- Я потому спрашиваю, что мало кто туда ездит, безлюдное местечко.
Слева было видно, как на Еврейском острове перебегают огоньки,ачуть
подальшесветилисьокнадворца.Множестволодокустремлялосьвтом
направлении.
- А развевы,господамоихорошие,нежелаетеполюбоваться,как
тамплиеров припекать будут? - не унимался гребец. -Говорят,самкороль
туда пожалует с сыновьями. Верно или нет? - Говорят, - отозвался пассажир.
- А принцессы будут, нет ли?
- Не знаю... Конечно, будут, - ответил пассажир, сердито отвернувшись и
давая тем знать, что разговор окончен.
Потом, нагнувшись к своему спутнику, он процедил сквозь зубы:
- Не нравится мне этот старик, уж слишком болтлив.Нототравнодушно
пожал плечами. Потом, помолчав немного, шепнул:
- А кто тебе дал знать?
- Как обычно, Жанна.
- Милая графиня Жанна, как мы ей обязаны. С каждымвзмахомвеселвсе
быстрее приближалась Нельская башня,вздымавшаяктемнымнебесамсвой
темный силуэт.
Тот из спутников, что был выше ростомивступилвразговорвторым,
положил руку на плечо соседу.
- Готье, - прошептал он, - нынче вечером я так счастлив. А ты?
- И я, Филипп, тоже.
Так беседовали межсобойбратьяд'Онэ,ГотьеиФилипп,спешана
свидание с Бланкой и Маргаритой, которые, узнав, что их супруговзадержит
до ночи король, тотчас же назначили своим возлюбленнымсвидание.И,как
обычно, посредницей между юными парами была графиня Пуатье.
Филиппд'Онэструдомсдерживалрвущиесячерезкрайрадостьи
нетерпение.Всеутренниегорестибылизабыты,всеподозрениявдруг
показались нелепыми и пустыми. ВедьсамаМаргаритапозвалаего;через
несколько минут он будет держать ее в объятиях, ради негоонаподвергает
себя опасности, и ни одинмужчинанасвете,клялсяонпросебя,не
сравнится с ним в нежности, в пылкости, в беспечной веселости.
Лодка пристала к откосу, на котором высилась огромная стена башни. Весь
откос был покрыт слоем жирной тины, принесенной недавним паводком.
Лодочник помог братьям выйти на берег.
- Значит, решено, почтенный, - сказал Готье,-тыбудешьнасздесь
ждать, только далеко не отплывай и смотри, чтобы тебя не увидели.
- Если прикажете, мессир, то хоть всю свою жизньбудувасподжидать,
только бы денежки шли.
- Хватит и половины ночи, - ответил Готье.
Он швырнул старику мелкую серебрянуюмонету-сумму,вдесятьраз
превышающую обычную плату заперевоз,истолькожепообещалдатьза
обратный путь. Старик низко поклонился.
Стараясь не поскользнуться, не забрызгаться, братья д'Онэблагополучно
добрались допотайнойдвери,находившейся,ксчастью,неподалекуот
берега, и постучали условным стуком. Дверь бесшумно распахнулась.
- Добрый вечер, мессиры, - приветствовала их камеристкаМаргариты,та
самая, которую королева Наваррская привезла с собой из Бургундии.
Дверь бесшумно распахнулась.
- Добрый вечер, мессиры, - приветствовала их камеристкаМаргариты,та
самая, которую королева Наваррская привезла с собой из Бургундии.
В руке она держала огарок свечи и, впустив гостей вприхожуюиснова
заложив засов, пригласила их следовать за собой по винтовой лестнице.
Огромные покои, помещавшиеся во втором этаже башни, куда ввелабратьев
д'Онэ поверенная Маргариты, окутывал полумрак, и только в камине с навесом
жарко пылали поленья,разливаявокругдрожащийсвет.Однакоотблески
пламени не могли поборотьмглу,котораяпритаиласьподкуполообразным
потолком, опиравшимся на двенадцать стрельчатых арок.
Издесь,каквопочивальнеМаргариты,безраздельноцарилзапах
жасминовой эссенции: он исходил от затканных золотом тканей, драпировавших
стены, от ковров, от ягуаровых шкур, накинутыхнанизкие,повосточной
моде, кровати.
Принцессы еще не сошли вниз. Камеристка пошла предупредить их.
Братья д'Онэ сняли плащи,приблизилиськкамину,иобаодинаковым
жестом машинально протянули руки к пылающему огню.
Готье д'Онэ, старше Филиппа двумя годами, был бы копией брата, еслибы
не более низкий рост, более мощный торс и более светлая шевелюра.Унего
была крепкая шея и розовые щеки; жизнь казаласьемузабавнойшуткой.В
отличие от Филиппа его не терзали страсти. Он был женат - и женат удачно -
на девице Монморанси, от которой прижил троих детей.
- Никак не пойму, - начал он, подвигаясь ближе к камину, - почему выбор
Бланки пал именно на меня и вообще зачем ей понадобилось иметьлюбовника.
Маргарита - другое дело, тут все ясно. ДостаточновзглянутьнаЛюдовика
Наваррского - ходит, глаз не подымет, ногами загребает, грудь впалая-и
посмотреть на тебя. Тут и сомнений никаких быть неможет.Ипотом,нам
ведь кое-что известно!
Готье намекал на супружеские тайны королевскойчеты-нанедостаток
любовногопылауЛюдовикаиглухуюненависть,существовавшуюмежду
супругами.
- Но Бланка!.. Этого я никак понять не могу, - продолжал Готье д'Онэ. -
Муж у нее красавец, гораздокрасивееменя...Невозражай,пожалуйста,
Филипп, я-то знаю, что он красивее; онкакдвекаплипохожнасвоего
отца... любит ее и, что бы Бланка ниговорила,уверен,чтоионаего
любит. Тогда зачем же все это? Всякийраз,когдаяприхожукнейна
свидание, я себя спрашиваю - откуда мне такая удача?
- Ей, видишь ли, не хочется отстать от Маргариты, - ответил Филипп.
В коридоре,соединяющембашнюсотелем,раздалисьлегкиешагии
приглушенный шепот, и в дверях показались принцессы.
Филипп бросился к Маргарите, но тут же остановилсякаквкопанный.На
поясе своеймилойонзаметилзолотойкошель,усыпанныйдрагоценными
камнями, вид которого поверг его этим утром в такой гнев.
- Что с тобой, Филипп, милый? - спросила Маргарита, протягиваякнему
руки и подставляя для поцелуясвоехорошенькоеличико.