.. Согласитесь же:
вы ни в чем не можете меня упрекнуть...
- О,вы ангел, Диана! И все, что я сделал, чтобы быть достойным вас, -
ничто...
- Послушайте,Габриэль, теперь, когда судьба снова свела нас, взвесим,
какиепрепятствия надонамещепреодолеть.Королькрайне честолюбив по
отношению к своей дочери, а сватовство Монморанси, к несчастью, повысило его
требовательность.
- На этот счет будьте спокойны,Диана. Мой род ничуть не ниже их рода,
и он не впервые породнился бы с королевским домом.
- Правда?Габриэль,вы осчастливили меня!Я ведь по части геральдики
полная невежда.Я не слыхала про род д'Эксмес.Там,в Вимутье, я называла
вас Габриэлем ине искала более приятного имени!Только оно мне дорого,и
есливыуверены,чтокороляудовлетворитвашепроисхождение,товсе
прекрасно иясчастлива.Как бывас ни звали -д'Эксмес,или Гиз,или
Монморанси, - все в порядке... Только бы вы не оказались Монтгомери...
- А почему же мне нельзя называться Монтгомери? - ужаснулся Габриэль.
- Наши старые соседи Монтгомери, по-видимому, причинили королю какое-то
зло, он на них очень сердит.
- Воткак?-воскликнул Габриэль,чувствуя,какунего сжимается
сердце. - Но кто кому причинил зло - они королю или король им?
- Мой отец так добр, что не может быть несправедлив, Габриэль.
- Добр к своей дочери, это верно, но для врагов...
- ...беспощаден,быть может,- ответила Диана. - Но какое нам дело до
Монтгомери, Габриэль?
- А что, если я все же принадлежу к этому дому?
- О, не говорите этого, мой друг!
- Но все же... что бы вы сделали, будь это так?
- Будь это так,- сказала Диана, - я бросилась бы в ноги к обиженному,
кто бы он ни был, и плакала бы и умоляла его до тех пор, пока ради меня отец
не простил бы вас или пока вы не простили бы отца.
- И обиженный наверняка бы уступил вам,если бы,впрочем, тут не было
пролитой крови, ибо только кровью смывается кровь...
- Ах,вы меня пугаете,Габриэль!.. Довольно меня испытывать. Ведь это
было только испытание, правда?
- Да,Диана,простоеиспытание...Богнедопуститэтого...-
пробормотал он как бы про себя.
- Ведь не может же быть вражды между моим отцом и вами?
- Надеюсь,Диана,надеюсь... Я бы слишком страдал, причинив вам такую
боль.
- В добрый час,Габриэль! И если вы на это надеетесь, - добавила она с
милой улыбкой,- то и я надеюсь упросить отца отказаться от своего решения,
равносильного моему смертному приговору.Такой могущественный государь, как
он, сумеет возместить ущерб, который понесут господа Монморанси.
- Нет,Диана,всехегосокровищивсейеговластимало,чтобы
возместить им такую утрату.
- Не бойтесь,друг мой:Франциск де Монморанси смотрит на это,слава
богу,иначе,нежели вы,ипредпочтет вашей бедной Диане деревянную палку
маршала.
- Не бойтесь,друг мой:Франциск де Монморанси смотрит на это,слава
богу,иначе,нежели вы,ипредпочтет вашей бедной Диане деревянную палку
маршала.Яже,когдаонсогласится наэтуславную замену,постепенно
подготовлюкороля...Янапомнюемуонашихродственных узахсдомом
д'Эксмес, о ваших личных подвигах, Габриэль... - Она умолкла. - Боже, пьеса,
кажется, идет к концу!
- Пять действий! До чего она коротка! - огорчился Габриэль. - Вы правы,
вот и Эпилог, сейчас он изложит мораль комедии.
- Хорошо еще, что мы успели поговорить почти обо всем...
- Нет, я вам не сказал и тысячной доли...
- Да и я тоже, - ответила Диана, - благосклонность королевы...
- О, злая! - перебил ее Габриэль.
- Злая - это та, которая вам улыбалась, а не я, которая вас отчитывает,
слышите? Больше не говорите с нею сегодня, друг мой, так я хочу!
- Вы хотите?Как вы добры!Я не буду с нею говорить... Но вот и пьесе
конец!Досвидания!Скажите мненапрощание хоть одно слово,чтобы оно
подбодрило и утешило меня!
- До скорого свидания,Габриэль!Твоя навеки, мой муженек, - радостно
шепнула Диана остолбеневшему Габриэлю.
Иона исчезла вшумной,бурлящей толпе.Габриэль поспешил тоже уйти
незаметно,чтобы,согласно обещанию, избежать встречи с королевой... Вышел
он из Лувра вглубоком убеждении,что Антуан де Баиф великий человек и что
никогда он еще не присутствовал на спектакле,который бы доставил ему такое
громадное удовольствие.
В передней к нему подошел поджидавший его Мартен-Герр. Его новый костюм
так и блистал.
- Ну что, видели герцогиню Ангулемскую, монсеньер? - спросил оруженосец
своего господина, когда они вышли на улицу:
- Видел, - рассеянно ответил Габриэль.
- Ичто же,герцогиня Ангулемская все еще любит господина виконта?-
продолжал Мартен-Герр, видя, что Габриэль в хорошем настроении.
- Бездельник!-крикнул Габриэль.-Кто это тебе сказал?С чего ты
взял, что госпожа де Кастро любит меня или что я люблю госпожу де Кастро? Ни
слова об этом, плут!
- Ладно,-пробормотал Мартен. - Монсеньера любят, иначе бы он тяжело
вздохнул и не стал бы кричать на меня...Да и сам монсеньер влюблен,иначе
заметил бы, что я в новом костюме!
- Что тымне толкуешь про костюм?..Аведь ивправду,натебе его
раньше не было.
- Не было,монсеньер,я купил его нынче вечером,чтобы оказать честь
моему господину и его госпоже, да еще заплатил наличными.
- Хорошо,болтун,разтыпотратился наменя,явозмещу тебе этот
расход.
- О,монсеньер,какое великодушие! Но монсеньер желает скрыть от меня
свою тайну,авто же время дает еще одно доказательство,что он любим и
любит. Так легко опустошить кошелек может только влюбленный...
- Пусть так, но молчи, наконец, Мартен.