- Пустьвас утешитэтот залог,- сдавленно проговорилакоролева и с
этими словами вырвалась из его рук и поспешно направилась к выходу.
Позже МарииСтюартболее всего остального вменяли в винуименно этот
жест с подаренным перстнем. Граф Марри осудил его каксамый подлый поступок
вовсей этой трагедии, но, возможно,королевав ту минуту стремиласькак
можно скорее покончить с непереносимой сценой, лишившей ее присутствия духа,
и сделала первое, что пришло в голову.
Уже держась зарезную ручку двери, онавдруг замешкалась и обернулась
лицом кмужу.Дарнлиулыбался,и сердцеМарии затопил ужасот сознания
совершаемого еюпредательства.Потрясенная,она,видимо,хотелакак-то
предупредить Дарнли, но тут же поняла, чтолюбое неосторожное словотолько
ускорит развязку и обернется трагедией уже для нее самой и стоящегоснаружи
Босуэлла.
Борясь сосвоим малодушием, онавызвала в памятиобраз Давида Риццо,
которого Дарнли на ее глазах отдал на растерзание головорезам; она повторяла
про себясловапроклятий и клятвувозмездия,вспоминалаиудин поцелуй и
силилась найтисебеоправдание. Ноненаходила его.Мария была истинной
женщиной: никакие доводы разума не способныбыли подавить переполнявшееее
душу чувство. Нет, не оправданиеонаувидела в мысли о Риццо, а, напротив,
возможность предупредить Дарнли.
РукаМарии,вцепившаясявручкудвери,побелелаотнапряжения.
Пристальноглядя в глаза короля, пытаясьвнушить ему этим взглядом скрытый
смысл своих слов, она медленно произнесла:
- Годназад, приблизительновтакуюже ночь,былубит Риццо, -и
исчезла за порогом.
Перед лестницей королева остановилась и, повернувшись, положила руки на
плечи Босуэлла, шедшего следом.
- Неужели это должно случиться? Неужелиэтонеобходимо? -прошептала
она со страхом.
Глаза Босуэлла блеснулив полумраке; он наклонился к ней и, притянув к
себе за талию, ответил вопросом на вопрос:
- А разве это не будет справедливо? Разве он этого не заслужил?
-Справедливо-то справедливо, -со вздохом сказала Мария. - Но мне не
дает покоя мысль, что мы извлечем из этого выгоду.
- И на этом основании мы должны его пожалеть? - Босуэлл жестко взглянул
нанее, но тут жекороткорассмеялсяи настойчиво увлек королеву вниз по
ступенькам. - Пойдемте! Вас ждут на балу.
Мария подчинилась его воле и шагнула в колею своей судьбы. На улицеих
ждалиоседланныелошади,свитавооруженныхдворяниполдюжины слугс
горящимифакеламив руках. Какой-то человеквыступил вперед, чтобы помочь
королеве сесть в седло. В первое мгновение Мария этого человека не узнала-
его лицо ируки человека былипокрытысажей, -нокогда он назвал себя,
нервно рассмеялась:
-Божемой,Парис, вытоженамаскарад?-И вокружениисвоих
факельщиков и стражей поскакала в Холируд.
Дарнлилежал всвоей опочивальне иразмышлял надпоследними словами
королевы. Он вспоминал интонацию Марии, ее пристальныйвзгляд,и все более
убеждался, что сказаны они были неспроста,что заними скрывается какая-то
подоплека.
Год назад... Дэйви... Приблизительно в такую же ночь...
Междутем догодовщины гибели Риццооставалсяещецелыймесяц.И
почему,прощаясь,онанапомнилаемуо том,чтообещалазабыть? Ответ
напрашивалсясам собой. Марияхотела предупредить его об опасности. Дарнли
вновьзадумался о достигших его ушей слухах, о крэйгмилларском заговоре и о
предупреждении лорда Роберта. И еще он вспомнил слова королевы в день смерти
Риццо:
" - Негодяй! Забудьте мою привязанность... Я же ничегоне забуду." - А
потом ее яростный крик: - "Jamais! Jamais je n'oublierai!"
Но тут Дарнли взглянул на перстень - талисман возвращенной ему любви, и
накатившийбыло нанегоужас также быстроунялся. Конечно же,прошлое
мертво и похоронено. Опасность, может быть, ему и угрожает, но Мария оградит
его своейлюбовью,защитит нехуже стальных доспехов.Завтра,когда она
придет, онпрямоспроситее, иона искреннеему все расскажет.Апока
следует принять меры предосторожности на сегодняшнюю ночь.
Дарнли послал пажа заперетьвсе двери в доме.Юношасделал,какон
велел, но одна дверь, ведущая в сад, осталась лишь прикрытой: на ней не было
засова, аключ куда-то запропастился. Однако, видя, как неспокоен господин,
паж решил не сообщать ему об этом обстоятельстве.
Король приказалпажу подать ему псалтирь, чтобыпочитатьперед сном.
Паж задремал в кресле. Минул час, и короля тоже сталоклонить всон. Около
двух часов пополуночи он внезапно пробудился и резко сел в постели, тревожно
прислушиваясь. Сквозь стукколотящегосяв груди сердца он услышал какие-то
звуки,напомнившие Дарнлио гуле, привлекшем его внимание вовремя визита
королевы. Звуки доносились снизу, из ее комнаты; затем все снова погрузилось
в тишину.
Дарнли задул свечу, выскользнул из-под одеялаи,подойдя к окну, стал
наблюдать за садом. В неверном свете молодого месяца мелькнула чья-тотень.
Скованный страхом, корольпродолжал наблюдение и вскореубедился, что тень
ему не почудилась. Среди деревьев двигалась даже не одна, а несколько теней.
Он заметил, как кто-то выскочил из дома, пересек лужайкуи слился с неясной
группой людей.
Что им здесь нужно? Королю будто снова кто-то шепнул на ухо: "В этот же
час год назад был убит Риццо."
Дарнли сорвалсяс места, метнулся ккреслуисталнеистовотрясти
спящего пажа за плечо.
- Мальчик, да проснись же наконец! - сиплым шепотом бормотал король. Он
хотел крикнуть, ноголос ему изменил; дыхание с хрипом вырывалось из груди.
- Проснись, нас окружили враги!
Юноша очнулся, ионивместе выбежали из спальни. В темноте они ощупью
добралисьдоокна,выходящегонапротивоположнуюсторону дома,Дарнли
осторожно открыл его и послал пажа назад в комнату за простыней.