет, спасибо.