Кому вне комитета могло прийти в голову, что ты приезжал сюда
в апреле? Видит Бог, город кишит шпионами. Сначала этот парень, что служил в
милиции, -Кекленд. Он,видимо, поддерживал связь междулордом Уильямом и
торииздальнихрайонов.Мыостерегалисьеготрогать,покаонне
дезертировал и не приехалопрометчиво в Чарлстон вместе со вторым негодяем,
по имени Чини. Но не успели мы до него добраться,как лорд Уильямотправил
егона военныйкорабль, который вышел из портаи стоиттеперь нарейде.
Чини, правда, повезло меньше.Хотяон-то ведь недезертир, черт возьми, и
что с ним делать - ума не приложу. А в том, что он шпион, только дурак может
сомневаться.
-Да-да, - нетерпеливопрервалегоЛэтимер, - но те шпионы - мелкая
сошка по сравнению с этим. - И он возбужденно постучал костяшками пальцев по
письмам на столе.
Молтри раскуривалтрубкуотпламенисвечи,оставленной негром.Он
посмотрел на Гарри, и Лэтимер ответил ему гневным взглядом.
- Этот человек -в нашемсовете; онодин изнас! И одинБог знает,
какихбед оннатворит, если мы егоне разоблачим и не расправимся сним.
Жизньдвадцатичеловек ужевопасности. Не думаете же вы,что онвыдал
губернатору меня и не назвал всех остальных?
Трубкараскурилась,Молтризатянулсяи задумчивовыпустилдымиз
ноздрей.Онстаралсянеподдатьсявозбуждению,охватившемуГарри,и
успокаивающе положил руку ему на плечо:
-Угроза твоей жизни,мой мальчик,неоченьсерьезна- вовсяком
случае, пока.Ни губернатор, ниеговерныйлоцманкапитанМендвиллне
захотят здесьвторого Лексингтона. А егоне избежать, если онипопытаются
кого-нибудь повесить. Чтоже касаетсяостального - тут ты прав. Мы обязаны
найтиэтогомерзавца.Иэтокто-тоиздевяностачленовгенерального
комитета. Однако,клянусь, это все равно, что искать иголку в стоге сена. -
Полковник остановился, покачалголовой, потом спросил: - Полагаю, ты еще не
думал, с какой стороны подступиться к этому делу?
- Весь путь от Саванныя не мог думатьни очем другом, кроме как об
этом, но не нашел ответа.
-Попросимпомощи,-решил Молтри.-В концеконцов,твойдолг
поставить в известность Пинкни и Лоренса.
- Чем меньшему количеству людей мы расскажем, тем лучше.
-Конечно, конечно. Самое большее -полдюжине, итолько тем, кто вне
подозрений.
Втотжеденьшестероджентльменов,занимавшихкрупныепостыв
колониальнойпартии,прибыли посрочному вызовуполковника вего дом на
Боард-стрит. Помимо ЛоренсаиПинкни, пришелКристоферГедсден,длинный
жилистыйчеловеквсинейформенедавносформированногоПервого
Провинциального полка, командиром которого его только что назначили.
Смутьян
со стажем,президент"Южно-КаролинскихСыновейСвободы", онужесейчас
выступал за независимость Америки и готов был идти в борьбе за нее до конца.
С ним приехал изысканный и элегантный УильямГенри Драйтон из Драйтон-Холла
-новый,как и Лэтимер, человекв партии Свободы,постояннопроявлявший
свойственные новичкам восторженность и нетерпение. Присутствие Драйтона было
обусловлено его обязанностями председателя Тайного комитета. Остальныедвое
были членами Континентального конгресса[6] - тридцатипятилетний адвокат Джон
Ратледж[7], снискавший известностьдесять летназадсвоимивыступлениями
против закона о гербовом сборе[8] и с тех пор знаменитый, и его младший брат
Эдвард[9].
Собравшисьв библиотеке за столом, с полковником Молтриво главе, эти
шестеровнимательновыслушалиречь Лэтимера, утверждавшего,чтов рядах
оппозиции есть предатель.
- Врезультатедвадцатьчеловек, -заключилЛэтимер, -зависят от
милости королевского правительства. ЛордУильям обладаетдоказательствами,
наоснованиикоторыхможетприудобномслучаенасповесить. Этоуже
достаточно мрачно, но станет еще хуже, если мыне примем меры, не обнаружим
предателя в нашей среде и не устраним его любым приемлемым для вас способом.
Послеэтогоразговорушелвсторону.Джентльменыпотребовалиот
Лэтимера сообщить, откудаон получилнужныесведения, и жаждалиуслышать
подробности, которыетотпредпочел быутаить. Онине сдерживали гневаи
неистовопроклиналинеизвестногопредателя,предлагая различныеспособы
возмездия,когда его обнаружат.Возбужденныеи встревоженные, они кричали
все разом, и собрание на время превратилось в базар.
Драйтонвоспользовалсяслучаемивновьвыдвинулкогда-тоуже
отвергнутое Генеральным комитетом требование арестовать губернатора.Молтри
отвечал, чтоэто нецелесообразно.ГедсденподдержалДрайтонаияростно
требовал,чтобы емуответили, какого дьявола этонецелесообразно. Наконец
Джон Ратледж, досих пор молчаливый и загадочный,словнокаменный сфинкс,
холодно заметил:
-Сейчасневремядебатировать, целесообразно это или нет. Разве мы
обсуждаем вопрос о губернаторе? -И добавил,отчасти высокомерно: - Или мы
не в состоянии держаться одного предмета обсуждения?
Что-то, заключавшееся скорее в его манере и интонации, нежели в словах,
мгновенноохладило ихпыл. Корректность и подчеркнутая требовательностьк
самому себе словно давалиему право командовать другими. Кроме того, было в
его внешности нечто,чтопривлекалоирасполагало.Еголицо смягкими
чертами и широко поставленными, спокойными глазами было своеобразно красиво.
В фигуре ощущался намек, чтос годами придет полнота. Одет он был тщательно
и неброско, и хотя свой парик Ратледж завивал сверх всякой меры, его строгая
симметричность снимала с владельца подозрение в фатовстве.
Послеегослов ненадолговоцарилась полнаятишина.