– Мои тоже, – с несчастным видом добавил Джозеф. – Об этом не думаешь, когда происходит такое.
Стивен заметил, что глаза Бэкстоуна остановились на графине с бренди и стоящем возле него стакане.
– Ложный след. Бренди принесли, чтобы привести в чувство моего дядю, – мы еще не знали, что он мертв. Я пил из этого стакана.
– Хорошо понимаю вас, сэр. Когда вы вошли, покойный лежал в этой же позе?
– Не совсем, – после минутного размышления сказал Стивен. – Думаю, он был больше повернут на живот.
– Не будете ли вы так добры, сэр, чтобы придать телу то положение, в котором вы нашли его?
Стивен колебался, он явно не хотел этого делать. Джозеф умоляюще произнес:
– Инспектор, вы же понимаете, как это болезненно для моего племянника! Конечно...
– Замолчите! – Стивен подошел к телу Натаниеля и перевернул его. – Более или менее так.
– Вы согласны, сэр? – спросил инспектор Джозефа.
– Да, да! – подтвердил Джозеф. – Его голова лежала на руке. Мы не могли подумать... Мы решили, он потерял сознание!
Бэкстоун кивнул и спросил, кто занимает соседнюю спальню, с которой у этой была общая ванная. Ему сказали, что это была единственная свободная комната и в нее поместили Ройдона. Инспектор сделал пометку в блокноте. Проверив окна в комнате и в ванной, задумчиво посмотрев на приоткрытый вентиляционный люк и получив подтверждение, что их не трогали после того, как обнаружили тело Натаниеля, он наконец предложил продолжить беседу в другой комнате.
Джозеф со Стивеном были рады уйти с места преступления и повели инспектора вниз, в кабинет, оставив комнату в распоряжении фотографа, криминалистов и санитаров.
Огонь в камине погас, в кабинете было прохладно. Инспектор сказал, что это не имеет значения и что он хотел бы допросить всех присутствующих в доме. Джозеф застонал:
– Бедные молодые люди! Если бы мы могли избавить их от этого ужаса! – и прикрыл глаза ладонями.
Инспектор Бэкстоун не удостоил его ответом – он не мог тратить время на пустяки. Он имел полное право наполнять детские чулки рождественскими подарками, а не снимать показания в Лексхэме. Это вряд ли принесет ему много пользы, размышлял он. Он же не следователь, он просто его заменяет, пока тот лежит с простудой. Старший инспектор, человек нервный, обязательно позвонит в Скот-ленд-ярд, думал Бэкстоун, и все лавры достанутся какому-нибудь ловкачу из Лондона. Он подождал, пока Джозеф отведет руки от липа, и сказал:
– Сэр! Пожалуйста, не надо. Я понял, в доме много гостей? Вы не могли бы назвать их имена?
– Наши рождественские гости! – трагично произнес Джозеф.
– По крайней мере, мы избавились от ваших веселых мероприятий, – неприязненно процедил Стивен.
Инспектор пристально посмотрел на него. Он подумал, что странно так отзываться об убийстве родного дяди. Конечно, не стоит обращать слишком много внимания на то, что люди говорят в состоянии шока, но, если бы его спросили, он вынужден был бы признать, что не испытывает симпатии к молодому Хериарду ни в малейшей степени.
Джозеф перехватил его взгляд и кинулся на поддержку к Стивену.
– Мой племянник очень расстроен, – залопотал он. – Для него это был страшный удар... Современные молодые люди стараются скрыть свои чувства под маской легкомыслия.
Стивен скривился, но оставил замечание без комментариев. Он опустил руку в карман за трубкой и набивал ее, пока Джозеф рассказывал инспектору о гостях.
У Джозефа нашлось доброе слово для каждого. Ройдон предстал многообещающим драматургом, большим другом его племянницы. Племянница? Да, сестра этого молодого человека, актриса, любимица его покойного несчастного брата. Далее мисс Дин – Джозеф улыбнулся и показал глазами на Стивена – невеста его племянника. Можно сказать, гости собрались ради нее. Она никогда не была в этом доме. Все так хотели познакомиться с ней. Еще мисс Клар! Родственница, желанная гостья в доме. И остается только старый Эдгар Мотисфонт, компаньон Натаниеля в делах и уже многие годы близкий друг. Конечно же, слуги, но он уверен, никто из них не причастен к убийству.
