Он иногда обслуживает меня.
– Он?! – Вернон казался потрясенным.
– Мне ведь нужен кто‑нибудь… кто‑нибудь, чтобы держать меня в курсе дел. Человек, в молчании которого я могу быть уверен.
– Человек, которому можно доверить сопровождать женщину? – спросил Вернон. – А он‑то вернулся?
– У него нет телефона.
– Где он живет?
– В «Чайнике», – так называлась маленькая деревушка в нескольких милях от Бельмопана, ближе к гватемальской границе. – Но мне надо в Белиз.
– Я съезжу к нему, – вызвался Вернон. – Может, сумею найти. Вы потом позвоните мне сюда.
– Спасибо, Вернон. И что бы я делал без вас?
– Да.
– А Лемуель… Лемуель, стало быть, фамилия?
– Верно.
Надзиратель посмеивался, перебирая бумаги.
– Сколько же странных имен на белом свете, – философски заметил он. Послышался звон ключей, лязг замка и чавканье открывающейся двери. – Ладно, мисьер… мисьер Лемуель. Мисьер Витмэн Лемуель, к вам посетитель.
Посетитель? Что это значит? Кто знает, что он здесь? Вчера вечером, после нескольких часов лживых утверждений, насмешек, а порой и полного невнимания к своей особе, Лемьюел потерял всякую надежду даже сообщить о себе в американское посольство. Или в гостиницу. Или куда угодно, лишь бы его вытащили из этого тропического кафкианства. Так кто же пришел к нему в это страшное место?
– Какой посетитель? – спросил он надзирателя.
– Человек, который хочет вас видеть.
– Кто он?
– Вы не хотите посетителя? – Дверь снова чавкнула. – Может, сказать ему, что вы сегодня заняты?
– Нет! Нет! – Лемьюел вскочил и оперся о стену: кружилась голова. В коридоре его принял маленький беззубый конвойный и отвел в тесную пристройку к конторе. Тут дожидался грузный мужчина цвета шоколада. Жалюзи на окнах были слегка приоткрыты.
– Мисьер Сент‑Майкл, – объявил конвойный. – Это вот будет мисьер Витмэн Лем… Лемуель.
Сент‑Майкл принялся разглядывать Лемьюела, который остро сознавал, что вид у него сейчас жалкий. Наконец посетитель заговорил бодрым голосом радиодиктора:
– Что ж, мистер Лемьюел, надо отдать вам должное: на жулика вы не похожи.
Вот так. То, чего он больше всего боялся, свершилось. Не зря он не смыкал глаз от ужаса: репутация погибла, и теперь он будет навеки похоронен в тюремной камере.
– Нет, сэр, – сказал сломленный Лемьюел, – я не жулик.
– Я уже слыхивал такое от американцев, – заявил Сент‑Майкл.
– Это все Гэлуэй. Кэрби Гэлуэй. Он меня обманул, сказал, что ему нужно мнение специалиста, и я слишком поздно понял, что дело нечисто. Я уже был там, возле храма, когда он впервые предложил мне…
– Возле храма? – Глаза Сент‑Майкла сверкнули.
– Я не знаю, чего вам наговорила девушка, но я был там только потому, что…
– Девушка? Валери Грин?
– Это ее имя? Что бы она ни говорила, уверяю вас…
– Погодите, погодите, мистер Лемьюел. – Сент‑Майкл вдруг заговорил сочувственно и ободряюще. – Садитесь сюда. Начинайте с самого начала, пожалуйста.
Лемьюел и Сент‑Майкл уселись на стулья друг против друга, и Лемьюел рассказал все, начиная со своей первой встречи с Гэлуэем в Нью‑Йорке. Рассказал о Валери Грин (нет, тогда они с Гэлуэем не были знакомы), о втором своем свидании с Гэлуэем, о том, как приехал осмотреть храм, о неожиданном появлении Валери Грин, о последовавшем засим удивительном поведении Гэлуэя и о своем решении не участвовать более в этом сомнительном предприятии. Он выложил Сент‑Майклу всю свою подноготную, почти ничего не наврав.
– Итак, он там, – сказал Сент‑Майкл, когда Лемьюел иссяк. – Храм там.
– Да, конечно. Если надо, я с радостью… выступлю свидетелем обвинения. Хотя, когда на карте стоит моя репутация, я хотел бы иметь как можно меньше общего с этим грязным делом.
– Скажите‑ка… хм… скажите‑ка… Уитчер и Фелдспэн…
– Кто?
– Алан Уитчер и… а, впрочем, смотрите сами. – Сент‑Майкл протянул Лемьюелу конверт, на котором было написано: «Алан Уитчер, Джерролд Фелдспэн, улица Христофора, 8, Нью‑Йорк, 10014».
– Кто эти люди? – спросил Лемьюел.
– Это я хотел бы узнать от вас. Кто они и зачем вели запись переговоров с Гэлуэем.
– Но я понятия не имею. Я никогда не слыхал…
– Не дурачьте меня, мистер Лемьюел, иначе вам будет худо! – взревел Сент‑Майкл. – Уверяю вас! Хотите просидеть в своей камере месяц?
– Нет, прошу вас! – Лемьюел, отдуваясь, подался вперед. – Я говорю правду! Клянусь! Я расскажу вам все, что вы хотите знать!
– Тогда рассказывайте про Уитчера с Фелдспэном и не заставляйте меня попусту тратить время!
– Но я их не знаю! Богом клянусь. Во всем виноват Гэлуэй! Боже, помоги мне… что же делать… А эта девушка! Не знаю, чего она вам наплела, но они с Гэлуэем одного поля ягоды. Они в сговоре, я знаю…
– Успокойтесь. – Сент‑Майкл перестал сердиться так же внезапно, как и начал. – Вы говорите правду. Хорошо. Больше вам ничего не известно.
– Это так!
– Стало быть, Кэрби привез этих приятелей. А потом – вас. И он знает Валери Грин, но терпеть ее не может. Увидев ее, вы испугались ареста за попытку хищения наших древностей и попытались бежать…
– Я никогда, никогда…
– Вы приехали сюда за свой счет. За свой счет, потому что у Кэрби нет денег на чужие билеты.