Казалось,он
разделяет мое негодование. Филипп предложил мне взять отпуск для возбуждения
делапротивБаскеса,нопопросилповременитьнеделю.Однаконеделя
превратилась в месяцы, а дело так и не сдвинулось с мертвойточки. Наступил
апрель1579года, минулгодсо дня смертиЭсковедо. Я жилв постоянном
напряжении,ощущение опасностизаставляломеняследитьзакаждым своим
шагом. Мы больше не виделисьсАнной,опасаясь слежки.Король постепенно
отдалялсяотменя,виделяеговсереже,хотяпривстречахФилипп
по-прежнему был со мной любезен и доброжелателен.
Как-тораз комне пришелисповедникФилиппафраДиего деЧавес и
передалтребованиекороля прекратитьвраждовать сБаскесом.Яустал от
враждыи дал своесогласие, но выставил одно условие: "Баскес должен взять
свои словаобратно!" С этимЧавес иотправился к моему врагу,а затемк
королю. Что сказал Баскес королевсому исповеднику, что он мог еще добавить к
слухам омоихотношениях с Анной-я не знаю.Нос этого дня отношение
королякомнеизменилосьокончательно,тонегописемпересталбыть
дружеским,он отказывал мне ваудиенции.Я не выдержал инаписал о своем
отказе от судебного искапротив Баскеса. В письме я постарался уверить его,
чтоесли онсампростилоскорбление, нанесенноенам обоим, то ия могу
оставить его без внимания. В заключение я просил позволения удалиться от дел
и уйти в отставку. Я сам уже пришел к такому выводу, да и Анна со слезами на
глазах просила об этом в нашу последнюю встречу. Она послалаза мной,и я,
понимая,что совершаю непоправимую ошибку,не выдержал и откликнулся на ее
зов. Анна была бледна и печальна. Я провел у нее несколько часов, утешая ее.
Но все было напрасно - Анна была убеждена, чтовсе кончено,мы погибли. Ее
приводилавотчаяниемысль,чтовсемувинойеенеосторожностьи
безрассудство.
Я принял необходимые меры, чтобы мой визит к Анне остался незамеченным.
Но,по-видимому,замнойследилиболее пристально,чемя предполагал.
Филипп,терзаемыймукамиревностии жаждоймести, мограсставить своих
шпионовповсюду.Покидаявтотденьсвоювозлюбленную,янемоги
предположить, что вижу ее в последний раз.В ту же ночь именем короля я был
взят под стражу в своем доме. Формальным поводом для ареста явился мой отказ
пойти на мировую с Баскесом. Король в это время находился в Мадриде, о чем я
до ареста ине подозревал. Он прибыл в столицу,чтобы лично присутствовать
при другом аресте. В ту же самую ночь, стояна паперти кафедрального собора
Святой Марии, он наблюдал за тем, как альгвасилы вошли в дом герцогини Эболи
икак Анна, закутаннаяв темную шаль,вышла под конвоеми села в карету,
увезшую ее вкрепостьПинто. Анна содержаласьв этойкрепости втечение
нескольких месяцев,а потом ее отправилив далекую Пастрану впожизненную
ссылку.
Но обо всем этом я узнал много позже.
Яже втечение четырех месяцевсодержался в тюрьмебез предъявления
каких-либо обвинений. Мое здоровье сильно пошатнулось, и через четыре месяца
меня перевелив мойсобственный дом, гдедержалиеще восемьмесяцев под
усиленнойохраной. Напрасно моидрузья иродныехлопотали заменя перед
королем, просили предатьменя суду или вернутьсвободу. Корольвсякий раз
отвечал, что дело это особого рода и спешка ни к чему.
Летом1580года Филиппотправился в Лиссабон для вступленияв права
владения португальскойкороной,доставшейсяемупонаследству.Поего
возвращениимояжена явилась к нему сходатайством за меня. Нокороль не
принялее,и я продолжал находиться под домашаним арестом. Миновал годсо
дня моего ареста. Я дал письменное обещание об отказе от вражды сБаскесом,
испустянекотороевремямне предоставили относительнуюсвободу. Ямог
выходить издома,приниматьпосететилей,носам никого посещать не имел
права, и выезжать за пределы Мадрида мне было запрещено. Так прошли недели и
месяцы. Баскес, а с ним иего партия, вошли теперь в полную силу. Теперь он
занимал ведущее место в Королевском Совете. Его стараниями в 1584году меня
привлекли к судупо обвинению в мздоимствеи растрате. К тому временибыл
схваченЭнрикес,ион был готовдаватьпоказанияподелуоб убийстве
Эсковедо.Но впредъявленном мне обвинении об убийственеупоминалось ни
словом.
Меня обвиняливчрезмерной роскоши,во взяточничестве,в расхищении
государственной казны. Филиппне осмелился судитьменязаубийство,ибо
знал, что в моихруках находятся письма, неопровержимо свидетельствующиео
егопричастностикнему.Судприговорилменякдвумгодам тюрьмыс
последующейдесятилетнейссылкой.Кроме того,мнеследовалоуплатить в
королевскуюказнудвадцатьмиллионов мараведи-именновтакуюсумму
оценивался ущерб, который, якобы, я ей нанес. В моем доме произвели обыск. Я
прекрасно понимал,что искалислугикороля. Но еще задолго до ареста были
принятынеобходимыемеры:письмаибумаги, компрометирующиекороля,я
упаковал в небольшие кованые ларцы и спрятал в надежном месте. Бумаги были в
безопасности и ждали своего часа. Не найдя писем, Филипп не решался спустить
с цепей псов, требующих моей смерти за убийство Эсковедо.
МеняпоместиливкрепостьТурруэгано.Ежедневнояподвергался
многочасовымдопросам,на которых от меня пытались добиться,гдея храню
письма короля. Но эти документы были моей единственной защитой.Заполучи их
Филипп,меня бынемедленно казнили.Вответна всевопросыяотвечал
молчанием.Убедившись, что такимобразом от меняничегоне добиться, мои
мучителипринялисьзаженуидетей.Хуанупугали тюремным заточением,
расписывали пытки, которым подвергнут ее и детей, если она неукажает место
хранения бумаг.