Все это выглядело малообещающим, но Бэкстоун не позволил себе высказаться. Он хотел знать, не было ли ссоры между покойным и кем-нибудь из гостей.
– Нет, нет! Я бы не назвал это ссорой! – замахал руками Джозеф. – Боюсь, все Хериарды любят погорячиться, но» ничего серьезного не было. Ничего... Ничего, что могло бы привести к такой ужасной развязке!
– Но ссора все-таки была, сэр?
– Просто небольшая размолвка! То, что я называю неровностями семейной жизни. Мой брат страдал от ревматизма, а вы же знаете, как это сказывается на характере, инспектор. Иногда возникали маленькие недоразумения, но мы всегда знали, что Натаниель больше шумит, чем сердится, правда, Стивен?
Ничто, даже собственное затруднительное положение, которое, как он должен был догадаться, было опасным, не могло заставить Стивена присоединиться к Джозефу. Он уклончиво пробурчал: «Разве? « – разрушив прекрасную картину, которую создал Джозеф.
Инспектор повернулся к Стивену:
– Вы хотите сказать, что ссора все же была, сэр?
– Нет, не хочу. Но я бы сказал, что мой дядя поссорился со всеми, исключая мисс Клар.
– У вас с ним тоже были недоразумения, сэр?
– Сколько угодно, – холодно ответил Стивен.
– Стивен, старина, не глупи! – возопил Джозеф. – Что бы ни произошло между тобой и Натом в начале дня, я могу засвидетельствовать, что к чаю вы были в прекрасных отношениях! Инспектор, этот глупый парень любит выставлять себя настоящим медведем, но я своими собственными глазами видел, как он шел пить чай под руку с моим братом, и нельзя было быть с ним любезнее, чем он! Правда, инспектор, я специально обратил на это внимание, я был так рад это видеть!
Оценивающий взгляд инспектора Бэкстоуна передвинулся с его лица на лицо Стивена.
– Но вы все-таки ссорились сегодня с покойным, сэр?
Стивен пожал плечами.
– Ну, меня, конечно, не выгнали из дома...
– Мне нужен четкий ответ, сэр.
– Тогда – да.
– Но, Стивен, ты производишь ложное впечатление! – воскликнул Джозеф. – Мы все знаем, что вы с Натом частенько раздражали друг друга, но он очень любил тебя, а ты его!
– Лучше спрашивайте моего дядю, – посоветовал Стивен инспектору. – У него, очевидно, есть ответы на все вопросы.
– Ссора была серьезная, сэр?
– Я уже говорил вам, что из дома меня не выгнали.
– Должен ли я понимать, что когда вы в последний раз видели покойного, то вы были с ним в хороших отношениях?
– Временное перемирие, – ответил Стивен.
– Когда вы в последний раз видели покойного, сэр?
Стивен минуту раздумывал.
– Не могу сказать точно. Я вышел из комнаты, когда Ройдон закончил чтение пьесы. Возможно, около половины восьмого.
– Когда вы сказали, что вышли из комнаты, должен ли я понимать, что покойный там остался?
– Там все остались.
– После этого и до того, как вы нашли тело, вы не видели его?
– Нет.
– Что вы делали в течение этого времени?
– Переодевался в своей комнате.
– Спасибо, сэр. – Бэкстоун сделал пометку в блокноте.
– Со мной все? – спросил Стивен. – Со всем моим уважением к вам я хотел бы напомнить, что меня ждет ужин. Правда, он уже, по-видимому, остыл.
«Хладнокровная бестия! « – подумал полицейский, а вслух сказал:
– Пока это все.
Стивен вышел из комнаты. Джозеф, с беспокойством смотревший ему вслед, отвел глаза и дружелюбно улыбнулся инспектору:
– Не обращайте внимания на то, что он говорит. Он очень похож на моего бедного брата. Оба вспыльчивые, язвительные. Быстро вспыхивают, но и только. За этим ничего не стоит!
Бэкстоун вежливо, хотя и без энтузиазма, встретил это сообщение. Он спросил Джозефа, когда тот в последний раз видел Натаниеля.
– Мы с мисс Клар, должно быть, последние люди, которые видели его в живых, – ответил Джозеф. – Все остальные уже поднялись к себе. Я поднимался вместе с ним. Я хотел с ним поговорить. Увы, я не сделал этого!
– Почему, сэр?
