Сами понимаете, ведь вы
детектив, и вас могли нанять... Они на все могут пойти. Меня уже замучили до смерти. Сегодня я ездил с племянником в Кроуфилд на ярмарку, и меня
буквально выкурили оттуда. Пришлось уехать, чтобы от них избавиться. Я спрашиваю вас: вы пошли через пастбище, потому что знали, что бык там?
- Опомнитесь, сэр! - вознегодовал Вульф.
- Вы приехали сюда из-за быка?
- Нет! Я приехал выставить свои орхидеи на ярмарке.
- Значит, вы выбрали мое пастбище случайно?
- Мы его не выбирали. Все дело исключительно в геометрии. Через пастбище - кратчайший путь к дому. Так нам казалось, - горестно добавил
Вульф.
Пратт кивнул. Он посмотрел на часы, встал и повернулся к молодому человеку, складывавшему бумаги в портфель.
- Ладно, Пейви, поезжай шестичасовым поездом. Передай Джеймсону, чтобы он ни в коем случае не спускал цену ниже двадцати восьми долларов. С
прошлого года аппетит у людей не ухудшился. Только запомни - никаких пирогов... - Он еще говорил что-то о ценах на блюда, о каких-то новых
контрактах в Бруклине, а напоследок крикнул уже вдогонку Пейви, почем следует закупать салат. Затем наш хозяин вдруг спросил Вульфа, не хочет ли
тот выпить чего-нибудь крепкого.
Вульф ответил, что он предпочитает пиво, но мистер Гудвин, без сомнения, не откажется от чего-нибудь покрепче. Пратт что было мочи заорал:
"Берт!" На его крик откуда-то вынырнул грязнолицый и принял заказы. Когда мы расселись, трио из угла террасы присоединилось к нам со своими
бокалами.
- Ты позволишь? - обратилась мисс Пратт к своему дяде. - Джимми мечтает познакомиться с нашими гостями. Мистер Вульф, мистер Гудвин, а это
мой брат Джим.
Я учтиво привстал и понял, что Вульф затеял какую-то отчаянную игру, так как вместо того, чтобы извиниться, как обычно, за то, что не
отрывает свою многопудовую тушу от стула, он поднялся во весь рост. Затем мы все сели, а блондинка Лили раскинулась в креслекачалке с таким
расчетом, чтобы мне лучше были видны очертания ее ножек.
- Я, конечно, слышал о вас, - сказал Пратт Вульфу. - Мой друг, Пит Хатчинсон, рассказывал, как вы несколько лет назад отказались вести
расследование по делу о его разводе.
- Я стараюсь не браться за дела семейного характера, - кивнул Вульф.
- Поступай, как тебе нравится, - вот мой девиз, - изрек Пратт, отхлебнув глоток из бокала. - Это ваш бизнес, и вы вправе действовать, как
хотите. Насколько мне известно, вы любите вкусно поесть. Мой бизнес - как раз питание, а точнее - массовое питание.
На прошлой неделе мы ежедневно продавали в Нью-Йорке в среднем сорок три тысячи обедов. Я вот к чему клоню - сколько раз вы обедали в моих
праттериях?
- Я?.. - Вульф задержал дыхание, наливая себе пива. - Ни разу.
- Ни разу?
- Я всегда обедаю дома.
- Вот как... - Пратт не мог отвести взгляд от Вульфа. - Конечно, иногда можно и дома неплохо поесть. Но лучше все же... Мое имя прогремело,
когда я пригласил в праттерию и накормил пятьдесят представителей высшего света. Видели бы вы, как они восхищались.
Своего успеха я достиг благодаря, во-первых, качеству, а, во-вторых, рекламе. - Он поднял два пальца.
- Всепобеждающее сочетание, - пробормотал Вульф.
- Он поднял два пальца.
- Всепобеждающее сочетание, - пробормотал Вульф. Мне захотелось лягнуть его под столом. Что это он вздумал лизать пятки этой деревенщине?
Но он не остановился даже на этом. - Ваша племянница немного рассказала мне о вашей феноменальной карьере.
- В самом деле? - Пратт взглянул на нее. - У тебя пустой бокал, Каролина.
Он повернул голову и громко позвал Берта. Затем вновь обратился к Вульфу.
- Что ж, она неплохо разбирается в моих делах. Два года работала у меня. Она увлеклась гольфом, что-то у нее начало получаться, и я решил,
что племянница-чемпионка послужила бы мне неплохой рекламой.
Так оно и вышло. Этим она принесла мне куда больше пользы, чем сидя у меня в конторе. Ее братцу до нее далеко. Единственный мой племянник,
а ни на что не годится. Верно, Джимми?
Юноша улыбнулся.
- Совершенно верно.
- Сам-то ты, конечно, думаешь иначе. Я продолжаю тратиться на тебя только потому, что твои родители умерли, когда ты был еще ребенком. Это,
пожалуй, моя единственная слабость. А стоит мне подумать, что после моей смерти все перейдет тебе и твоей сестре, больше ведь некому, и я
начинаю мечтать о бессмертии. Ведь если представить, как вы распорядитесь моими деньгами... Позвольте спросить, мистер Вульф, вам нравится мой
дом?
- Очень нравится.
Джимми фыркнул.
Не обращая на него внимания, Пратт косо поглядел на Вульфа.
- В самом деле? Его выстроил мой племянник. Дом был закончен только в прошлом году. Я-то сам здешний, родился на этом самом месте, в старой
хибарке. И как только это удалось Джимми... Он продолжал разглагольствовать, а Вульф пока что откупорил еще одну бутылку пива. Да и я не терял
времени даром, так как, слава Богу, пил не виски в праттерии. Я уже расправлялся со вторым коктейлем, устроившись так, чтобы было удобнее
поглядывать на блондинку, и вовсе перестал обращать внимание на Пратта, размышляя, что ценнее в девушках - привлекательная внешность или умение
спасти человека от бычьих рогов. Но течение моих мыслей было самым бесцеремонным образом прервано. Из-за дома появились четыре человека и
протопали на террасу. Вспомнив слова нашего хозяина о том, что его преследовали на ярмарке, и заметив недоброе выражение на лицах пришельцев, я
машинально сунул руку за пистолетом, но вовремя спохватился и сделал вид, что просто хотел почесаться.
Пратт вскочил и, наморщив узкий лоб, яростно уставился на вновь прибывших. Один из них, приземистый и жилистый, с острым носом и
пронзительными глазками, выступил вперед.
- Ну, мистер Пратт, надеюсь, наше последнее предложение удовлетворит вас?
- Я уже говорил, что нынешнее положение меня вполне устраивает.
- А нас - нет. Позвольте объяснить, что мы...
- Вы зря теряете время, мистер Беннет. Я повторяю...
- Позвольте сказать мне! - перебил внушительный мужчина в отличном сером спортивном костюме и автомобильных перчатках - это в теплую-то
погоду. - Вы Пратт? Лу Беннет втянул меня в это дело. Я тороплюсь в Кроуфилд, а оттуда в Нью-Йорк. Меня зовут Каллен.
- Дэниел Каллен, - услужливо добавил Беннет.
- О! - благоговейно произнес Пратт. - Это честь для меня, мистер Каллен. В моем скромном доме.