Кендрик пересек просторную гостиную и вышел на террасу, где за столом, заваленном документами, сидел Радниц, одетый в рубашку с короткими
рукавами и хлопчатобумажные брюки.
- А, Кендрик, идите сюда и присаживайтесь, - сказал Радниц. - Хотите выпить?
- Нет, спасибо, сэр, - сказал Кендрик и сел в отдалении от стола.
Радниц вызывал у него страх, но он был уверен, что этот приземистый человек-жаба даст ему возможность заработать, а деньги были главным в
жизни Кендрика, если, конечно, не считать красивых мальчиков, которые крутились вокруг него, как пчелы возле улья.
- У вас есть для меня какие-нибудь новости? - спросил Радниц, вертя в пальцах сигару. - Марки?
- Мы продвинулись вперед, сэр. - Кендрик объяснил про Эллиота.
Радниц слушал, прикрыв глаза веками.
- У Ларримора нет друзей, кроме Эллиота, - продолжал Кендрик. - Я подумал...
- Давайте не будем терять времени, - отрывисто вмешался Радниц. - О Ларриморе я все знаю. Расскажите мне про Эллиота, кинозвезда, если я
правильно понял?
Кендрик обрисовал финансовую ситуацию Эллиота, рассказал, как тот потерял ногу и как он, Кендрик, оказал на него давление и вынудил
согласиться на сотрудничество.
- Вы думаете ему удастся?
- Надеюсь, что да, сэр.
- А если нет, какие другие предложения у вас найдутся? Кендрик начал потеть.
- В настоящий момент я полагаюсь на него, но если он потерпит неудачу, я что-нибудь придумаю.
- Что вы имеет в виду?
- У Ларримора есть дочь, - сказал Кендрик. - Вероятно, мы сможем использовать ее, чтобы повлиять на Ларримора.
- Мне известно, что у него есть дочь, - холодно сказал Радниц. - Разумеется, я учел такую возможность. Но нужно убедиться, что марки у
Ларримора. Если они у него и если Эллиот потерпит неудачу, тогда мы сможем использовать дочь.
- Да, - согласился Кендрик, - но я надеюсь, Эллиот справится , у него есть стимул.
- Очень хорошо. Держите меня в курсе. - Радниц жестом дал понять, что Кендрик свободен. - Спасибо за визит, - и он протянул руку за
лежащими на столе документами.
Когда Кендрик ушел, Радниц отложил документы и трижды хлопнул в ладоши.
Через минуту на террасе появился его секретарь и личный ассистент. Он был высок и худ, с лысеющей головой, глубоко посаженными глазами и
узкогубым жестким ртом. Его звали Густав Хольц. Радниц ценил его как незаменимого помощника. Математический гений, человек, лишенный совести,
владеющий восемью языками и обладающий тонким познанием политических секретов, Хольц хорошо служил Радницу.
- Дон Эллиот, - произнес Радниц, не оборачиваясь. - Бывшая кинозвезда. Заведите на него досье. Следите за ним. Я хочу, чтобы меня
информировали о его передвижениях - докладывать ежедневно. Позаботьтесь, чтобы он не заметил слежки. Займитесь этим немедленно.
- Да, мистер Радниц, - отозвался Хольц. Зная, что приказ будет выполнен в точности, Радниц снова взялся за документы и выбросил Эллиота из
головы.
***
Возвращаясь в бунгало, Эллиот напряженно размышлял. Заручившись помощью Бина, Синди и Джо он стал относиться с энтузиазмом к идее завладеть
марками.
Заручившись помощью Бина, Синди и Джо он стал относиться с энтузиазмом к идее завладеть
марками. Он видел здесь не только волнующее приключение в решении всех финансовых затруднений, но и вызов в лучших традициях кинематографической
интриги. После предупреждения Кендрика он понимал, что о прямом подходе к Ларримору не может быть и речи. Он не видел Ларримора более трех
месяцев. Он никогда не бывал в его доме. Он мог случайно столкнуться с ним на поле для гольфа. Ему приходилось обходить гольф-клуб стороной.
Слишком многие из кредиторов Эллиота состояли его членами и, кроме того, он давно не платил взносов. Задача предстояла нелегкая, и он искал
другое решение. Потом он вспомнил о дочери Ларримора. Можно попробовать действовать через нее, подумал он, да, пожалуй, это будет верным ходом.
Все еще погруженный в мысли, он затормозил перед бунгало. Он застал дома Бина. Джо и Синди только что отправились на «ягуаре» в набег на
магазин самообслуживания.
После того, как Эллиот объяснил возможность похитить марки, отношение Бина к нему стало менее враждебным. Ему пришлась по душе идея
получить пятьдесят тысяч долларов за кражу нескольких почтовых марок. Несмотря на полученный от Эллиота пинок, этот красивый актер-кинозвезда
произвел на Бина сильное впечатление. Он инстинктивно чувствовал, что если кому и под силу придумать способ похищения, то только Эллиоту.
Поэтому, когда Эллиот появился в саду, позади дома, Бин взглянул на него с надеждой. Он знал, зачем Эллиот ездил к Кендрику и
поинтересовался результатом. Эллиот пересказал ему разговор.
- Судя по тому, что я узнал от Кендрика, - заключил он, - нет смысла обращаться к Ларримору. Здесь возникает трудность, потому что мне
нельзя показаться. Меня уже наверняка ищут все эти проклятые кредиторы. Действовать придется тебе.
- Я не против, - сказал Бин. - Что надо делать?
- Есть все шансы получить нужную нам информацию от дочери Ларримора. Джуди Ларримор - шальная девчонка. Я много раз встречал ее в разных
ночных клубах. Она совершенно не в моем вкусе. Слишком много пьет, слишком выпендривается и вообще она, по-моему, циничная молодая паразитка.
Отец не переносит ее вида, а она - его. Они живут вместе, но почти не встречаются. Денег он дает ей в обрез, так что она всегда высматривает
дружков, готовых на нее потратиться. Я уверен, ты с ней легко столкуешься. Мне кажется, у нее должна быть нужная нам информация. Ларримор
говорил мне, что, когда его жена была жива, Джуди помогала ему классифицировать марки. Но когда ее мать погибла в автомобильной катастрофе,
девчонка сошла с рельсов и с тех пор ей нет удержу. Так что она должна знать об этих русских марках, конечно, при условии, что он» у Ларримора.
- Бин слушал с интересом.
- Это как раз по мне. Как познакомиться с девочкой?
- Ничего мудреного, подойдешь к ней и все. Чаще всего она бывает в клубе «Адам и Ева». Приходит туда часов около десяти. Ее сразу ты
узнаешь. Лет восемнадцати, высокая, с хорошей фигурой и с рыжими волосами. Она унаследовала волосы от своей матери, которая была итальянкой.
Необыкновенные, рыжие, такие здесь редко встретишь. Если ты заметишь девушку шального вида с рыжими волосами, на которой лишь самая малость
одежды, можешь не сомневаться, что это Джуди Ларримор.
- Дело нравится мне все больше, - сказал Бин, плотоядно подмигивая. - Похоже, здесь можно будет совместить приятное с полезным.