Карл
ехалчутьв стороне, отдельно от других, чтобы его меньше беспокоила пыль;
толькодвапажа находились поблизости, следуя один позади другого: у того,
чтоехалпервым, на голове была полированная каска из сверкавшей на солнце
отличноймонтобанскойстали;второйдержалврукекрасное, украшенное
шелковойкистьюкопьетулузскойработысвеликолепнымстальным
наконечником.СирдеЛаРивьерзакупилдюжинутаких копий и преподнес
королю,корольжетрииз них подарил герцогу Орлеанскому и три - герцогу
Бурбонскому.
Случилосьтак,чтовторойпаж,сморенныйжарою,уснулв седле и
выронилизруккопье;падая,копье задело каску пажа, ехавшего впереди,
отчегораздалсярезкийипронзительныйзвук. Король внезапно вздрогнул.
Побледневкакполотно,онустремил вперед блуждающий взгляд, потом вдруг
пришпорилконяи,вынувшпагуизножен,бросилсянапажей с криком:
"Вперед,впереднаизменников!" Перепугавшись, пажи обратились в бегство.
Король,однако,мчался туда, где находился герцог Орлеанский. Последний не
знал,чтоему делать: ждать ли своего брата или бежать от него прочь. Но в
эту минуту он услышал голос герцога Бургундского, который кричал ему:
- Бегите, племянник, бегите, государь хочет вас убить!
КорольдействительнонессянагерцогаОрлеанского,потрясая,как
безумный,своею шпагой, так что герцог едва успел отскочить в сторону. Карл
промчалсямимо,но,встретив на своем пути гиеньского рыцаря считавшегося
побочнымсыномПолиньяка, вонзил ему в грудь шпагу. Из раны хлынула кровь.
Рыцарьупал. Вместо того чтобы усмирить короля, вид крови лишь усугубил его
неистовство.Не давая передышки своей лошади, он стал метаться из стороны в
сторону,разилшпагойкаждого, кто попадался под руку, и кричал: "Вперед,
вперед на изменников!"
Тогдатеизрыцарейиоруженосцев, кто был защищен латами, кольцом
окружиликороля, подставив себя под его удары, пока наконец не увидели, что
силыКарлаиссякают.ТогданормандскийрыцарьпоимениГийом Марсель
подошелкнемусзадииобхватилегоруками.Король успел нанести еще
несколькоударов,ношпагавыпала у него из рук, и он с неистовым криком
опрокинулсянавзничь.Егоссадилис взмыленной, дрожащей лошади, сняли с
негоодежды, чтобы он немного остыл. Когда к нему подошли брат и дядя, Карл
ихнеузнал,ихотясмотрел он открытыми глазами, было очевидно, что он
ничего не видит вокруг.
Вельможиирыцари словно остолбенели: все молчали, никто не знал, что
делать.ГерцогБеррийскийдружелюбнопожалКарлу руку и попытался с ним
заговорить,но король не отвечал ни словом, ни жестом. Тогда герцог покачал
головою и сказал:
- Придется,господа,возвращатьсявЛе-Ман,походнашнаэтом
закончен.
Тогда герцог покачал
головою и сказал:
- Придется,господа,возвращатьсявЛе-Ман,походнашнаэтом
закончен.
Изопасения,какбы с королем вновь не случился приступ безумия, его
связали,положилинаносилки,и,удрученные,все направились обратно в
городЛе-Ман,куда, как и предсказывал герцог Беррийский, вернулись тем же
вечером.
Сразувызваливрачей.Однииз них полагали, что король был отравлен
ещедовыездаиз Ле-Мана, другие же искали сверхъестественную причину его
болезнииутверждали,чтонанегонапустилипорчу.Вобоихслучаях
подозренияпалинапринцев, и потому они потребовали, чтобы ученые медики
произвелитщательноеисследование.Тогда расспросили тех, кто прислуживал
Карлуво время обеда, много ли тот ел. Оказалось, что он едва прикоснулся к
кушаньям,былзадумчив, все только вздыхал, время от времени сжимал руками
виски,словноунегоболела голова. Был вызван главный мундшенк Робер де
Тек,чтобысправиться,ктоиз виночерпиев последним подавал королю вино;
оказалось,этобыл Гелион де Линьяк; за ним тотчас послали и спросили, где
онвзял вино, которое король пил перед отъездом. Тот ответил, что ничего не
знает,но что они вместе с главным мундшенком это вино пробовали. Подойдя к
шкафу,онпринесбутылку,в которой осталось еще довольно напитка, налил
стаканивыпил.Как раз в это время от короля возвращался врач и, услышав
этот разговор, обратился к принцам:
- Вашивысочества,напрасновыхлопочетеиспорите:тутнетни
отравления, ни порчи. У короля белая горячка, Карл сошел с ума!
ГерцогБургундскийигерцогБеррийскийпереглянулись:если король
действительносошелсума,регентство по праву принадлежало либо герцогу
Орлеанскому,либоим. Герцог Орлеанский был еще слишком молод, чтобы совет
возложил на него столь важное дело.
ТутгерцогБургундскийнарушилмолчаниеиобратился к двум другим
герцогам.
- Любезныйбративы, любезный племянник, - сказал он им, - я думаю,
намнадобно поскорее вернуться в Париж, ибо там легче будет лечить короля и
ухаживатьзаним,чем здесь, в походе, вдали от дома. А уж совет решит, в
чьи руки передать регентство.
- Я согласен, - ответил герцог Беррийский. - Но куда нам его везти?
- ТольконевПариж,-встрепенулсягерцог Орлеанский. - Королева
беременна, и такое зрелище могло бы причинить ей вред.
Герцоги Бургундский и Беррийский обменялись улыбками.
- Нучтож,-заметил последний, - тогда остается везти его в замок
Крей:воздухтамхороший,чудесныйвид,рекапоблизости.Касательно
королевынашплемянникгерцогОрлеанскийговорил справедливо, и если он
хочетпоехать раньше и подготовить ее к печальной новости, мы останемся еще
днянадваподлекороляипозаботимся,чтобы он ни в чем не испытывал
нужды, а потом и сами вернемся в Париж.