- Знаете ливы,господин д'Эксмес,-сдержанно заговорила Екатерина
Медичи посленескольких минут тяжелого молчания,-знаете ливы,чтоя
нахожу вас очень смелым,чтобы не сказать наглым!Кто вам говорил о любви,
сударь?Счего вывзяли,что готовится покушение навашу столь пугливую
добродетель? Вы нанесли, сударь, тяжкое оскорбление женщине и королеве!
- О,вашевеличество,-возразилГабриэль,-поверьте,чтомое
благоговейное почтение...
- Довольно!-остановилаегоЕкатерина.-Повторяювам,чтовы
оскорбили меня.Зачем выздесь?Чтовас привело сюда?Какое мне дело до
вашейлюбви,госпожи деКастро ивсегопрочего?Выпришли комнеза
сведениями? Дурацкий предлог! Вы хотели превратить королеву Франции в орудие
подлого дознания,нужного вашей страсти? Это бессмыслица, говорю вам! И еще
раз повторяю: это оскорбление.
- Нет,сударыня,-гордо выпрямившись, ответил Габриэль, - встретить
честного человека, которому легче причинить вам боль, нежели обмануть, - это
не оскорбление.
- Замолчите,сударь!-крикнулаЕкатерина.-Яприказываювам
замолчать!Счастье ваше,чтояненамерена рассказать королюпроваше
дерзновенное заблуждение.Но никогда больше не показывайтесь мне на глаза и
считайте отныне Екатерину Медичи своим заклятым врагом.Да.Я еще доберусь
до вас, будьте в этом уверены, господин д'Эксмес. А теперь - прочь отсюда!
Габриэль поклонился королеве и удалился, не прибавив ни слова.
"Ну,вот и еще враг,-подумал он,оказавшись один.- Иметь своими
врагами фаворитку короля ижену короля!А вдобавок,быть может,и самого
короля!Пойдем теперь кДиане:пора.Идай бог уйти отнее не стаким
тяжелым сердцем, с каким ушел я от этих двух дьяволиц!"
XVI. ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ ИЛИ БРАТ?
КогдаЖасента ввелаГабриэля вкомнату Дианы деКастро,которая по
правуузаконеннойдочерикороляжилавЛувре,Дианавпростодушном
девическом порывебросиласьемунавстречу,нискольконескрываясвоей
радости.Онаподставила Габриэлю для поцелуя лоб,ноонтолько пожал ей
руку.
- Наконец-то,Габриэль!Скаким нетерпением яждала вас,мой друг!
Последние часы я не знала,с кем поделиться радостью, переполнявшей меня. Я
говорила сама с собою,смеялась своим мыслям, безумствовала... Но вот и вы,
Габриэль!.. Но что с вами, мой друг? Почему у вас такой холодный, серьезный,
замкнутый вид?Разветакнужновыражать своюлюбовь комне?Разве так
подобает вам выказывать признательность моему отцу?
- Вашему отцу?..Да,поговорим о вашем отце,Диана...А что до моей
сдержанности,то такова моя привычка - с суровым лицом встречать удачу, ибо
яотношусь кее дарам весьма недоверчиво.
Яне слишком избалован ею и на
собственном опыте узнал, как много горя таят ее милости!
- Незнала я,Габриэль,что вытакой философ итакой неудачник,-
досадливо пошутила девушка.-Но вы сказали, что хотите говорить о короле.
Это будет лучше! Как он добр и великодушен, Габриэль!
- Да? Он вас очень любит, Диана?
- Очень!..
"Удивительно!- подумал виконт д'Эксмес. - Он, может, считает ее своей
дочерью... "
- Одно лишь меня удивляет,-сказал он вслух.- Как это он ухитрился
целых двенадцать лет не видеть вас и держать вас вдали от себя, в Вимутье, в
заброшенности ибезвестности?Выникогда,Диана,неспрашивали отцао
причине прежнего, столь странного равнодушия к вам?
- О, это не он, не он был ко мне равнодушен!
- Но, в таком случае, кто же?
- Кто же, как не госпожа Диана де Пуатье, так называемая моя мать?
- Почему же она мирилась с сознанием,что вы покинуты,Диана? Чего ей
приходилось опасаться? Муж ее умер... Отец умер...
- Разумеется,Габриэль,-сказала Диана,-и мне трудно,чтобы не
сказать -невозможно, найти оправдание этой странной гордости, под влиянием
которойгоспожадеВалантинуа никогда несоглашалась официально признать
меня своим ребенком.Вы,видимо,не знаете многого. Сперва она добилась у
короля согласия нато,чтобы утаили моерождение.Намое возвращение ко
двору она согласилась только понастоянию ичуть лине по приказу короля.
Она даже не пожелала назваться матерью в акте о моем узаконении. Я на это не
жалуюсь,Габриэль:ведь если бы не эта странная гордость,ябы с вами не
познакомилась. Но меня все же не раз огорчала ее неприязнь ко мне.
"Неприязнь,которая, быть может, не что иное, как угрызение совести, -
подумал сотчаянием Габриэль.-Онаобманывала короля,нообманывала с
оглядкой, пребывая в вечном страхе".
- Но что волнует вас,мой друг?- спросила Диана. - Почему задаете вы
мне все эти вопросы?
- Просто так,Диана...Сомнение моего беспокойного ума...Новыне
волнуйтесь, Диана. Если мать относится к вам холодно и чуть ли не враждебно,
то отец вполне искупает своею нежностью холодность матери,Диана.Ведь при
появлении короля вам,должно быть, становится легко, ибо сердце ваше чует в
нем истинного отца.
- О,конечно!- ответила Диана. - И в первый же день, когда я увидела
его,такого ласкового,такого доброго,ясразу жепочувствовала кнему
сердечное влечение.Ясним предупредительна и нежна не из расчета,а по
какому-то внутреннему наитию. Не будь он королем, я бы не меньше любила его:
он же мой отец.
- В таких вещах чувство не обманывает никогда! - восторженно воскликнул
Габриэль.- Моя Диана! Дорогая! Как хорошо, что вы так любите своего отца и
чувствуете вего присутствии радостное волнение!Эта трогательная дочерняя
любовь делает вам честь, Диана.
- И хорошо, что вы ее понимаете и одобряете, мой друг, - сказала Диана.