Все трое (первый - учтиво, второй - с колкими намеками, третий - с угрозами)
требовалиодногоитогоже:освобождения герцогини деКастро,заранее
соглашаясь на тот выкуп,который назначит губернатор Кале.И всем троим он
давал один итот жеответ:оннамерен держать герцогиню как заложницу на
случай какого-нибудь особо важного обмена;если же будет установлен мир, он
вернет ее королю без всякого выкупа. Он твердо придерживался своих прав и за
крепкими стенами Калепренебрегал гневомГенриха II.Ивсе-такинеэта
заботатяготилаего.Нет,большевсегоудручалоеговозраставшее
оскорбительноебезразличиепрекраснойпленницы.Ниегопокорность,ни
предупредительность не могли смягчить ее презрения и высокомерия.А если он
осмеливался заикнуться освоей любви,товответ встречал лишь скорбный,
презрительный взгляд,который уязвлял его всамое сердце.Оннедерзнул
сказать ей ни отом письме,с которым она обратилась к Габриэлю,ни о тех
попытках,которыепредпринимал корольдляееосвобождения.Недерзнул
потому,чтослишком боялсяуслышать горький упрекизэтихпрекрасных и
жестоких уст.
НоДиана,невстречая больше своей камеристки,которой она доверила
письмо,поняла наконец, что и эта отчаянная возможность ускользнула от нее.
Однако она не теряла мужества:она ждала и молилась. Она надеялась на бога,
и в крайнем случае - на смерть..
В последний день октября - крайний срок, который Габриэль назначил себе
самому, - он решил обратиться к лорду Уэнтуорсу с просьбой отправить в Париж
другого посланца.
Около двух часов он вышел из дома Пекуа инаправился прямо кособняку
губернатора.
Лорд Уэнтуорс был как раз в это время занят и попросил Габриэля немного
подождать.Зал,в котором находился Габриэль,выходил во внутренний двор.
Габриэль подошел кокну,взглянул водвор имашинально провел пальцем по
оконному стеклу.Ивдруг его палец наткнулся накакие-то шероховатости на
стекле".Видимо,кто-тонацарапал бриллиантом изкольцанесколько букв.
Габриэльвнимательно пригляделся книмиявственноразобралнаписанные
слова: Диана де Кастро.
Вот она, подпись, которой не хватало на том таинственном письме, что он
получил в прошлом месяце!..Будто облако затянуло глаза Габриэлю.Чтобы не
упасть, он прислонился к стене. Значит, тайное предчувствие не обмануло его.
Диана,егоневестаилиегосестра,находитсявовластибесчестного
Уэнтуорса!Значит,именно этомучистому инежному созданию онтвердит о
своей страсти!
В этот момент вошел лорд Уэнтуорс.
Как ивтот раз,Габриэль,не говоря ни слова,подвел его к окну и
указал на уличающую подпись.
Губернатор сперва побледнел,номгновенно овладел собой испросил со
всем присущим ему самообладанием:
- И что же?
- Неэто лиимя вашей безумной родственницы,той самой,которую вам
приходится здесь охранять? - задал вопрос Габриэль.
- Вполне возможно. А что дальше? - спросил высокомерно лорд Уэнтуорс.
- Если это так,милорд, то эта ваша дальняя родственница мне несколько
знакома.Янеоднократно встречал еевЛувре.Япредан ей,каквсякий
французский дворянин французской принцессе крови.
- И что еще? - повторил лорд Уэнтуорс.
- А то, что я требую у вас отчета о вашем поведении и вашем отношении к
пленнице столь высокого ранга.
- А если, сударь, я вам откажу так же, как уже отказал королю Франции?
- Королю Франции? - удивился Габриэль.
- Совершенно правильно,сударь,-всетакжехладнокровно ответил
Уэнтуорс.-Подобает лиангличанину давать отчетчужеземному властителю,
особенно тогда,когдаегострана всостоянии войны сэтимвластителем?
Тогда, господин д'Эксмес, не отказать ли мне заодно и вам?
- Я вас заставлю мне дать ответ! - воскликнул Габриэль.
- И вы,без сомнения,надеетесь поразить меня той шпагой,которую вы
сохранили благодаря моей любезности и которую я могу хоть сейчас потребовать
у вас обратно?
- О,милорд,- с бешенством выкрикнул Габриэль, - вы мне заплатите за
это!
- Пусть так,сударь.Я не откажусь от своего долга, но не раньше, чем
вы уплатите свой.
- Черт возьми,я бессилен!-в отчаянии воскликнул Габриэль,сжимая
кулаки. - Бессилен в тот миг, когда мне нужна сила Геркулеса!
- Н-да, вам, должно быть, и в самом деле досадно, что ваши руки скованы
совестью иобычаем,носознайтесь,длявас,военнопленного иданника,
неплохо было быполучить свободу иизбавиться отвыкупа,перерезав горло
своему противнику и кредитору.
- Милорд, - сказал Габриэль, стараясь успокоиться, - вам небезызвестно,
что месяц назад яотправил своего слугу в Париж за суммой,которая так вас
интересует.Я не знаю,ранен ли Мартен-Герр,убит ли в пути,несмотря на
вашу охранную грамоту,украли ли у него деньги,которые он вез... Я ничего
толком не знаю.Ясно только одно:его еще нет. И поскольку вы не доверяете
слову дворянина ине предлагаете мне самому ехать за выкупом,я пришел вас
просить,чтобы вы позволили мне отправить в Париж другого гонца. Но теперь,
милорд,вы уже не смеете мне отказать, ибо в ином случае я могу утверждать,
что вы страшитесь моей свободы!
- Интересно знать,кому выэтосможете сказать здесь,ванглийском
городе,где моя власть безгранична,а на вас все смотрят не иначе,как на
пленника и врага?
- Я это скажу во всеуслышание,милорд,всем,кто мыслит и чувствует,
всем,кто благороден!.. Я скажу об этом вашим офицерам - они-то разбираются
в делах чести, вашим рабочим - и они поймут и согласятся со мной!..
- Но вы не подумали, сударь, - холодно возразил лорд Уэнтуорс, - о том,
что, перед тем как вы начнете сеять раздор, я могу одним жестом швырнуть вас
в темницу - и, увы, вам придется обличать меня лишь перед стенами!
- О!А ведь и верно,гром и молния!-прошептал Габриэль, стискивая
зубы и сжимая кулаки.