Этотчеловекпринадлежитк
категории людей, которых на каждомшагупостигаютнеудачи:еслирядом
стоит ваза, он непременно ее опрокинет, если ему подали суп, онухитрится
утопить в ней свой очки, если надо пересечь улицу, онобязательнопойдет
на красный свет и нарушит движение.
Однако мой партнер относитсясполнымпренебрежениемкопасностям,
грозящим ему непосредственно, и всеегомыслиустремленыкглобальным
катастрофам прошлого и будущего.
- Если вы вспомните, какбылауничтоженаАтлантида,-говоритон,
постукивая по столу своими короткими толстыми пальцами, - вам станет ясно,
что и наша цивилизация может запросто погибнуть.
Я вынужденпризнаться,чтомоивоспоминанияневосходяткэпохе
Атлантиды.
- Мои тоже, - кивает Бенато. - Нодлянаукиэтотвопросужеясен.
Представьте себе огромный метеорит или,еслиугодно,маленькуюпланету
километров шести в диаметре и весом до двух миллиардов тонн.Колоссально,
не правда ли?
Джованнисвойственнатакаяособенность:беседуя,онпостоянно
обращается к вамсподобнымивопросами.Разумеется,вашемнениеего
особенно не интересует, это, скорее, его ораторский прием, рассчитанный на
то, чтобы держать васвпостоянномнапряжении.Покадлитсяразговор,
протекающий в форме монолога.
Итак, чтобы обеспечитьзеленуюулицуегомонологу,мненичегоне
остается,кромекакподтвердить,чтодвестимиллиардовтонн-
действительно колоссально.
- Ну, этот гигантский метеорит с фантастической скоростьюустремляется
к Земле и - шарах во Флоридский залив! Хорошо еще, что туда: ведь упади он
здесь, сейчас в Швейцарии на месте этих вот Альп зияла бы пропасть.Какой
ужас, а?
- А по-моему, ничего ужасного в этомнет,-пробуюявозразить.-
Швейцарцы - народ настольколовкий,чтоиспомощьюпропастисумеет
обирать туристов.
- Запросто, запросто, - кивает Бенато. - Но дело не в одной пропасти. Я
имею в виду ужасающее сотрясение.Впрочем,сотрясение-нетослово.
Тысяча атомных взрывов!..Могутсместитьсяполюса,ицелыйконтинент
окажется под водой. Вы представляете?
- Пытаюсь.
Чтобы дать дополнительную пищу моему воображению, Бенато снабжаетменя
еще несколькими подробностями гибелиАтлантиды,сопроводивихобычными
"каково?", "вы представляете?". Затем накликаетнагрешнуюземлюновые
беды. К примеру, зловещие изменения климата. По мнениюизвестныхученых,
скоро неизбежно скажутся их последствия: новыйпотоп,азатем-новый
ледниковый период.Илидемографическийвзрыв,сулящийнамещеболее
страшные испытания: поначалу пищей будут служить корни растений, потоммы
начнемпоедатьсебеподобных(воображаете?).Илидемоническиесилы,
дремлющие под земной корой: пока мы с вами сидим воттут,наБеренплац,
где-то внизу, у нас под ногами, клокочет огненная лава, от одной мыслиоб
этом в жар бросает (а раз уж клокочет, того и глядипойдетчерезкрай).
Илидемоническиесилы,
дремлющие под земной корой: пока мы с вами сидим воттут,наБеренплац,
где-то внизу, у нас под ногами, клокочет огненная лава, от одной мыслиоб
этом в жар бросает (а раз уж клокочет, того и глядипойдетчерезкрай).
Или новая вспышка кошмарных средневековых эпидемий,откоторыхмиллионы
людей мрут как мухи (вы только подумайте!).
ОсобыйразделврепертуареДжованниБенатосоставляюткатаклизмы
военно-политического характера: китайское нашествие,ядернаякатастрофа,
гибель человечества от бактериологического оружия, а то и отхимического.
Это его самые любимые темы - вероятно, потому, чтоонихунегосамая
обильная информация. Однако при всей любви Бенато к военнойтематикеона
не в состоянии вытеснить из егопрограммытретий,ипоследнийраздел,
наполняющий его душу почти лирическим чувством: сюжеты научной фантастики,
которую мой собеседник, конечно, воспринимает какживуюреальность.Тут
преобладают такиемотивы,какнашествиясдругихпланет,мифическое
чудовище, обитающее в шотландском озере Лох-Несс, исполинская белая акула,
умопомрачительный снежный человек, летающие тарелки и не помню что еще.
Какого накала нидостигалбыразговор-монолог,Бенатонезабывает
посматривать время от времени на ручные часы и ни за что не упустит случая
оповестить в нужный момент:
- Дорогойдруг,ужедвенадцать.Чтовыскажете,еслимымахнем
куда-нибудь и маленько подкрепимся, пока несчастная вселеннаянерухнула
на наши бедные головы?
Первый раз я по неопытности принял его предложениесэнтузиазмом,не
подозревая, что эта авантюра связана с немалым риском. А теперь соглашаюсь
поневоле, поскольку это уже стало традицией или просто вошло в привычку.
Говоря о риске, я не имею в виду вероятностьтого,чтомнепридется
платить по счету (что толковать о риске, раз это железнаянеизбежность?).
К тому же я не настолько мелочный, чтобы сетоватьнанедюжинныйаппетит
своего партнера. Дело в том, что, как уже упоминалось, Бенато всегда очень
неловок, и передвигаться с ним по белу свету весьма непросто.
Итальянцу очень мешает близорукость, но в какой-то Мере спасают очкив
толстой роговой оправе. Однако от рассеянности очки еще не придумали, и он
то и дело сталкивается с прохожими, натыкается на идущих впереди или берет
под руку незнакомца, полагая, что это я, его компаньон.Шагаяпоулице,
Бенато, вероятно, вызывал бы немало ругани, да и пощечину мог бызапросто
схлопотать, если бы не его детское лицо, с которогонесходитвиноватая
улыбка, еслибыонлюбезнонебросалналевоинаправо"извините",
"виноват", что, конечно, обезоруживает потерпевших.
Как-то раз, когда онвдругобнаружил,чтоунегонетсигарет,и
метнулся к табачнойлавчонке,яелеуспелегоостановить-онмог
проникнуть в магазин прямо сквозь витрину. В другой раз, видимотолкаемый
голодом, ончутьнеповторилэтотномер,толькоужесресторанной
витриной, гораздо толще и больших размеров.