Площадьбыстрозаполнялитолпынароду.Мужчины,
женщины и дети -всестаралисьвзглянуть,какменяведутквысокой
пирамиде, на вершине которой пылал огонь.
У подножия пирамиды меня втолкнули в небольшую комнату, вырубленную в
ее толще. Здесь еще несколько жрецов сорвалисменявсюодежду,кроме
набедренной повязки, и возложили мне на голову венокизцветов.Вэтой
комнате уже находилось два других индейца; судя по их искаженным отужаса
лицам, они были тоже обречены на смерть.
Но вот где-то наверху наднашимиголовамитревожно,громкозабил
барабан. Нас вывели изкомнатыипоместиливсерединемногочисленной
процессии и жрецов так, что я оказался впереди осужденных индейцев.Жрецы
затянули какой-то гимн, и мы начали подниматься на пирамидусуступана
уступ, каждый раз обходя ее вокруг, пока,наконец,недостигливерхней
квадратной площадки со сторонами, равными примерносорокафутам.Отсюда
открывался прекрасный вид на раскинувшийся внизу город иокрестности,но
мне былонедопрелестныхпейзажей.Напротивменя,надругомкраю
площадки, стояли две деревянные башни высотой футоввпятьдесят-храм
бога войны Уицилопочтли и храм бога воздуха Кецалькоатля. Сквозьоткрытые
настежь двери храмов виднелись чудовищно уродливые,высеченныеизкамня
фигуры обоих богов, а перед ними на низеньких алтаряхплаваливбольших
золотых блюдах сердца вчерашнихжертв.Стеныхрамовпокрывалиизнутри
омерзительные и страшные изображения.Напротивбашенгорелнабольшом
алтаре неугасимый огонь, перед алтарем возвышалсяпрямоугольныйвыпуклый
сверху блок из черного мрамора высотой с обыкновенный стол, какие стояту
нас в харчевнях, а рядом лежал огромный круглый каменьсмеднымкольцом
посредине, высеченный в форме жернова футов десяти в поперечнике.
Все это я хорошозапомнил,хотяинеимелвременикакследует
рассмотреть, потому чтоедвамыдостигливерхнейплощадки,какменя
схватили и поставили нажерновообразныйкамень.Здесьнаменянадели
кожаный пояс, привязанный к медному кольцу веревкой как разтакойдлины,
чтобы я мог свободно перебегать с края на край камня, но не дальше.Затем
мне сунули в руки копье с кремневым наконечником, раздали такиежекопья
двум обреченным индейцам, которые шли следом за мной, и знакамиприказали
начать бой: индейцы должны были нападать, а я - защищать свой камень.
Я подумал, что если мне удастся сразить этих двухнесчастных,может
быть, меня помилуют, и приготовился убить ни в чем не повинных людейради
спасения своей собственной жизни. Верховный жрецподалзнак,приказывая
индейцам напасть на меня, однако оба они были настолько испуганы,чтоне
двинулись с места. Тогда жрецы принялись хлестать ихкожанымибичами,и
несчастные устремились ко мне, крича отболи.Одинизиндейцевпервым
достиг камня. Я ударил и пронзил копьем его руку. Выронив свое оружие,он
отскочил в сторону, и второй индеецпоследовалзаним.
Одинизиндейцевпервым
достиг камня. Я ударил и пронзил копьем его руку. Выронив свое оружие,он
отскочил в сторону, и второй индеецпоследовалзаним.Онинехотели
сражаться, и никакие удары бичей уже немоглиихзаставитьнапастьна
меня.
Видя, что мужество окончательно покинуло пленников,жрецырешилис
ними разделаться. Под громкое пение и музыку они подтащилираненогомной
индейца к черному мраморному столу - я уже понял, что этобылжертвенный
камень - и опрокинули его на выпуклую верхнюю площадку грудью вверх.Пять
жрецов вцепились в несчастного: один держал его за голову, двое за рукии
двое за ноги. Затемкнемуприблизилсяверховныйжрец,облаченныйв
багряное одеяние, тот самый, что считал ударымоегосердца.Пробормотав
какое-то заклинание,онвзметнул_и_т_ц_т_л_и_-изогнутымножомиз
вулканического стекла,однимударомвспоролгрудьбедногоиндейцаи
совершил древний обряд жертвоприношения солнцу.
В этомгновениевсястоявшаявнизумногочисленнаятолпа,перед
глазами которой разыгрывали этот кровавыйспектакль,простерласьници
лежала на земле до тех пор, пока сердцежертвынеопустилиназолотое
блюдо перед богом Уицилопочтли. Затем страшные жрецы боганабросилисьна
тело жертвы. С дикими криками они дотащили его докраяверхнейплощадки
пирамиды, или, правильнее, _т_е_о_к_а_л_л_и_, и швырнули вниз так, что оно
покатилось по крутому склону. У подножия теокалли труп подхватили какие-то
ожидавшие этого момента люди и унесли. В то время я еще не знал, длячего
он им нужен.
Тотчас вслед за первой жертвой последовала вторая, и сноватолпана
площади благоговейно простерлась ниц.Затемнаступилмойчеред.Когда
жрецы схватили меня, все смешалось перед моими глазами, и я пришел всебя
уже на проклятом жертвенном камне.Повиснувнамоихрукахиногахи
оттягивая назад голову, жрецы недавалимнешевельнуться.Ялежална
спине, выпятив грудь колесом, так, что туго натянутая кожа на ней едване
лопалась, какнабарабане.Анадомнойстоялсамдьяволвобразе
человеческом со стеклянным ножом вруке.Никогданезабудуяниего
свирепого лица, искаженного жаждой крови, ни его сверкающих из-под сальных
косиц глазок. Откидывая назад свисающие налобпряди,жрецмедлил.Он
примеривался не спеша, покалывая меня ножом в то место, куда хотел нанести
удар. Казалось, прошла целая вечность, пока ялежалтак,вздрагиваяот
каждого укола, но вот, наконец, _п_а_б_а_ решился и взмахнул ножом.
Словносквозьтуман,явидел,какстремительноопускалсянож.
Последний мой час пробил! Но в этот миг чья-то рука перехватила руку жреца
на полдороге, и я услышал тихий голос.
Кавидно,то,чтоонговорил,пришлосьжрецунеповкусу.
Пронзительно взвыв, он рванулся, чтобы заколоть меня, но та же рукаснова
перехватила нож на лету.