Мгновение Джозеф выглядел смущенным, но явно решил, что, если язык подвел его, надо использовать это с выгодой для себя.
– Сказать по правде, инспектор, мой брат был не в духе, я хотел успокоить, смягчить его! Но он заявил, что не хочет разговаривать со мной. Наверное, я не должен ничего скрывать, правда? По глупости я оставил стремянку на площадке лестницы, мой брат сшиб ее и... да, очень на меня разозлился! Поэтому я подумал, что надо дать ему остыть. Мы с мисс Клар поднялись в свои комнаты несколько минут спустя.
– Что привело мистера Хериарда в плохое расположение духа?
– Да ничего особенного! Мистер Ройдон читал нам свою пьесу, а брату она не понравилась.
– Кажется, это ничего не объясняет, сэр. Джозеф ответил грустным смешком.
– Для него это было вполне достаточно. Именно такие вещи его и расстраивали.
Инспектор подумал над этим и в конце концов спросил:
– Если он не хотел, чтобы ему читали, то, сэр, почему это все-таки сделали?
Возникали сложности. Джозеф попытался объяснить:
– Мистер Ройдон – гость в доме. Было бы очень трудно запретить ему читать пьесу.
– Мне это кажется странным, сэр, – только и соизволил произнести инспектор Бэкстоун. – Я бы хотел поговорить с мистером Ройдоном, если возможно.
– Разумеется, но уверен, он ничего не знает о преступлении. Я хочу сказать, это было бы слишком нелепо! Мой брат в первый раз увидел мистера Ройдона вчера, когда он приехал сюда. Мне послать его к вам?
– Да, пожалуйста, – сказал инспектор.
Бэкстоун явно был невосприимчивым человеком. Его суровая манера поведения и застывший взгляд совсем расстроили Джозефа. С несчастным видом он пошел искать Виллогби.
Все были в столовой. Стивен заканчивал прерванный ужин. Остальные уже перешли к кофе и, за исключением Мод, забрасывали молодого Хериарда вопросами. Заметив Джозефа, Паула спросила его, ушла ли полиция.
– Увы, мое бедное дитя, они еще не скоро уйдут! – сказал Джозеф с тяжелым видом. – Это только начало. Виллогби, инспектор хочет вас видеть. Он в кабинете.
Ройдон покрылся красными пятнами, его голос повысился на целую октаву.
– О боже, зачем я ему понадобился? Что я могу сообщить?
– Да, я ему тоже об этом говорил. Боюсь, он просто глуп. Ему стало известно, что они читали нам свою пьесу... Боже мой, кажется, это было так давно!
– Это вы ему сказали? – спросил Стивен, исподлобья взглянув на него.
Розовощекое лицо Джозефа сморщилось.
– Да, но я не думал, что он меня так поймет! Паула пронзила его взглядом.
– Вы сказали ему, что Виллогби нужна была финансовая поддержка дяди Ната?
– Нет, разумеется! Ни слова. Это не относится к делу, я считаю, вообще незачем упоминать об этом.
Ройдон затушил сигарету.
– Думаю, мне лучше пойти к нему, – решил он. – Вряд ли я смогу пролить какой-то свет на это дело, но не в этом суть...
Драматург вышел. Стивен, критично глянув ему вслед, повернулся к сестре:
– Тебя правда интересует дальнейшая судьба твоего приятеля? Он сделает все возможное, чтобы его заподозрили!
– Он не имеет к этому никакого отношения!
– Откуда ты знаешь? – поинтересовался Стивен. Паула изумленно посмотрела на брата.
– Я не знаю, – медленно ответила она. – Я не знаю, кто это сделал.
– Мне бы хотелось думать, что виноват кто-нибудь, кто не имеет к нам отношения, – подхватил Джозеф. – Дети, давайте остановимся на этом и не будем говорить друг другу ничего горького и обидного.
Единственным человеком, который откликнулся на его призыв, была Матильда, которая заметила, что его самого, во всяком случае, нельзя обвинить в этом грехе. Джозеф с благодарностью улыбнулся ей, заметив, однако, что и он, как все смертные, очень несовершенен.
– Дадите вы мне наконец поесть?! – прорычал Стивен.
Валерия, игравшая кофейной ложкой, уронила ее на блюдце и воскликнула:
– Как ты можешь думать о еде! Я считаю, ты самый бесчувственный человек, которого я встречала в своей жизни!
