Мы разыщем его, я обещаю! Слышишь меня?! Отчаявшись добиться от Гуталина адекватной реакции, Илья поднял руки к лицу и пронзительно закричал:
— Атомный удар, атомный удар! Волна слизнула танки, как кот сметану!
Затем Илья принялся гладить Гуталина (завсегда бреющегося налысо из-за националистических убеждений) по голове.
— Радиационный фон… — бессвязно бормотал Илья. — Саша облысел, мы все тоже облучены… Никаких объяснений Илья слушать не захотел, и чуть что — принимался бегать кругами, то плача, а то крича во весь голос:
— Атомный удар, атомный удар! Мой взвод погиб! Я лейтенант!
Так продолжалось всю ночь и большую часть утра. Только к полудню случившийся в районе Утехи Барин сумел поправить сложившееся положение. Для этого он заступил Илье дорогу и заявил:
— Товарищ лейтенант, разрешите обратиться?
— Слушаю вас, — потерянно ответил Илья, силясь сфокусироваться и смотреть прямо перед собой. — Обращайтесь!
— Почему вы, товарищ лейтенант, — строго начал Барин, — одеты не по форме? Илья перевел взгляд на свою коричневую кожаную куртку, на такие же штаны и еще ниже — на рыжие шведские ботинки старого образца. Видно было, как он скрипит мозгами, ища этому хоть какое-то объяснение. Но Барин не дал ему времени на раздумья:
— И еще! Чего это вы, товарищ лейтенант, ходите волосатый? — поинтересовался Барин, дергая Илью за свободно свисающую русую прядь. — И не стыдно вам?
Тут Илья пришел в себя, огляделся по сторонам просветлевшим взором и принялся Барина благодарить.
— Казалось мне, — признался он, — что я лейтенант, и что весь мой взвод на полигоне под атомным ударом погиб! Кабы не Андрюха, то и не знаю, что бы я сейчас делал!
— Да уж! — рассмеялся Сокол, многозначительно глядя на дерево, к которому привязывали Святого Отца. — А вот мы знаем, как надо в таких случаях поступать!
В начале июля Мирт устроил в Заходском свою игру. На ней отличился Гоблин, причем несколько раз подряд. Однажды к нам на стоянку вышел один господин, имени которого мы в тот раз не удосужились спросить, а теперь узнать его уже не у кого. Он подошел к нашему костру и предложил кому-нибудь из нас сразиться с ним.
Вызвался Гоблин — он как раз выпил столько, что его неудержимо тянуло в бой. Подобрав с земли пару прессфанерных брусков, Гоблин занял позицию напротив пришлого витязя. Тот нацепил небольшой щит, надел на голову глухой белый шлем и тоже изготовился к бою. Почему-то тот факт, что его противник собирается драться в шлеме, Гоблина крайне возмутил.
— Надел шлем — получай пизды! — заорал Гоблин и бросился вперед.
Первым ударом он сбил вниз щит противника, а второй и третий обрушил ему прямо на голову. Они были такой силы, что продолжать сражение маэстро не смог и был вынужден Гоблину сдаться. Мы были весьма довольны такой демонстрацией и очень хвалили Гоблина. Видимо, перехвалили, так как разошелся он не на шутку.
В Нимедийской крепости есть надвратная башня, с которой просматривается большой участок пустоши. Как-то раз мы заметили: на кромке леса появился человек и делает оттуда руками жесты угрожающего характера. Гоблин, пьяный сверх всякой меры, в это время блевал, перегнувшись через ограждение смотровой площадки. Подняв голову и увидев пришлого человека, Гоблин схватил лук собственного изготовления и принялся целиться в чужака.
— Стрелу в глаз! — предупреждающе крикнул Гоблин, но его слова не были приняты в расчет. Неудивительно — до кромки леса было метров тридцать, а Гоблин был пьян до такой степени, что едва сумел приладить к луку стрелу. Наконец он уперся животом в загородку, перестал раскачиваться и спустил тетиву.
