Вместе сМариейимудалосьобманомотложить
подписание документа до утраи в то же время ослабить бдительность лордов и
избавитьсяотстражи,охранявшейдворцовыекоридоры.Втуженочь
венценосные узники,непростившисьс мятежнымилордами,потайнымходом
покинулидворец ипослепятичасовойскачкиоказалисьвбезопасности в
королевском замке Данбар. Легко представить себе досаду и ярость одураченных
лордов, когда наутро они необнаружиливо дворце ни королевы,ни грамоты.
Гонца,отправленного ими в Данбар за обещанной бумагой, попросту осмеяли, и
онвернулся ни с чем, а Мария между тем спешно собралавойско, двинулась в
поход на мятежников и обратила их в бегство.
Впобеде надврагами королевевновь помоглахитрость.Действуяпо
принципу"Разделяйивластвуй",онатеперь уже самапредложилаполное
прощение ивосстановление в правах изгнанникам, принимавшим участие в бунте
против ее замужества, но не запятнавшим себя убийством синьора Риццо. Многие
лорды-протестанты, хотя последний заговор был затеян отчасти в их интересах,
о немничегоне знали и, высланныеизстраны,немогли повлиять на ход
событий. Сводный брат Марии - граф Марри, граф Аргайл и часть их сторонников
немедленнооткололись отзаговорщиков исблагодарностью приняли милость
королевы.Дарнли покинулпредателей-лордов ещераньше,и, увидев, что им
больше не на кого рассчитывать, те стали искать спасения, где могли.
ВконцемартаМортон,Ратвен,ДжорджДуглас,Линдсэйиоколо
шестидесятиих соратников были объявлены вне законаи заочно приговорены к
смерти и конфискации владений, а некто Томас Скотт, командир стражи Холируда
в дни заточенияее величества, повешен, а затемколесован и четвертован на
рыночной площади в Эдинбурге.
Известие об этой казни привело беглецов вбешенство, терзавшее ихтем
сильнее,чтоглавному зачинщикуубийстваРиццо-Дарнли,заключившему
позорную сделку с главным его исполнителем Ратвеном, - все как будто сошло с
рук после того, как он торжественно и прилюдно заявил о своей непричастности
к расправе над итальянцем инеосведомленности онамерениях заговорщиков. И
хотя всяШотландия презрительнохохотала над стольбеспардоннойложьюи
трусливой наглостью, ярости Ратвена это отнюдь не погасило.
СмертельнобольнойРатвен вэтовремялежал,всемиброшенный,в
Ньюкаслена смертном одре.Там он шестьнедель спустя и испустил дух,но
передэтимуспел нанестипоследнийответный удар, послав королеверанее
подписанную Дарнли бумагу, бережно хранимую на случай его предательства.
Документполностью изобличал короля. То былоне простосвидетельство
участиявзаговоре,нодоказательствотого,чтоДарнлиявлялсяего
вдохновителем, инанем лежит главнаяответственность. Фактически это был
приказ учинить расправунад Риццо,внаградуза которую корольобязался
вернутьмятежникамвсеихправаиоградитьотпреследований.
Фактически это был
приказ учинить расправунад Риццо,внаградуза которую корольобязался
вернутьмятежникамвсеихправаиоградитьотпреследований.Внизу
красовалась отчетливая подпись Дарнли, скрепленная королевской печатью.
Однако удар был нанесен зря. Чуть раньше королева и мечтатьне могла о
таком подарке, а сейчас ей было уже не до супруга-негодяя. У Марии появилось
новое увлечение - мужественный и надменный граф Босуэлл.
Королевапокаограничиласьтем,что,вызвавксебеДарнли,
продемонстрироваласобственноручноимподписанныйприговор итальянцуи,
обвинивв двуличиииподлости, окончательнорасторглапритворныйсоюз,
который давно еетяготил. Мария разыгралаприступнеобузданнойяростии
выгнала мерзавца вон. Ошеломленный неожиданнымразоблачением, Дарнлипулей
вылетел из ее покоев.
Стехпоркоролеваприкаждомудобномслучаеподчеркиваласвою
неприязнь к супругу, которая распространялась и на всех тех, кто пользовался
расположениемДарнли. Жизньпридворе стала длянегоневыносимой, и он,
почуяв, что тучи сгущаются, ударился в бега.
Некоторое время Дарнли скитался по стране, но его никто не преследовал,
и толькодвери всех знатных домов - противников или верноподданных королевы
- захлопывались перед его носом. Всеми одинаково презираемый, в конце концов
он оказался в Глазго у своего отца, графаЛеннокса. Там король сталискать
забвениявэле и бестолковых развлечениях,тогоняясьпо окрестностям с
собакамиисоколамиза дичью, тозаводяслучайныелюбовные интрижкис
вульгарными особами.
Так Мария,не доведя до логического концасвои планы мести,упустила
время. Не повесив мужа за измену и подстрекательство к убийству, не отправив
его, на худой конец, в изгнание, она совершила роковую ошибку.
Самоуверенный,мужественныйБосуэлл, циничныйвластолюбецигрубый
вояка, нов то жевремяобразованный человек,оказалсятемдругом,на
которого Мариямоглаположитьсявтруднуюминуту.Он небросил еена
произвол судьбы в Холируде, предводительствовалсобранным войском ибыстро
приобрел громадное влияние на королеву. Пользуясь почти безграничной властью
-несравнимобольшей,чемегопредшественникРиццо,- Босуэлл повсюду
сопровождалМариюиучаствовалвовсехееделах.Мариионказался
олицетворением достоинств, которых были лишены оба ее мужа*, и случилось то,
чтодолжно было случиться - в еедуше проснулось чувство.Противиться ему
или скрывать его былобесполезно.Это былане простолюбовь, а настоящий
пожар, шквал, ураган.
Дело дошло до того, что в июне, составляя завещание перед родами, Мария
назначила Босуэллаопекуном ребенка и регентомкоролевствав случае своей
смерти. Дарнлижеотказала единственное бриллиантовое кольцо, котороетот
надел ей на палец во время венчания.