– Меня это не удивляет, – согласился Стивен.
– Если полиция захочет задавать свои вопросы мне, то это бесполезно, потому что я ничего не знаю об этом. Мои нервы просто не выдержат! Мне кажется, я схожу с ума! – запищала Валерия.
– Заткнись наконец, – не выдержала Паула.
– Не заткнусь! Я приехала сюда не для того, чтобы меня оскорбляли! Не понимаю, почему я должна с этим мириться!
– Оставь ее в покое, Паула. – Стивен встал и направился к столику, где для него был оставлен шоколадный мусс.
– Я ей ничего не сделала. Если ей не нравится мое поведение, она может выйти из комнаты, – воинственно блеснула глазами мисс Хериард.
– Как бы я хотела выйти из этого дома! – заплакала Валерия.
– Мне кажется, все еще идет снег, – заметила Мод, на которую эта перепалка, равно как и другие события дня, никак не подействовала.
– Мне все равно! Я лучше пойду пешком в Лондон, чем останусь здесь!
– Захватывающая мысль, – прокомментировал Стивен. – Сирота в пурге.
– Ты можешь сколько угодно смеяться надо мной! Но если думаешь, я хоть на минуту сомкну глаза, ты ошибаешься! Я просто не осмелюсь закрыть их. Я буду цепенеть от ужаса!
– Не думаю, что это разумно, – возразила Матильда. – Что может с тобой случиться?
– Ты не понимаешь, – отмахнулась Валерия и высокомерно добавила: – Думаю, ты из тех счастливых людей, у которых просто нет нервов! Которые ничего не чувствуют! Но если подумать о том, что мистер Хериард лежит в этом доме, в той комнате... О, я просто не могу этого вынести!
– Тебе и не придется, – сказал Стивен. – Тело отвезут в морг. Возможно, уже отвезли.
Эта жестокая правда заставила Джозефа содрогнуться.
– Стивен, Стивен! – взмолился он.
– Думаю, – поднялась Мод, – мне лучше почитать в гостиной.
– Да, дорогая, иди! – супруг сочувственно похлопал ее по пухлой ручке. – Постарайся выбросить все это из головы! Как бы я хотел сделать то же самое! Но боюсь, что инспектор снова захочет меня видеть.
– Да, конечно! – безразлично сказала Мод.
– Его не надо бояться. Он обычный человек.
– Я не боюсь, спасибо, Джозеф, – ровно ответила его жена.
Паула, едва дождавшись, когда Мод выйдет из комнаты, прошипела:
– Если в довершение ко всему мне придется выслушивать отрывки из этого идиотского романа, мои нервы тоже не выдержат!
– Успокойся, сестра, тетя потеряла свою книгу.
– Стивен! – воскликнул Джозеф. – Нет, это было бы совсем гадко с твоей стороны! Если ты спрятал ее, ты должен немедленно вернуть.
– Я не трогал книгу, – коротко сказал Стивен. Ни Матильда, ни Паула не поверили ему, но, поскольку Джозеф пытался настаивать, они вмешались, чтобы предотвратить новый взрыв. Матильда выразила надежду, что книга, несомненно, найдется, а Паула поинтересовалась, как там Ройдон ладит с инспектором.
Ройдон явно не преуспевал в этом. Подсознательно он воспринимал полицейских как своих личных врагов. Подобно дворецким, они приводили его в нервозное состояние. В их присутствии он чувствовал, какая у него поношенная одежда и длинные руки. Чтобы скрыть неловкость, он принял слишком важный вид и был склонен переигрывать в своей невозмутимости.
– А, инспектор, вы хотели поговорить со мной? Я готов рассказать вам все, что знаю, но боюсь, это немного. Я приехал сюда только на Рождество, как вы, должно быть, слышали. По существу, я почти не знаком с мистером Хериардом. – Он нервно хихикнул.
Ройдон не хотел говорить всего этого, он понимал, что его слова звучат слишком искусственно, но почему-то не мог остановиться. Чтобы чем-то занять руки, он закурил сигарету, слишком быстро затягиваясь. Ему бы хотелось, чтобы инспектор перестал смотреть на него своим немигающим взглядом. Словно он, Виллогби, мартышка в клетке. Инспектор Бэкстоун спросил его имя и адрес и медленно записал их в блокнот.
– Вы были знакомы с покойным до приезда сюда? – задал он следующий вопрос.