Текстолитовый пруток, которым стрелял Гоблин, взмыл в небо по высокой дуге, тенью скользнул по сумеречному небосводу и ударил в переносицу чужаку. Так Гоблин на насущном примере разъяснил, каково глумиться издалека над эльфийскими лучниками. Есть даже поговорка такая: “На ощупь бьют эльфийские стрелки!”. Так вот это — про Гоблина.
Вскоре после этого случая нас пришли штурмовать Эйв и его товарищи. Когда они появились под стенами Нимедии, Эйв принялся выкликать себе поединщика. Тогда окончательно превратившийся в животное Гоблин спрыгнул вниз, по пути проломив своим телом ограждение надвратной башни, выполненное из толстых жердей. За одну из них он зацепился ногами, перевернулся в воздухе и упал головой вниз — сопровождаемый в полете кучей трухи и древесных обломков. С трудом поднявшись на ноги, Гоблин подобрал свои мечи и двинулся в сторону Эйва. Тот опередил его и ударил нагинатой в живот, но недостаточно сильно.
— Два хита, — сообщил Эйв, — хватит?
— А мне мало! — заорал в ответ Гоблин. — Мне мало, мне мало, мне мало!
Каждый такой крик Гоблин сопровождал ударом прессфанерного бруска. Последний из них разорвал на Эйве алюминиевую кольчугу, а самому Эйву сломал ключицу. Вполне возможно, что Гоблин совершил бы в тот день и еще какие-нибудь подвиги — но тут за Эйва вызвался отомстить его друг Агафоша.
Держа свои клинки на уровне пояса, Агафоша бросился на Гоблина, даже не думая защищаться. Пока Агафоша срывал дистанцию, Гоблин успел нанести ему несколько чудовищных ударов по голове и плечам, но без видимого результата. Этим он только разозлил Агафошу. Прорвавшись вплотную, он ткнул Гоблину в живот своими заточенными на конус мечами. Агафоша вложил в эти удары такую силу, что Гоблина приподняло в воздух и опрокинуло с ног. Сначала мы думали, что Агафоша запорол нашего Гоблина своими штырями — но все обошлось. В тех местах, куда попали Агафошины клинки, у Гоблина под кожей набухли чудовищные кровоподтеки. Без рубашки он выглядел теперь как человек, которого били по пузу кувалдой — бледная кожа, а на ней два багрово-черных, расплывающихся пятна.
Еще один случай с участием Гоблина вышел в Осиновой Роще, во время зимней однодневной игры. Гоблин и Строри, напившись водки, устроили там своеобразную манифестацию. Они подошли к собравшимся на поляне ролевикам и безо всяких объяснений принялись собирать у присутствующих мечи и кидать их на землю. При этом Строри призывно кричал, так что посмотреть на обещанное им представление собралась целая куча народу.
Когда толпа стала достаточно плотной, Гоблин со Строри обнялись — а затем Гоблин вынул из кучи один из мечей. Строри встал напротив и показал Гоблину — дескать, давай!
Тогда Гоблин размахнулся хорошенько и ударил Строри мечом по голове. Клюшка, из которой был сделан меч, не выдержала удара и лопнула. Строри выпил водки, утер выступившую кровь и сам потянул меч из кучи. Хлестким ударом он разломил этот меч об голову Гоблину так ладно, что не было даже крови.
Толпа взволновалась, начали громко возмущаться владельцы сломанных мечей. Но больше было все же недоумения: для чего это все? Постепенно недоумение перешло в ужас, когда Гоблин и Строри снова взялись за водку и за мечи. Некоторые клинки не удавалось сломать с первого раза, и приходилось бить еще и еще. Вскоре Гоблин и Строри были совершенно перемазаны кровью, а все пространство вокруг них было завалено обломками.
Братья прилично тогда друг друга похуярили — но зато одержали полную моральную победу. По лицам тех, кто наблюдал эту манифестацию, можно было заключить вполне однозначно: нас теперь до конца дней будут считать дебилами, но вслух этого не скажут. Связываться не захотят.
Как то раз в Нимедии мы слушали рассказ Слона о том, что он видел в передаче “Сам себе режиссер”.